Василий Данилов - Симба
Ну, наконец-то, меня заметили! Я уже четыре раза тарзаном перелетел с одного небоскрёба на другой, с дикими криками и гиканьем. Я остановился на краю, ожидая, пока гоблин подлетит поближе.
А костюмчик у него ничего так. Даже внешне выглядит бронированным, а несколько острых лезвий и шипов явно могут пригодиться в бою. На поясе виднеются узнаваемые сферические гранаты, правда, не в виде тыквочек, но тоже весёленькой оранжевой раскраски. Так же на поясе виден довольно странный пистолет, который чем-то походит на бластер. Хотя бы своим футуристическим видом.
– А ты ещё кто такой? – услышать гоблина сквозь рёв его глайдера было не просто, но я услышал.
– Не узнал? А я-то думал, что в этом городе обо мне все знают, – стал я в позу обиженной суперзвезды.
– Ты Человек-Паук?
– Меня и так называли, – согласился я.
– Тогда умри! – гоблин сказал это позже того, как достал свой пистолет и выстрелил, а сделал он это очень быстро. Симбионт спас нас, резко выбросив несколько нитей и утянув в сторону. Стрелял он точно не пулями, так как при соприкосновении с крышей, бетон просто взрывался, частично испаряясь.
"ЧТО ЭТО?!!" – поразился я, уклоняясь от очередного выстрела.
"Судя по всему, всего лишь плазменный пистолет. Но, насколько я могу судить, с ядром в виде взрывоопасной начинки", – ответил симбионт таким тоном, словно пояснял о чём-то несущественном.
"Всего лишь? Откуда тут такие технологии?! Я полагал, что до всяких бластеров тут ещё минимум полвека!" – поразился я. Ответа не было, симбионт сам не знал этого.
– Всё, ты меня достал! – гоблин метнул пару гранат и я тут же прыгнул с крыши. Наверху здорово бабахнуло и вспыхнуло.
Не, так не пойдёт. Это же я должен его гонять, а не он меня. Во всяком случае, задумка была такой. Я попробовал зацепиться паутиной, чтобы остановить падение, но гоблин перерезал её выстрелом из своего бластера и сейчас нагонял меня, достав откуда-то светившуюся зеленоватым светом катану.
– "…" самурай, – припечатал я и выбросил на этот раз паутину вниз. – Пережги вот это!
С этими словами я дёрнул за нить посильнее, придавая себе дополнительное ускорение.
"Не хочу мешать, но напомню тебе, что закон инерции действует и для твоих внутренних органов. Я их, конечно, зафиксировал как мог, но не рекомендую тебе падать с такой высоты", – напомнил мне симбионт.
"Смертельно?" – с опаской уточнил я.
"Нет, но не советую тебе всё-таки так тормозить", – сказал он.
– Жаль, придётся тогда немного подкорректировать план, – сказал я. Гоблин тем временем добавил газу и начал меня догонять. Прошла всего несколько секунд, а я уже пролетел половину пути. Мысленно прикинув в голове скорость гоблина, я ещё немного ускорил себя паутиной, а сам, извернувшись, показал ныне интернациональный знак средним пальцем. На гоблина это подействовало, как красная тряпка на быка и тот ещё больше ускорился. Теперь его глайдер был перпендикулярен земле. Так, а теперь настало время пафосного заявления. Стоило расстоянию между нами сократится до нескольких метров, как я выкрикнул: "Почувствуй всё силу второго закона Ньютона!". После чего зацепил гоблина и его глайдер паутиной и со всей силой дёрнул на себя. А едва гоблин оказался ниже, выстрелил, сколько мог, нитей в стены соседних зданий. Сильно тряхнуло, полопались стёкла, посыпалась крошка, но падение замедлилось и на асфальт я приземлился более или менее без травм. Во всяком случае, если они и были, то симбионт о них позаботился.
Зато гоблину повезло гораздо меньше. Его глайдер буквально вмялся в асфальт, а сам он валялся неподалёку изломанной куклой. Никто не пострадал, если не считать несколько небольших синяков и порезов от вырванных мной кусков бетона и стекла.
– Ни с места! – местный коп наставил на меня свою пукалку.
– Да ладно, я только что замочил типа в сто раз более опасного чем ты, – отмахнулся я от него и прыгнул на соседнее здание.
"Чёрт, точно!" – вспомнил я. Нужно было проверить действительно ли гоблин труп или притворяется. Поэтому я тут же прыгнул обратно, но уже к неподвижно лежащему телу. Рядом как раз лежала зелёная катана, которую я тут же вонзил по рукоять в гоблина. Тело сдавленно вскрикнуло, немного подёргалось и затихло.
– Живучий, гад, – пробормотал я.
