Александр Сигачев - Иное средневековье
Какая великолепная проницательность. Что ж, посмотрим, насколько это соответствует действительности.
Путь до деревни оказался довольно-таки трудным. Последний год я пребывал исключительно в выгодном положении и, как лицо высокопоставленное, почти не ходил пешком. В основном я передвигался в повозках и на лошадях. Те, кто полагают, что лошади замечательный вид транспорта, никогда не сталкивались с просиженной и напрочь отбитой задницей. Постоянная конная езда убивает тазобедренные суставы и позвоночник. Ходить своими ногами после такого довольно затруднительно.
После долгой и мучительной ходьбы вдалеке показались неказистые деревянные строения. Никакого забора или частокола вокруг них не наблюдалось. С сердца словно камень свалился. Нормальная средневековая деревушка с её степенными поселенцами. Здесь я смогу спокойно расслабиться и отведать хорошего коровьего или козьего молока. Никаких странных «компотов» или «жульенов» с псевдошампиньонами.
Вдруг из деревни раздался звук колокола. Тут что, есть собственный храм с колокольней? В таком маленьком поселении? Одну секундочку! Звон не совсем был похож на церковный колокол. Удары были слишком ровные и следовали с определённой периодичностью. После двадцатого удара всё прекратилось. Очередная странность. Увидев неподалёку мальчика, пасущего коз, я решил расспросить его, что происходит в деревне.
— Ты куда? — окликнул меня Бертран.
— Поспрашиваю у местных кое-что. Ты ведь тоже слышал странный звон?!
— Да в храм на службу людей собирают, наверное, — сделал он неуместное предположение.
— Ошибаешься. Это не звук храмового колокола. К тому же посмотри на того мальчика, — Я указал на пастушка. — Он никак на него не отреагировал. А по идее собрал бы своих коз, да пошёл на службу.
— Хорошо. Я пойду дальше, встретимся в деревне.
Он развернулся и продолжил путь по пыльной дороге.
Мальчишка не вызывал подозрений. Ничего странного в одежде, обычные драные серые штаны, потёртая рубашонка и стрижка под горшок. Он лениво сидел на траве и зевал всю глотку.
— Эй, ты! — позвал его я.
Он нехотя повернул голову и взглянул на меня.
— Да, — как-то пространно ответил он.
— Не скажешь, что это за звон был?
— А… Ах, звон… Сегодня же у буддистов праздник. Своему Будде сыплют хвалы.
Опять возникло ощущение, что я ничего не понимаю. Какие буддисты? Кто они такие?
— Ты что, малец?! — я решил повысить свой голос, парень просто пошутил или болен. — Разве у вас не один бог Христос?!
— Каждый имеет право выбирать себе религию и вероисповедание. Это свободная страна, чужак.
Его реакция просто шокировала. Какие права человека? Да он сейчас прочел наизусть одну из статей конвенции ООН! Так не пойдёт! Есть здесь кто-нибудь нормальный? Иметь дело с фашистами — это одно, но совсем другое какие-то неизвестные буддисты. За всю свою жизнь и слова-то такого не слыхивал. Чувствую себя полным идиотом.
А Бертран ведь ушёл туда! Необходимо срочно его найти. Прирежут ещё, чего доброго. Оставив маленькое чудо один на один со своими мыслями, я быстро зашагал. Даже и представлять не хочется, что я увижу внутри.
Спустя минуту я уже находился в деревне и переводил сбившееся дыхание. Оглядевшись, я не обнаружил на первый взгляд ничего странного. Дома как дома. Никаких странных символов или узоров нигде не начертано. Мимо прошёл совершенно обычный мужчина, грязный и вонючий. Колокол! Он находится где-то поблизости.
— Бертран! — заорал я во всю глотку. — Ты где?!
— Я здесь. — Раздался его голос из-за соседнего дома.
Половина беспокойства покинула мою голову. Он цел и невредим. А ведь мы с ним не удосужились даже снять повязки с этим странным символом. Местные жители могли не так понять, но, судя по тому мальчишке, он даже не обратил на это внимания. Я сдёрнул её и засунул в карман, так, на всякий случай.
Повернув в сторону, я зашёл туда, откуда кричал Бертран. Моим глазам открылось невиданное зрелище. На краю небольшой полянки, на деревянном пьедестале размещался средних размеров колокол. На нём чётко разглядывались надписи, сделанные на неизвестном языке. Рядом лежало деревянное бревно с ухватами. Очевидно, для того что бы ударять им, у колокола отсутствовал язычок. Вокруг него уже крутился Бертран и фотографировал их. Правильно поступает, переводчик обязан с ними справиться.
Но больше всего поражал другой факт. Посередине той же полянки был выстлан огромный цветастый ковер, на котором сидели, сложа ноги, десять человек. Они одеты в какие-то подобия монашеских балахонов, только ярко-жёлтые вперемешку с белыми и чёрными цветами. Среди них находились женщины и дети. Скорее всего, семья. Но самое необычное заключалось в том, что все они были полностью лысыми. Ни следа волос на голове.
