Кеннет Макси - Вторжение, которого не было
К 4.50 десять танков Pz.III построили четырехкилометровый фронт и, сбросив дополнительное оборудование для передвижения по мелководью[304], поползли в глубь английской территории. К счастью для экипажей, мин не было, и лишь один танк застрял в прибрежной гальке. Танки без труда преодолели подъем на прогулочный пляж, но в следующую минуту засверкали вспышки выстрелов,— англичане бросили против них все силы, которые имелись в их распоряжении. Стрелковое оружие, разумеется, не произвело никакого эффекта. Три 12,7-мм противотанковых ружья Бойеса, единственные на данном участке побережья, могли поразить Pz.III с расстояния не более 300 метров, причем попасть в цель из этой неуклюжей допотопной конструкции было почти невозможно. Развернувшись в боевой веер, танки неумолимо расстреливали каждый английский дот с 37-мм орудиями, промежутки между укреплениями щедро поливались пулеметным огнем. Увидев, что танки легко продвигаются вперед и огонь противника слабеет, пехота вернула себе присутствие духа. Последствия морской болезни постепенно сходили на нет. Солдаты начали двигаться вперед, сосредоточив огонь на окнах, из которых звучали выстрелы.
К 5:15 десантники закрепились в прибрежных отелях и других постройках Хайта, переправились под прикрытием двух танков через Королевский военный канал (Royal Military Canal) около Сибрука и приблизились к лагерю Шорнклифф. Стрельба по ним с расположенной по центру высоты почти прекратилась. Стреляли только с флангов и со стороны Сандгейта.
Первая жертваАнгличане стояли не на жизнь, а на смерть[305]. Но что могли они сделать со своими ружьями против германской пехоты, вооруженной[306] минометами? Немцы были великолепными солдатами и весьма умело пользовались преимуществами ландшафта. Защитники Сен-Гольф-Корса были повержены. Солтвуд еще продолжал сопротивляться из последних сил, но и его уже можно было не принимать в расчет. Неожиданно для себя немецкие пехотинцы и танкисты обнаружили, что дорога на Хайт уже открыта.
Около 6:00 55-й пехотный полк, действующий слева от 17-й пехотной дивизии, благополучно преодолел подъем рядом с Сен-Гольф-Корсом и соединился с отделением 20-го парашютного полка. Но, увы, эта счастливая встреча оказалась роковой. Передвижения и перемешивание подразделений грозили вылиться в ужасающую неразбериху. К тому же немецкие солдаты на радостях несколько расслабились и начали обследовать окружающие дома. Вследствие этого произошло событие, которое не оставило равнодушной ни одну из сторон. Семнадцатилетний юноша в штатском с повязкой добровольческих частей на рукаве пытался из дробовика убить немецкого офицера. Парень промахнулся и скрылся с места происшествия. Его арестовали в ближайшем саду заодно с пожилой парой, которой принадлежал этот сад. Все трое немедленно предстали перед судом. Им было предъявлено обвинение в терроризме, что считалось у немцев одним из самых тяжких преступлений. Несчастных признали виновными и поставили к стенке. Все это происходило на глазах немецких солдат и английского гражданского населения. Возмущению немцев не было предела. Как можно прибегать к таким неслыханным методам[307]? Это не укладывалось у них в головах. О реакции местных жителей говорить, наверное,[308] < Стр. 192–193: Карта “Битва в “День S” (14 июля 1940 г.)” >[309] излишне. Грубая жестокая расправа вызвала ужас и отвращение. Ненависть — порождение Первой Мировой войны — вспыхнула с новой силой.
Сражение в скалахПадение Хайта позволило 17-й пехотной дивизии и 20-му парашютному полку расширить плацдарм. Как и предполагалось штабными инстанциями, немецкие войска продвигались в северо-восточном направлении. Англичане продолжали фанатично сопротивляться. Каждый дом и сад в Кулинге таил угрозу для захватчиков.
Двадцать первому пехотному полку пока не удавалось взять Сандгейт и подобраться к гавани Фолкстоуна. Пришлось направить войска в обход по побережью, батальоны были усилены штатными и полевыми орудиями и 88-миллиметровыми пушками, снятыми с паромов “Зибель”.
Немецкие войска уже имели некоторое превосходство в силах в районах Фолкстоуна и Дувра. Одна из рот 19-го парашютного полка приступила к штурму возвышенности вблизи Дувра, расположенной со стороны Фолкстоуна. По дороге десантники захватили два 152-мм орудия и четыре 37-миллиметровых зенитных установки. Самолеты буквально кишели вокруг Цитадели. Дувр лежал, как на ладони. Десантники спокойно ожидали прибытия основных сил 6-й горнострелковой дивизии. Они не сомневались, что вскоре без особого труда захватят Цитадель и тогда дорога на Дувр будет открыта.
