Моя Оборона! Лихие 90-е (СИ) - Март Артём

— Да при чём тут Маринка⁈ — Вскипел тут же Гоша, — Какая нахрен Маринка⁈ Он на меня в ресторане наехал по беспределу! Ни с того ни с сего! Его наказывать за такое надо, понимаешь⁈ Наказывать!

— Сорвал людей по херне, — продолжал я спокойным тоном. — А у них, видать, и другие, свои дела были. Ну и че теперь делать будем?

— Ты мне торчишь теперь! — Указал на меня пальцем Гоша. Волосы его растрепались, упали на лицо. — Шесть кусков, ясно тебе⁈

— Это ты про те деньги, которые мне Кулым за спасение Маринки дал? Потому что других у меня нету.

Здоровяки за спиной Гоши переглянулись.

— Да мне похер где ты деньги возьмешь!

— Вот так вот, — я улыбнулся. — Сегодня он вас всех из-за девчонки собирает. Выдумал сам себе соперника, мля, в моем лице. Ну и припер кучу народу. Вон, автоматы взял. Небось Кулымовы, да?

Гоша слушал глубоко дыша. Он запыхался от собственного крика. Остальная братва притихла. Те, что были рядом с ним, смотрели безэмоционально, словно статуи.

— Сегодня он вас по херне таскает на стрелки, а завтра что? Будете под Маринкиными окнами петь серенады, пока он ей в любви признается?

— Гош, — буркнул один из мужиков, высокий и короткостриженый. Потом утер свой нос, напоминающий картошку, — слышь? Поехали. Че-то тут какой-то тухляк совсем.

— Если по каждому чиху ездить на стрелки, так скоро все и закончится можем, — заметил другой.

— Ты лучше перетри с Летовым сам, раз на раз, если у вас из-за Маринки терки. Братанов-то нахера втягивать?

— Послушай людей своих, Гоша, — сказал я. — Не смеши народ.

Обе группы моя, и Гоши застыли друг напротив друга. Казалось, воздух между нами задрожал, словно бы наэлектризовался от эмоций, что излучали напряженные люди. Гоша молчал, только его молодое, но жесткое лицо, дрожало от напряжения: подрагивало веко, губа, желваки играли под скулами.

В следующее мгновение он внезапно выхватил сзади из-за пояса ТТ.

— Э! Э! — Заорал один из его братков, и кинулся к Гоше.

Другой тоже кинулся, кинулся и я. Вместе мы схватили Гошу, стараясь держаться подальше от дульного среза пистолета.

— Пустите, сука! Я его щас порешу прям тут!

Когда началась наша возня, и с нашей стороны, и с их мужики занервничали, зашумели. Я уверен, что не среагируй мы так быстро, они начали бы палить.

Я с трудом вывернул из Гошеных пальцев пушку, передал одному из тех братков, что его держал.

— Тихо, Гоша, тихо. Давай без лишней стрельбы, — приговаривал другой бандит.

Когда Гошу обезоружили, то тут же отпустили. Помятый, он глубоко дышал, одергивал одежду и поправлял волосы.

— Летов… — Сглотнул он, — ты…

— Ты щас чуть было не сделал большую глупость, — сказал я. — Очень большую. Радуйся, что мужики с тобой нормальные. Вовремя спохватились.

— Слышь, мужики! — Закричал один из братков Гоши.

Он прибежал от остальной толпы к нам, с телефоном в руках.

— Там звонят! У Грааля херня какая-то случилась! Надо всем туда!

— Сука, — протянул один из бандосов.

На лице же Гоши сменилось три эмоции: удивление, испуг и нервное беспокойство.

— Лады, давайте в Грааль, — буркнул он и, не прощаясь, направился к машинам, где братки уже загружались по салонам.

— Нормальный ты мужик, Летов, — проговорил один из двух бандосов, который держал Гошу, и повременил, когда тот пошел к своим. — Могли б наворотить делов, если б не ты.

— Приглядывайте за ним, — хмыкнул я.

Мужик кивнул и тоже пошел к браткам.

— Вот и поговорили, — Вздохнул Женя.

— Манал я такие разговоры, — пробурчал Степаныч и добавил что-то матом.

Когда вернулись к своим, бандосы уже свернулись и уехали. Было видно, что они очень торопились. Возможно, в Граале случилось что-то из ряда вон. Я думал о том, что те люди, которых Гоша привел на стрелку, должны были крутиться именно у Грааля, чтобы обеспечить там безопасность. Кажется, в своем порыве Гоша поломал Кулыму всю защиту. Интересно вот что: Кулым, вроде, мужик умный. Почему он так много позволяет Гоше? Почему держит этого парня, который едва старше меня нынешнего, так высоко в своей банде?

