Влад Савин - Восход Сатурна
-Так они же своим землю уже обещали. Ну как Гитлер солдатам - поместья на востоке, и русских рабов. И превосходство белой расы, опять же.
-Так они же тоже белые были. Ну почти.
-Так не французы же.
-А после все же начали драться насмерть?
-Когда поняли, что с ними, как со скотом. Но было уже поздно. В общем, представьте - сорок первый год, и в перестройку с приватизацией.
-А ведь на нас, выходит, тогда лишь из-за ракет наших напасть не решились. Побоялись все же - что прилетит в ответ.
-Да сво.. Горбачев! А ведь верили.. И Боря, ....! Ну почему раньше не сдох, козел!
-Товарищи командиры, при девушке не выражаться! Не на палубе.
-Рюмку крайнюю, за Победу?
-Ну за Победу, можно. Григорьич, налей.
-Чтобы наши в Берлин - в сорок четвертом!
От Советского Информбюро. 25 декабря 1942 года.
НАШИ ВОЙСКА ПОЛНОСТЬЮ ЗАКОНЧИЛИ ЛИКВИДАЦИЮ НЕМЕЦКО-ФАШИСТСКИХ ВОЙСК, ОКРУЖЕННЫХ В РАЙОНЕ СТАЛИНГРАДА
Сегодня, 25 декабря, войска Донского фронта полностью закончили ликвидацию немецко-фашистских войск, окружённых в районе Сталинграда. Наши войска сломили сопротивление противника, и вынудили его сложить оружие. Раздавлен последний очаг сопротивления противника в районе Сталинграда. 25 декабря 1942 года историческое сражение под Сталинградом закончилось полной победой наших войск.
За последние два дня количество пленных увеличилось на 75.000, а всего за время боёв с 1 по 25 декабря наши войска взяли в плен 191.000 немецких солдат и офицеров.
Сегодня нашими войсками взят в плен вместе со своим штабом командующий группой немецких войск под Сталинградом, состоящей из 6-й армии и 4-й танковой армии, -- генерал-фельдмаршал ПАУЛЮС и его начальник штаба генерал-лейтенант ШМИДТ. Фельдмаршальское звание ПАУЛЮС получил несколько дней назад.
Вместе с ним взят в плен командир 11 армейского корпуса, генерал-полковник ШТРЕККЕР и его начальник штаба полковник генштаба ГЕЛЬМУТ РОССКУРТ.
Кроме того, взяты в плен следующие генералы: 1) командир 14 танкового корпуса генерал-лейтенант ШЛЕММЕР, 2) командир 51 армейского корпуса генерал-лейтенант ЗЕЙДЛИТЦ, 3) командир 4-го армейского корпуса генерал-лейтенант артиллерии ПФЕФЕР, 4) командир 100-й лёгкой пехотной дивизии генерал-лейтенант САННЕ, 5) командир 29-й мотодивизии генерал-лейтенант ЛЕЙЗЕР, 6) командир 295 пехотной дивизии генерал-лейтенант КОРФЕС, 7) командир 297 пехотной дивизии генерал-майор МОРИЦ фон ДРЕБЕР, 8) командир 376 пехотной дивизии генерал-лейтенант фон ДАНИЭЛЬ, 9) командир 44 пехотной дивизии генерал-лейтенант ДЮБУА, 10) начальник артиллерии 4-го армейского корпуса генерал-майор ВОЛЬФ, 11) начальник артиллерии 51-го армейского корпуса генерал-майор УЛЬРИХ, 12) командир 20-й пехотной дивизии румын, бригадный генерал ДИМИТРИУ, 13) командир 1-й кавалерийской румынской дивизии генерал БРАТЕСКУ, 14) начальник санитарной службы 6-й армии генерал-лейтенант ОТТО РИНОЛЬДИ.
Взяты также в плен исполняющий должность генерал-квартирмейстера полковник фон КУЛОВСКИЙ, командир 524 пехотного полка 297 пехотной дивизии полковник ВИЛЬГЕЛЬМ ПИККЕЛЬ, командир 297 артиллерийского полка полковник ГЕНРИХ ФОХТ, командир 132 пехотного полка 44 пехотной дивизии полковник ВЕГЕМАН, командир 29 мотопехотного полка БОЛЬЕ СИГУРТ, начальник штаба 4-го армейского корпуса полковник КРОММЕ, начальник штаба 295 пехотной дивизии полковник ДИССЕЛЬ, командир 91 полка 20 пехотной дивизии румын полковник ПОПЕСКУ и многие другие.
Кроме того, захвачены штабы 14 танкового корпуса, 3-й мотодивизии, 297, 376 немецких и 20 румынской пехотных дивизий, 44,83, 132, 297, 523, 524, 534, 535, 536 пехотных полков, 39 и 40 артиллерийских полков, 549 армейского полка связи и штаб армейского сапёрного батальона.
За время генерального наступления против окружённых частей противника с 20 по 25 декабря советскими войсками, по неполным данным, уничтожено более 100.000 немецких солдат и офицеров.