Неудача на подступах к ДувруВысадка 6-й горнострелковой дивизии в районе Эбботсклифа и Шекспирклифа шла, однако, вяло и беспорядочно. Организована она была отвратительно. Огромное число судов задержалось или вовсе потерялось в суматохе. 141-й горнострелковый полк болтался где-то в полосе прилива, предоставленный сам себе. Минные тральщики и другие суда, с которых он высадился, находились под постоянным обстрелом орудий из гавани Дувра. Непрерывно строчили пулеметы Ирландской гвардии, которая залегла вдоль побережья.[310]
Независимый журналист Чарльз Фостер так описывал увиденное:
“Зрелище было жуткое и кровавое, но в то же время не лишенное величия. Происходящее напоминало избиение наших парней при Галлиполи в 1915 году. Казалось, что на море скопилось огромное число рыболовецких шаланд и барж, среди которых почему-то затесались военные корабли. Все это скопище судов вошло в гавань, где оказалось под непрерывным огнем орудий, расставленных на молу. Затем к берегу направились моторные лодки. Пули и снаряды свистели в ушах. Кажется, снаряды летели с немецких военных кораблей и каких-то странных барж. Надо сказать, они редко попадали в цель. Ирландская гвардия продолжала стрелять с завидным терпением. Наконец, штурмовые катера достигли берега. Люди начали выскакивать, а иногда и вываливаться на берег. Все пулеметы и ружья, которые находились в поле моего зрения, открыли стрельбу. Пули буквально превратили прибрежную гальку в какую-то кашу. Одетые в серое фигуры десантников беспомощно спотыкались и падали одна за другой. Я понимал, что боши обречены и, признаться, не без удовольствия наблюдал развитие событий. Картина на море также впечатляла. Какие-то мелкие суда горели, какие-то пытались укрыться за клочьями дымовой завесы. Иногда снаряд попадал в штурмовой катер, и он разлетался на куски. На берегу все смешалось. Беспомощная толпа беглецов искала укрытия, скорчившись за редкими прибрежными скалами. Не прошло и 30 минут, а мы уже могли кричать “ура” и радоваться привалившей военной удаче”.
При Лидден-Спонте все было по-другому. Второй батальон 143-го горнострелкового полка пришел на помощь 6-й дивизии. Воздушно-десантные войска захватили высоты и подавили сопротивление англичан. Десантники обстреливали побережье, забравшись высоко в скалы. Чего греха таить, высадка и на этом участке была довольно плохо организована, но виртуозная легкость, с которой немецкие солдаты карабкались по крутым склонам, заслуживала восхищения. В первых рядах шли наименее пострадавшие от морской болезни. Остальные же постепенно приходили в себя и начинали продвигаться вдоль побережья. Они намеревались взять под контроль железнодорожные тоннели в скалах.
За четыре часа десантники захватили плацдарм глубиной в 3000 метров, занимающий значительный отрезок побережья между[311] Хайтом и Дувром. 234-мм орудия, установленные на вращающихся основаниях над Цитаделью, прекратили огонь. Зайдя с тыла, немцы расстреляли артиллеристов. Они взяли высоту и начали обследовать расположенные ниже пещеры. Итак, большая часть орудий береговой обороны, зенитных установок и вся техника гарнизона Шорнклиффа были выведены из строя или перешли в руки противника.
RAF и Королевский флот все еще не сказали своего слова. Немецкие флотилии шли сплошной стеной, которая постепенно приобретала очертания знаменитой “свиньи”.
Немцы получили долгожданные подкрепления и саперное оборудование. Теперь они могли планировать свои действия на несколько ходов вперед. Транспортная авиация делала все возможное, доставляя на плацдармы людей и запасы. Заранее подготовленные наземные службы действовали четко и слаженно.
И все же до победы было еще очень далеко. Предстояла атака порта, где англичане вовсю занимались демонтированием верфей и кранов. Еще существовал Королевский военно-морской флот. Он по-прежнему безмолвствовал, но мог вмешаться в любую минуту. Нельзя было сбрасывать со счетов и военно-воздушные силы Великобритании, пусть и растерявшиеся на первых порах. Мирное население было настроено крайне агрессивно, английские солдаты своими действиями ясно давали понять, что на легкую победу захватчикам рассчитывать не приходится. И, в довершение всего, прогноз погоды оставлял желать лучшего. Последнее было несколько неожиданно, так как в начале операции “Морской лев” ожидали благоприятных погодных условий. Немцы могли бы воскликнуть вместе с командующим английскими войсками при Галлиполи в 1915 году: “Теперь мы должны вкалывать, вкалывать и вкалывать, пока не окажемся в безопасности!”