Когда мы вернулись к машине, друзья Степаныча потихоньку собирали манатки и грузились в газель.

— Ну как? Нормально все? — Подошел именно тот здоровенный мужик в камуфляжном ватнике.

— Спасибо, что подъехали, — сказал ему Степаныч, когда мы пожали руки. — Без вас бы тут явный перевес получился. И не в нашу пользу. А, Вить, ты ж Васька не знаешь? — Спросил у меня Степаныч. — Да откуда ж тебе знать? В общем, это Васек.

— Рад знакомству. А фамилия?

— А фамилию мы пока опустим, — Разулыбался мужик, которого представили Василием.

Он и правда был высоким и крупным. На широкой груди, казалось, не сходился ватник. Бритый налысо, Василий грел череп черной подвернутой над ушами шапочкой. Черты его лица были крупными, будто лошадиные, но резкие: скулы, подбородок, надбровье словно выточены были из камня.

Я знал, что большинство этих людей были действующими участниками спецподразделений, и, конечно, не особо хотели светить перед всеми своими лицами и именами. Потому я отнесся к словам Василия с пониманием. Все же, он видел меня в первый раз.

— Ты молодец, парень. Смело с ними разговаривал. Молодой, а держался как кремень, — заговорил Василий, глядя на меня свысока.

— Весь сыр-бор и выеденного яйца не стоил, — я пожал плечами. — Потому мне было нечего бояться. Особенно когда вы подбежали.

— Ты прикинь, Васек? Эти автоматы с собой приперли, — улыбнулся Степаныч. — Автоматы! Кто их надоумил, мля?

— Главное, что без стрельбы обошлось, — Покивал Вася. — Ну как у вас с агентством-то? Дело идет?

— Идет. Не успеем оглянуться, как народ пора будет набирать, — сказал я.

— Ну если че, маякни. У меня есть мужики знакомые, кто по выслуге уже на пенсии, а работа нужна. Времена такие. Может, кто согласиться к тебе пойти.

— Спасибо, посмотрим.

— Ну лады, — Вася хлопнул в большие ладони. — Погнали мы, уши мерзнут, сил нету. Вот бандосы. Нашли же место для стрелок! Со всех сторон продувает как у черта в жопе!

Когда парни загрузились, мы пропустили их газель вперед, а сами двинули следом. В городе были уже буквально через десять минут. Степаныча я довез домой, а Женю с Фимой высадил возле одного из центральных кабаков.

Женя предлагал мне пойти с ними, пива попить, но я отказался. Нужно было отдохнуть перед завтрашним днем, на который у меня тоже были определенные планы.

Вернулся домой я в восьмом часу вечера. Оставил машину во дворе, зашел в дом. В прихожей было пустовато, все жильцы разбрелись по своим комнатам.

Из-за двери Валерии Павловны хозяйки квартиры, пробивался знаменитый саундтрек к передаче «Маски-Шоу». Не считая этого, вокруг стояла абсолютная тишина. Дверь в кухню была приоткрыта, и там горел свет.

Первым делом я зашел в свою комнату, чтобы переодеться, спрятать пистолет и деньги. Только потом направился в кухню поужинать.

— Ну здоров, Гена, — сказал я, когда увидел рыжего парня с мясухи, уплетающего булку, намазанную маргарином Рама.

Открытая желтая ванночка Рамы стояла на столе, перед ним. Сомневаюсь, что это Гена купил. Наверняка, парень решил позаимствовать этот «чудесный» маслозаменитель у семейной парочки из первой комнаты.

— Здорова, — буркнул он понуро.

— Ну че? Сегодня кашу мою не трогал?

Я открыл холодос, заглянул внутрь. Оставшаяся гречка с мясом была цела. Ее я и решил разогреть ее себе на ужин.

Парень, между тем, не ответил мне. Сидел он, согнувшись, словно бы прятал от меня свое лицо, а когда я вошел, и вовсе засуетился, словно бы занервничал. Я знал, что у него есть причины нервничать.

Гена быстро поднялся и пошел к выходу.

— Слышь, Ген, постой-ка, — позвал его я.

Пацан застыл спиной, обернулся правой стороной лица.

— Ну чего?

— Скажи-ка, а ты недавно шапку, случайно, не терял? Шапку-петушок.