Ай Рин - Диггер
— Совсем другое дело! — усмехнулся рыжий мужичок. — Что ж, здоро́во, Глеб!
— Привет, Жорик! — пробубнил не совсем опомнившийся журналист.
— Зови меня Георгий Матвеевич, мне так больше нравится!
— Хорошо, Георгий Матвеевич! Ну так как, вернетесь со мной в обычный мир или нет?
Почему-то Глеб сразу стал обращаться к коту на «вы», хотя раньше позволял себе и «тыканье». Ну не поворачивался у него язык «тыкать» такому колоритному типу.
— Нет! — покачал головой бродяга. — Я здесь нужнее. Без меня водные мыслеформы в мир людей могут вырваться.
— А могут и не вырваться! — запальчиво произнес журналист. — Ведь сидели же они столько лет взаперти, подождут еще пару недель.
— Ты не понимаешь, о чем говоришь. Отрицательный фон на Земле сейчас зашкаливает. Все придуманные в древности энергетические мыслеформы начинают оживать и проникают в материальный мир. Посвященным еще удается их сдерживать, но может наступить час икс, когда стихии вырвутся на свободу, и тогда Абсолюту придется вмешаться. С Землей ничего особенного, конечно, не случится, но ныне существующая цивилизация погибнет.
— Вот потому дед Матвей и торопится провести обряд по смещению энергетического потока к центру Земли. И вам лучше ему помочь, а не растрачивать напрасно свои силы здесь. Ведь окончательно уничтожить мыслеформы вы один все равно не сможете.
— Кое в чем ты прав, — задумчиво произнес Георгий Матвеевич. — Но если я покину свой пост, Москва и многие другие города могут уйти под воду.
— Вы знаете, когда это произойдет?
— Нет, но предполагаю, что скоро.
— В таком случае нам нужно поторопиться и найти Черную диадему. А потом с помощью деда Матвея сместить энергетический поток под Великим Устюгом и остановить водных мыслеобразов здесь. К тому же что-то мне подсказывает, что только огнем и водой дело не ограничится!
— Ты прав! Есть еще стихии воздуха и земли. Но, к счастью, они пока на других континентах бесчинствуют.
— Видите, медлить нельзя!
Рыжий бродяга в сердцах бросил удочку на землю, и она рассыпалась на сотню мелких осколков, которые, в свою очередь, обернулись бабочками, вспорхнули и улетели.
— Ладно, — сказал он через секунду. — Ты прав! Давай отыщем эту чертову диадему и поскорей проведем обряд.
— Отлично! — обрадовался Глеб. — Тогда нужно вернуться в Москву и встретиться с диггером по имени Волк. Он нам подскажет местоположение диадемы. Кстати, а нельзя как-нибудь из миражей сразу в город попасть? А то не хочется вновь скитаться под землей, к тому же нас наверняка будут ждать военные.
— Попытаться можно… — задумчиво произнес Георгий Матвеевич. — Ведь мы же находимся в прослойке между мирами. Но нужны подходящие условия, чтобы мираж смог материализоваться. Для этого требуется большой водный резервуар и водяная завеса, состоящая из мельчайших капель, способных отразить ту реальность, в которой мы сейчас находимся. В идеале — это туман над озером или над спокойной рекой. Необходимо также учесть определенное положение солнца на небосклоне. Жаль, но в данное время года мы вряд ли найдем в Москве или Подмосковье что-то подходящее.
— Что же делать?
— Будем материализовываться в фонтан! — усмехнулся бродяга. — На ВВЦ как раз есть один подходящий. Угол падения солнечных лучей я рассчитаю, а с водяной завесой дед Матвей поможет. Так что сегодня же вернемся в Москву.
Журналист воспрял духом.
— Ура! — громко сказал он, потом, словно что-то вспомнив, ненадолго задумался, а затем обратился к рыжему мужичку:
— Георгий Матвеевич, еще один вопрос, можно?
— Валяй!
— Скажите, а почему я сейчас не чувствую присутствия огненного мыслеобраза в своем теле?
— Так все просто, Глеб! Ты — это не совсем ты на данный момент. Ты такой, каким мог бы стать при определенных условиях. И, очевидно, огонь не учитывался твоим подсознанием, создающим новую форму твоей реальности. Зато ты смог стать замечательным котом! Однако учти, что по возвращении в мир людей ты вновь обретешь способность к возгоранию.
— Понял, спасибо! И когда мы отправимся домой?
— Сиди здесь и жди меня, а я свяжусь с дедом Матвеем и попрошу, чтобы он нам обеспечил нормальную водную завесу.
Глеб кивнул и уселся неподалеку от лужи, а рыжий бродяга зашел в грязь и медленно растворился в ней. Журналист прилег на землю и закрыл глаза. Было тепло и спокойно, и он задремал. Во сне он увидел племянницу деда Матвея Ольгу. Девушка пригласила его на медленный танец, и они закружились под плавную мелодию. Ольга смотрела на Глеба томным взглядом и вздыхала.