– Он убил его! Человек-Паук убил того парня, – сказал какой-то умник и вся толпа зевак вокруг подхватила. Чтобы не слышать больше этот бред, я поспешил скрыться и вернуться к своему образу мистера Смита.
Как оказалось, гоблин оказался не таким уж и крутым. Главное – вовремя пришпилить как бабочку, а дальше эта муха уже не помешает. Но от битвы, пожалуй, я получил несравненное удовольствие, всё-таки противник был весьма и весьма подготовлен, пришлось постараться, чтобы выйти победителем. И, конечно же, эмоциональный фон других людей вокруг, непередаваемый коктейль страха, любопытства и удивления.
Жаль, что всё быстро закончилось.
"Не нравится, попроси Человека-Паука поиграть в догонялки", – усмехнулся симбионт.
– А это идея, – я по-новому посмотрел на проблему. – Вот только не станет он за мной гонятся.
"А если публично ограбить банк? Ранить или покалечить кого-нибудь? Или, даже, убить?" – с этими словами симбионт показывал мне "Нэшанел Банк", благо там я уже был, пару криминальных типов, что были когда-то у меня на заметке и, наконец, Уилсона Фиска, выступающего по телевидению.
– Ага, а помимо паука за мной станут гоняться ещё и правительственные структуры, плюс ко всему будет репутация отморозка и убийцы. Это не так здорово, как кажется. Кроме того, Фелиция явно будет не в восторге, – отбросил я этот вариант. Так или иначе, роль бесстрашного борца со злом мне как-то не подходит. У меня и своих забот полно. График! Ещё столько людей нужно обойти, – заметил я. Сформировав папку с договорами, я направился дальше по улице, прочь от разрастающейся пробки и шума.
Отступление
Утро Чарльза началось, как и предыдущие, рано. Ученики ещё спали, хотя нет – Скот уже проснулся. Нелегко приходится парню в последнее время, хотя и старается не показывать этого. Сам Чарльз тоже активно работал.
Выяснить, куда ведут ниточки от мутантоненавистников не удалось. Цепь связей дробилась так, что проще было бы сразу прочитать мысли всего человечества. Потерпев неудачу в попытке докопаться до первопричины, Чарльз обратил своё внимание на то, что давно его беспокоило. А точнее, кто. Эрик что-то задумал – это точно. Что-то, что, по его мнению, приведёт к концу вражды мутантов и простых людей. Причём разом. И это настораживало Чарльза. Леншэр всерьёз считал, что сможет это сделать, в нём, казалось, впервые за много лет, проснулась надежда. Только не та надежда, что хотел Чарльз. Надежда Эрика заключалась в том, что все люди станут мутантами и больше не будет вражды. Нет, профессор был согласен с тем, что все люди рано или поздно перейдут на новую ступень эволюции, но чтобы это произошло быстрее, чем за несколько сотен лет… Такого Чарльз представить себе не мог. Просто по тому, что человечество ещё не было готово к этому. Плюс ко всему, он заинтересовался неким мистером Смитом. Недавно объявившемся в Нью-Йорке мутантом с поразительным целительским даром интересовался не только он, но выяснить, кто это не удалось. Ну, разве что он получил десятки чужих мыслей и воспоминаний исцелённых. Сам Чарльз был бы не прочь оказаться на их месте. Да, за годы можно привыкнуть ко всему. Привыкнуть, но не смириться. Читать в чужих мыслях сочувствие и жалость и приятно и неприятно одновременно. Приятно осознавать, что о тебе заботятся и ты не безразличен близким и не очень людям. И неприятно видеть их сравнение с собой, со здоровыми людьми, что могут свободно передвигаться на своих двоих. Всё равно, что смотреться в зеркало и видеть там себя, но здорового, стоящего на своих ногах, которые теперь как мёртвый груз.
Тихое копание профессора в бумагах было прервано стуком в дверь.
– Да-да, входи, – отозвался Ксавьер не отвлекаясь от чтения, полагая, что это пришёл Скот.
– Доброго утра, профессор Чарльз Ксавьер. У меня есть к вам деловое предложение, – и только сейчас профессор понял, что его утренний посетитель не его воспитанник.
– А, мистер Смит, – быстро сориентировался профессор. Что-что, а быстро мыслить он умел, а особый склад ума позволял ему воспринимать неожиданности как нечто само собой разумеющееся. Это позволяло не терять концентрацию и трезво мыслить.
– Присаживайтесь, сейчас попрошу, чтобы нам принесли чаю, – улыбнулся профессор и потянулся к телефону.
– Разве сообщить телепатически не проще? – поразился Смит.
– Вас это не смутит? – поинтересовался на всякий случай Ксавьер.
"Откуда он узнал?" – попытка прочитать мысли собеседника ни к чему не привела. Похоже, что сидящий напротив человек мыслил совершенно иными категориями, чем большинство людей.
