Волк 9: Лихие 90-е (СИ) - Киров Никита

— Поехали пока Лёню проверим, — сказал я. — И там подумаем. Только на обед ему купить надо чего-нибудь. Он поесть любит, а кормят там так себе. И посуду ему надо привезти, ложку и кружку хотя бы.

— Понял, займусь. Там магаз на той улице был, заедем.

Водитель открыл мне дверь Мерседеса, остальные охранники холдинга, приехавшие вслед за нами аж на двух джипах, расселись по своим машинам. Многовато людей, но с другой стороны, поэтому Ванька Магаданский был таким сговорчивым. А первое впечатление очень важное, да и в Новозаводске я бы в такой ситуации тоже собрал бы всех ветеранов для такой встречи.

У меня было важное преимущество: они мало что знали обо мне, кроме слухов, я же здесь чужой. Вот и не могли понять, что со мной делать, договариваться или стрелять. А стрелять может быть опасно. Впрочем, я и сам мало что знал о них, но выяснял понемногу. И они тоже будут выяснять обо мне всё, Ванька через блатных, Кравцов какими-то другими способами.

Мы остановились, когда попросил Женька. Он выскочил на улицу, забежал в магазин и скоро вернулся с чем-то набитым бумажным пакетом, прижимая его к себе. Пахло свежевыпеченным хлебом.

— В какую больницу увезли Лёню? — спросил я у водителя.

— В третью городскую, — водитель хмыкнул. — Третью гробовую.

— Поехали.

Охрана на входе в больницу долго не хотела нас пускать, требуя явиться вечером и показать пропуск от доктора. Мы едва договорились с ними, в итоге прошли только мы с Женей и Славой втроём, остальные остались у входа.

— У нас больнички получше, — Женя оглядывал облупленные стены с потрескавшейся штукатуркой. — Вроде и Питер, а как-то стрёмно тут. Я в районке в последний раз был в прошлом году, когда меня подстрелили, так там лучше было, чем здесь.

— Помню. Сам там лежал, когда меня Богатов подбил, — Слава усмехнулся.

— Перевезём, если Лёню возить можно, — сказал я. — Или договоримся, чтобы здесь подобрали что-нибудь получше.

Шли по длинному, узкому коридору, ступая по истёртому линолеуму, который то и дело поднимался горкой. Прямо здесь же поставили несколько коек, на которых лежали люди. Один, бородатый мужик бомжеватого вида с торчащими во все стороны волосами, стрельнул у Жени сигаретку и тут же побежал курить.

Мы дошли до поста медсестёр. Две достаточно симпатичные девушки обсуждали между собой какого-то парня со вчерашней тусовки. Я облокотился на стойку, подвинулся ближе и улыбнулся.

— Здравствуйте! А куда поместили Леснякова Леонида? Поступил сегодня с болью в спине.

Одна, рыжая, задумалась и посмотрела в журнал.

— В шестую палату.

— Палата номер шесть, — пробормотал Женя, зыркая в сторону девушек. — Спасибо!

Уже сразу, как зашли, стало понятно, что надо найти палату получше. Окна большие, на улице показалось солнце и сразу начало жарить, а спастись от него было негде.

Лёня лежал на кровати в углу, грустно глядя в потолок, но при виде нас начал подниматься и сразу скривился от боли. На соседней койке храпел толстый дед, укрытый одеялом, остальные смотрели маленький чёрно-белый телевизор, стоящий на тумбочке в углу. На рябящем от «снега» экране показывали рекламу бальзама Биттнера. Антенна на длинном проводе была дотянута до окна и выставлена в форточку.

— Ну чё, как ты, дядя Лёня? — тут же спросил Женя, усаживаясь к нему на койку. — Тебя чё, не кормили?

— Нет, — бывший опер вздохнул. — Сказали, на довольствие только вечером поставят. Дали только кусочек хлеба и чай с сахаром. Да и обед там был — суп из одной капусты и на второе капуста. Там столовка внизу есть платная, а я ходить-то не могу, ё-моё, спину прострелило, в ногу отдаёт. Укол хоть поставили.

Раздался резкий хлопок, когда один из больных тапочком прихлопнул забравшегося на тумбочку таракана. Похоже, «соседей» тут более чем достаточно.

— Мы тебе гостинцев привезли, дядя Лёня. — Женя развернул пакет и выдал Лёне яблоко, шоколадку, воду и ещё тёплые булочки с разной начинкой, завёрнутые в бумагу. — На ужин ещё чего-нибудь принесём. Газеток ещё захватим с кроссвордами. Книжку какую-нибудь куплю.

— А я тебе палату пока найду другую, — сказал я. — Поудобнее.

— Волк в этом деле мастер, кхе!

— Да я помню. Всех знакомых размещает по высшему разряду, — Лёня устало вздохнул и вцепился в булочку зубами.

Я вернулся на пост, быстро договорился на новую палату, сунув им пятьсот рублей, и даже взял каталку, раз Лёня не может ходить.

Новая палата двухместная, чистая, с занавесками на окнах, кровати куплены недавно. Не было телевизора, но отправлю кого-нибудь из охраны, чтобы купили и принесли сюда, если Лёня захочет.

На втором месте лежал мужик лет сорока, похожий на мента, он читал книгу Ильи Деревянко в мягкой обложке. «Беспредельщики», у меня раньше была такая. На тумбочке рядом с ним лежали ещё книги, в основном Леонова, в ярких обложках из серии «Чёрная кошка». Ну, значит, Лёне не будет скучно, он такие книги любил, да и будет с кем поговорить.

— Поехали на новую базу, — я вернулся в старую палату с каталкой.

— Покедова, мужики, — повеселевший Лёня начал готовиться к переезду.

Уже в коридоре он разговорился:

— Я уже думал, чего и делать? Куда меня привезли, думаю, бардак какой-то. Сам-то не сбегу, а лежать ведь там невозможно. Привезли сначала какого-то мужика, ему поплохело, когда бухал. А он стегает, не в адеквате, буйный, при мне подрался с соседом из-за тумбочки, его в коридор потом вывезли. Вон, — он показал рукой. — Так и лежит привязанный, с голой жопой. Совсем мозги пропил.

— Ну и весело тут у вас, — пробормотал Слава, брезгливо оглядываясь вокруг.

— Не говори. Ещё привезли мужика, а он толстый, как Гоша был. Врачиха его спрашивает: пьёшь? Тот — не-а. Потом признался, что каждый вечер выдувает два литра пива, и это типа не считается.

Лёня очень обрадовался, что к нему пришли, так что надо будет организовать ежедневные визиты. Ну и дать поручение нашей охране из холдинга, чтобы покупали ему всё, что попросит.

— Потом ещё один, — он огляделся. — Вон он лежит, тоже в коридор вытащили. Всё утро кричал, звал то Валеру, то Ваню, а потом заорал: Дима, помаши рукой маме! Сюда же всех алкашей и психов привозят, говорят, больше некуда.

— В другую больницу поедешь? — спросил я.

— Да я не вытерплю. Итак в приёмном покое сколько терзали. То мочу сходи сдай, то кровь, едва ковылял, и даже коляску не давали, нет их, типа. Всё, просто полежать хочу. Если палата нормальная, то вытерплю. Всё равно, говорят, через неделю уже выписывают.

— Ладно. Привёз тебе телефон, сразу звони, если что понадобится.

— Хоть вы, мужики, пришли. У нас в отделе тоже было, что если кто в больницу попадёт, к нему сразу все приходят. А чего там тот хрен с Магадана?

— Расскажу сейчас.

Завезли Лёню в палату и помогли перейти на кровать. Женя на всякий случай проверил тумбочку, но тараканов там не было. Да и солнце не должно так светить, хотя здесь сложно сказать, оно уже скрылось за тучами. Кажется, скоро пойдёт дождь. Сосед ушёл покурить, так что можно пока спокойно поговорить.

— Видел я этого Ваньку Магаданского, — сказал я. — У них с этим Кравцовым противостояние пожёстче, чем у деревень Вилларибо и Виллабаджо.

— Точняк, — Женя засмеялся.

— Он нас всё стращал, какой этот Кравцов опасный. Всё хотел свою помощь предложить, но я отказывался. В итоге сам рассказал, но явно меньше, чем знает.

— Хочет, чтобы ты от Кравцова избавился, — предположил Лёня. — А он и не при делах.

— Конечно. Хитрит, но если в угол загнать… Но зато узнали, что у Кравцова есть крот в холдинге. Эх, побольше бы выяснить чего-нибудь.

— Может, тайную папочку Револьда пора достать? — предложил бывший опер. — Раз этот тип блатной, можно кого-нибудь поавторитетнее найти, показать бумажку от того старого чекиста, и пусть всё выясняет.

— Тут надо осторожно, — сказал я. — Сначала надо найти нужного человека из авторитетов, который раньше сотрудничал с КГБ, и выгадать нужный момент, чтобы он понял, что лучше мне помочь, чем от меня избавиться. Что так выгоднее, проще и не так опасно. Вообще, нужно всё обстоятельно выяснять, какая обстановка в городе. У нас в Новозаводске год назад было три крупных авторитета, сейчас остался один, а тут их сколько?