Что же происходит-то такое? Кто эти люди и почему жителям деревни наплевать на то, как они себя ведут? Вдруг все они хором принялись напевать: «Ооооом». При этом выдыхая, а на вдохе следовало: «Ииииим». Я аж вздрогнул от неожиданности. Какой-то ритуал или молитва? Больше похоже на шаманство примитивных племён, только без их атрибутов.
— Йохансен, — Бертран закончил фотографировать и начал беседу. — Тебе известно, что это за буддисты? Лично я в нашем времени ничего подобного не встречал.
— Определённо нет, — констатировал я. — Заверяю как историк, ничего подобного и в помине не существовало.
— Выходит, наше предположение о том, что всё это совершает кто-то из будущего, в корне неверно?
— Как так? — поинтересовался я.
— Очень просто. Если эти буддисты никогда не существовали, то откуда им взяться? Не из прошлого и не из будущего. Это очевидно.
— Есть вариант, что это специально выдумано.
— Для осуществления чего? Как это возможно состыковать вообще с какими-то планами? Сначала появляются фашисты, использующие странную символику, в лидерах у них какой-то Гитлер. Потом странные похитители. Затем вот это непонятно что.
И, правда, всё это не имело абсолютно никакого смысла. Откуда они появились, если их нигде не замечали?
— Обсудим потом. Обождём, пока они закончат свой странный ритуал, и спросим непосредственно у них, — предложил я.
— В животе что-то урчит, — пожаловался Бертран. — Сходим, поищем харчей?
— Верно, мыслишь, — похвалил его я. — Только искать нам ничего не надо, давай поедим прямо здесь, взяв еду из наших запасов.
Поискав в рюкзаке, я достал небольшую скатерть, что лежала на самом его дне, и, расстелив её рядом с большим ковром, принялся выкладывать на неё еду. Кушать под завывающие стоны непривычно. Два раза я подавился хлебом и, отплевываясь, запивал большим количеством воды, из-за чего она вскоре закончилась. Да, так называемые буддисты умеют портить аппетит, соответственно, удовлетворения я не получил. Наверное, не надо было располагаться так близко к ним.
Прошло около часа, а они всё никак не заканчивали и продолжали завывать. Так и с ума сойти недолго.
— Вы, двое, — послышался хриплый мужской голос позади.
Это обращаются к нам? Я развернулся и увидел метрах в пяти от нас сильно избитого мужчину. Глазницы сильно опухли, нос разбит и весь в крови, губы разбиты и распухли. На голове красовались большие шишки. Удивительно, что он сумел открыть рот.
— Чего тебе надобно? — ответил ему Бертран.
— Вы с этими нехристями заодно? — он гневно уставился на нас, в его глазах читалась неподдельная ненависть.
— Нет. Мы ждём, пока они закончат.
Кто его так избил? Неужели эти лысые люди в балахонах?
— Вы же пришлые и не ведаете, что за чертовщина тут делается! Даю добрый совет, уносите отсюда ноги, пока лукавый не поглотил и вас, — он набожно перекрестился. Наконец-то хоть один нормальный человек, хоть слегка и помятый.
— Кто так побил тебя? Они? — спросил уже я.
— Ха… — презрительно усмехнулся он. — Это никчёмные бездельники, отрекшиеся от Господа нашего и впавшие в ересь?!
Он яростно сжал кулаки.
— Не они, значит?
— А тебе зачем знать? — Он сплюнул кровавой слюной. Видать совсем недавно его побили, если раны столь свежие.
— Я скажу инквизиторам о них, — соврал я. — А почему ты не донёс?
— Аа-ха-ха… — полубезумным смехом засмеялся он. — А нет их и в помине. Сгинула куда-то святая инквизиция. Уж сколько дней ищу их, и нигде нет! Во всех словно бес вселился, и всем стало наплевать. Поговаривают о каких-то правах человека. У нас одно право: молится Господу нашему в поисках прощения.
— Так кто ж тебя так избил, мил человек? — настаивал я на своём.
— А вот сегодня, приехал один на телеге, груженной странными людьми. Один такой весь чёрный как уголь, а другие с болезненными глазами. Я этого чёрного чёрта как увидал, чуть не опорожнился на месте! Не иначе как из самой преисподней вылез, демон проклятый! Ну, я и начни молитву читать, дабы спугнуть нечистого. А они подходят, хватают меня и волокут за этот дом. Да как начали пинаться и руками махать! Повалили, и мордовать стали! А эти сидят и глазеют. Я молил их о помощи. А они в ответ: «Нет, не поможем, насилие порождает насилие, поэтому мы постоим и посмотрим». А сами-то были нормальными людьми, а вселился в них бес, так только и делают, что сидят, да и только! А недавно в деревне красть кто-то ещё стал! Они это! Некому больше. А всем всё равно!!!