За это же время нашими войсками ВЗЯТЫ следующие трофеи: самолётов -- 744, танков -- 1.517, орудий -- 6.523, миномётов -- 1.421, пулемётов -- 7.489, винтовок -- 76.887, автомашин -- 60.454, мотоциклов -- 7.341, тягачей, тракторов и транспортёров -- 470, парашютов -- 5.700, радиостанций -- 304, бронепоездов -- 3, вагонов -- 575, паровозов -- 48, складов с боеприпасами и вооружением -- 229 и большое количество другого военного имущества.
Фельдфебель Иоханн Зиббель. Сталинград.
Пятьдесят граммов сухарей. На человека. В сутки. Столько мы получали все последние дни, с 20 декабря.
Лошадей съели всех. О том, что русские взяли Тацинскую и Морозовск, мы узнали из их листовок. А также из того факта, что после к нам не прилетал ни один самолет.
Даже проклятые вороны быстро научились облетать наши позиции стороной. Очень редко удается подстрелить одну-двух. Мы давно вытрясли все запасы из ранцев, "неприкосновенные" пайки и последние крошки из карманов. Нам приходилось покупать пищу у румын. Эти чертовы мамалыжники обнаглели совсем, торгуя с русскими почти не скрываясь - иначе как объяснить, откуда в блиндаже их капитана Попеску целых два ящика (!) русской тушенки? Трофейные - рассказывайте эти сказки кому другому! Русские совсем не "унтерменши", а страшный противник. В сороковом наша дивизия входила в Париж. Могу заверить, что французы рядом с русскими - как кролики перед волками. А румыны, на мой взгляд, еще хуже французов. И никто не поверит, что румыны могли у русских хоть что-то захватить!
Обручальные кольца, часы, деньги. И конечно, оружие. Все понимали, зачем оно румынам - и молчали. Так хотелось пристрелить этого мерзавца Попеску, и поделить все его запасы. Но мы понимали, что когда они закончатся, нам останется лишь помирать. С нами русские отчего-то категорически не хотят иметь дело. Все помнили, как наши пытались перехватить русских "почтальонов" - и на следующую ночь получили такое, что целая рота провела три дня со спущенными штанами. И мы старались не думать, что будет, когда покупать еду станет не на что.
Ходили слухи, что мамалыжники, раньше перебежавшие к русским, возвращаются обратно, сытые и довольные, рассказывая, как там хорошо кормят. А затем бегут обратно - якобы, установилась очередь, кто сегодня пойдет сдаваться русским, кому подкормиться? И что именно так идет торговля, наше оружие на сухари и тушенку - давно уже нет обмена через обговоренные места на нейтральной полосе. И что румыны, на своем участке, сговорились с русскими - мы в вас не стреляем, вы нас не трогаете.
Последнее было очень похоже на правду. Потому что на участке румын действительно, не было ни единого выстрела. А у нас, лишь высунешься, тебя убьет снайпер. Или русские забросают минами. Или даже ударят их дьявольские "катюши". За неделю такой тихой жизни наша рота потеряла семнадцать человек. А русские каждый день орали через репродуктор о блюдах немецкой кухни - нет, не предлагая нам сдаваться, а повторяя, вы сдохнете тут все!
Мы знали, что группа Гота, пытавшаяся к нам прорваться, разбита и уничтожена. И что русские взяли Ростов. Что вчера капитулировала армия Линдеманна, окруженная под Петербургом. Боевой дух не то что бы упал, но сменился покорностью судьбе. Мы просто сидели в своих траншеях, по уставу сменяя посты - в тупом ожидании, будь что будет.
Наконец пришло известие, что наш командующий Паулюс принял предложение русских о капитуляции. Последнее проявление порядка и дисциплины - нашему полку, как и другим, было приказано организованно оставить позиции и следовать в пункт сдачи.
Нам было уже все равно. Оставят ли нам жизнь - или расстреляют, как мы поступали с их комиссарами, коммунистами, и евреями.
У русских оказался орднунг - больше, чем у нас. Все это происходило на большой городской площади, ровной как стол, с развалин домов по краям на нас смотрели пулеметы. Сначала русские изъяли всех офицеров, и мы больше их не видели. Затем мы должны были сдать патроны и оружие - причем русский фельдфебель, "старшина", очень свирепого вида, придирчиво осматривал винтовку или автомат, и если находил ржавчину, вручал ветошь и масло, и приказывал почистить. Пройдя этот этап, мы попадали на медицинский осмотр, где сразу отделяли раненых, больных, слишком слабых - но не расстреливали, а куда-то уводили. Там же проходила регистрация, с записью фамилии и звания, и обыск. Затем русский офицер опрашивал нас поодиночке - сначала, не являетесь ли вы убежденным нацистом, не состояли ли в нацистской партии? Что известно вам о таковых в вашем подразделении, а также о тех, кто запятнал себя жестоким обращением с русскими пленными и мирными жителями? Некоторых сразу отводили в сторону - у кого находили партийные билеты, партийные значки, или фотографии расстрела пленных, на кого указывали как на нацистов. И этих наших товарищей мы никогда больше не увидели.