— Что с вами? — поинтересовался он. — Вы так тяжело вздыхаете…
— Кое-что тяготит меня, — ответила девушка.
— Что именно?!
— Думаю, вы сами поймете, если внимательно посмотрите мне в глаза.
Парень взглянул в ее большие глаза и внезапно вместо Ольги отчетливо увидел… Верею.
— Когда же ты вернешься? — спросила она.
— Верея, я… я… — забормотал Глеб и вдруг… проснулся.
Сколько прошло времени, он не знал, но чувствовал себя отдохнувшим и посвежевшим. Он сел, огляделся по сторонам, однако Георгия Матвеевича не увидел. Тот появился примерно спустя тридцать минут после пробуждения Глеба. Лужа внезапно вспенилась и выплюнула на землю довольного и улыбающегося рыжего бродягу.
— Ну-с, — сказал он, — отправляемся через полтора часа. На ВВЦ как раз должны будут показывать феерическое шоу у музыкального фонтана. Мы воспользуемся этим знаменательным событием и материализуемся как раз в середине праздника. Солнце будет под нужным углом, и перемещение должно пройти безболезненно. Так что шоу действительно станет феерическим!
Мужичок расхохотался. Затем он с подозрением обнюхал воздух вокруг себя и журналиста и произнес:
— Только появляться в таком виде как-то несолидно. Нужно произвести впечатление!
Он снова зашел в лужу и спустя минуту вышел из нее в шикарном черном фраке и черных брюках. На ногах у него блестели черные лакированные туфли, а на голове возвышался элегантный цилиндр. Под воротником белоснежной рубашки сидела живая черная бабочка, которая периодически помахивала крыльями с оранжевыми каемочками. Пышные рыжие волосы Георгия Матвеевича были собраны в хвост. Он опирался на изящную трость из красного дерева и хитро улыбался. От прежнего облика у него остались лишь черные круглые очки, скрывающие глаза.
— Так вот, — заметил он, — мое перевоплощение закончено. Теперь нужно придумать что-нибудь для тебя!
— Меня мой вид вполне устраивает! — испуганно проговорил Глеб.
— Мы появимся в публичном месте, посреди шоу. Наверняка кто-нибудь снимет нас на камеру и сотовые телефоны. Через полчаса в Интернете вывесят ролик под названием: «Парень в камуфляже появляется из фонтана!» А еще через пару часов до нас доберутся военные… Нельзя, чтобы люди запомнили наш настоящий облик! К тому же новые образы сохранятся совсем недолго, лишь пока мы будем в водяной завесе, а затем мы станем теми, кем являемся на самом деле: я — котом, а ты — парнем с простреленным плечом. И учти, с ВВЦ нужно будет убраться так быстро, как только возможно, иначе предстоит неприятное объяснение с полицией.
— Все понял, — произнес журналист. — Тогда я просто сниму чепчик и стану котом.
— Никакого творческого подхода! — возмутился Георгий Матвеевич. — А ты подумал о тех людях, которые придут посмотреть шоу?! Представь, что вдруг из водяных струй появятся прекрасный загадочный незнакомец в моем лице и мокрый облезлый кот. Нет, так не пойдет! Мы же не дилетанты какие-нибудь. Так что хочешь быть котом — будь! Но не обычным котом, а запоминающимся. Все же мы в миражах, и грех этим не воспользоваться!
С этими словами он сорвал чепчик с головы Глеба, и тот в долю секунды превратился в кота. После этого Георгий Матвеевич коснулся его головы тростью, и животное начало расти. Когда оно достигло размеров крупного тигра, его рост остановился, а кожа вдруг начала интенсивно излучать световые волны разного цвета.
— Ну как? — поинтересовался Георгий Матвеевич. — Думаю, эффектно! А теперь, Глеб, пошли. Нам еще до перевал-пункта добраться нужно.
Журналист ожидал, что бродяга вновь заберется в лужу, но тот вдруг повернул в другую сторону и отправился в пустоту. Глебу ничего не оставалось, как следовать за ним.
— А вы знаете, где выход? — хотел было спросить парень, но из его рта вырвался лишь приглушенный рык.
К его удивлению, это нисколько не смутило его спутника. Как ни в чем не бывало, тот мило улыбнулся и произнес:
— Конечно! Выход там, где он и должен быть. Ведь это противоположность входа!
Внезапно они уперлись в невидимую преграду, но Георгий Матвеевич совершенно спокойно стал подниматься по ней. Выглядело это весьма забавно, ведь его ноги приклеивались к воздуху, а сам он начал постепенно переворачиваться головой вниз. Однако рыжий бродяга продолжал перемещаться до тех пор, пока не оказался над головой Глеба вверх ногами. Затем он остановился, прислушался и спросил у растерявшегося журналиста:
