Андрей Величко - Приносящий счастье
Но на всякий случай я купил и других ростков, правильных, то есть зеленых. Эти были вдвое выше и куда разлапистей, но зато стоили чуть за тысячу, так что жаба позволила мне приобрести только десяток. За ними, блин, пришлось еще ехать в Балашиху.
Вся эта ботаника весной была высажена метрах в ста от моего дома, обнесена забором, чтобы местная фауна ее не погрызла, и вроде неплохо принялась, но тут потихоньку началась зима. И теперь меня одолевало беспокойство – не погибнут ли растения от холода? За них же деньги плачены, и не такие уж малые! Не сравнить со всякими семенами, которые стоили такие копейки, что цифр не запомнила даже жаба.
У меня даже мелькнула мысль накрыть грядки пленкой, но, подумав, я от нее отказался. Ибо развожу не цветы, а промышленную культуру, смысл в которой будет только тогда, когда она сможет расти на открытом грунте и с минимальным вмешательством человека. Этот формиум даст волокна, самые прочные из всех растительных, но не прыгать же ради них вокруг каждого куста! В общем, пусть пока выживают сами по себе, а я посмотрю на результат.
Лен, как ни странно, нормально перенос холода – погиб только один кустик, да и то малоценный, то есть лиловый. Но зима вышла трудной не только для растений, но и для людей.
Нет, все пришельцы из двадцать первого века чувствовали себя прекрасно. Мориори тоже неплохо переносили холода, на их острове иногда случались подобные зимы. Тасманийцы вообще не видели в погоде ничего особенного – получив армейские полушерстяные одеяла, они даже не каждый день топили печки-пошехонки в своих маленьких бытовках на южной окраине Форпоста. Но вот уроженцам Хендесона и Питкэрна пришлось туго. Пациенты у доктора Зябликова не переводились, один даже ухитрился схватить воспаление легких, но, будучи исколот антибиотиками, через две недели поправился. А вот дети, даже грудные, почти не болели – видимо, их акклиматизация прошла быстрее и легче.
В начале августа появилась еще одна хорошая новость – моя подруга, Таня, наконец-то забеременела. А то я уже начинал беспокоиться – тружусь регулярно, то есть два раза в неделю как минимум, а иногда под настроение и каждую ночь, а результата все нет и нет! Но вот он появился, и вторая обитательница моего дома, Света, решила, что теперь настал и ее час. Она проявила недюжинные знания арифметики, сосчитав, что если три года назад ей было четырнадцать лет, то сейчас уж всяко никак не меньше семнадцати, а то и вовсе восемнадцать. То есть она уже вполне взрослая и просто не понимает, почему я до сих пор обхожу ее своим вниманием. Так как девочка действительно выглядела практически как положено женщине, и при этом довольно привлекательной, то, естественно, устоять перед ее напором я не смог. Что, впрочем, не вызвало у Тани никакого неудовольствия.
Но, ясное дело, все эти маленькие семейные радости были для меня только фоном. Не могу точно сказать, хорошо оно или плохо, но это так. Возможно, некоторые посчитают меня моральным уродом, но подобное вообще неизбежно. При желании в интернете, который в значительной мере является слепком современного общества, можно найти мнения, объявляющие уродством что угодно. Причем не только моральным и с уже предложенными рецептами типа «бей козлов».
И, значит, наутро после своей победы Света была поцелована и отправлена на кухню, а я сел разбираться с ответом, присланным из Петрозаводска на мое письмо от имени писателя. Потому как там содержалась не только критика «Мечты», но и положительный пример того, как люди строили катамараны – причем задолго не только до двадцать первого, но и до шестнадцатого века.
В качестве этого примера фигурировал катамаран «Хокулеа», что в переводе с полинезийского означает «путеводная звезда». По современным данным, это Арктур. Так вот, в семидесятых годах группа энтузиастов создала реплику древнего судна, на подобных которому тысячу и больше лет назад и происходило заселение Океании. Они мало того что построили этот катамаран, так он потом совершил несколько удачных плаваний с Гавайев на Таити и обратно! Идя поперек преобладающих в том районе ветров и течений, а иногда и просто против ветра.
Далее в письме приводились эскизы и фотографии, при первом же взгляде на которые я с удивлением увидел нечто весьма знакомое. Да это же катамаран Поля, который мы в немного увеличенном виде воспроизвели в Форпосте в количестве трех экземпляров! Силовой набор перемычки практически один в один, та же самая полужесткая конструкция, допускающая перекос корпусов градусов на пятнадцать-двадцать относительно друг друга. И форма поплавков очень похожа, только у Поля она чуть погрубее, почти без закруглений, но геометрия довольно близка. Так что, на этих недомерках можно пускаться в трансокеанские плавания?
Тут я повнимательнее пригляделся к фотографиям, глянул на размеры, мелкими, почти нечитаемыми циферками обозначенные на эскизах, и офигел. «Хокулеа» оказался не только значительно больше «Тасмании», но и процентов на тридцать крупнее «Мечты»! Как же так? Почему мой корабль со стальным силовым набором и формой корпусов, слизанной с аналогичных по водоизмещению катамаранов двадцать первого века, проигрывает древней полинезийской посудине почти по всем статьям? Кроме разве что скорости, про которую в описании ничего не сказано. Хотя… вот же блин! Среднее время в пути от Таити до Мауи – тридцать пять дней, то есть немного быстрее, чем у «Мечты» в нашем плавании от Хендерсона до места, где шторм вынудил нас повернуть к Чатему. И это при том, что площадь парусов у «Хокулеа» меньше, чем у моего творения в его последней модификации, водоизмещение больше, а движки вообще отсутствуют! Почему так получилось – я же при проектировании внимательнейшим образом читал книгу Крючкова и Лапина «Парусные катамараны»…
Неужели судостроение за последние полторы тысячи лет так сильно деградировало? И люди, научившись клепать огромные стальные коробки с мощнейшими силовыми установками, разучились делать то, что было естественным для народа, наследники которого сейчас с моей помощью приступили к колонизации Австралии, хотя знают об этом всего несколько человек.
Убедившись, что письмо из Петрозаводска более никаких откровений вроде не содержит, я отложил его и задумался. Похоже, теперь уже совсем не факт, что наше новое судно будет иметь один корпус. А мне действительно не помешает съездить в гости на берега Онежского озера, причем в ближайшее время, пока оно не замерзло. Или, наоборот, подождать до зимы, тогда у людей будет гораздо меньше работы и они станут с большим энтузиастом просвещать писателя-недоучку? Пожалуй, вот это лучше прямо у них и спросить. А пока сделать паузу в судостроении, благо дел у меня и без него очень даже хватает. Это, между прочим, обычный прием разработчика – в случае получения новых сведений по теме, которые приходят в явное и непримиримое противоречие с уже имеющимися, надо не пытаться тут же применить их на практике, а сделать паузу. Тогда они потихоньку уложатся, и вместо противоречия образуется некий сплав, который при некотором везении сможет стать основой для интересных технических решений. Тем более что у меня имелось еще одно срочное дело – двухпоплавковый самолетик моей конструкции, предназначенный для бомбардировки кораблей противника бутылками из-под кока-колы.
Я, собственно, уже проанализировал, отчего моя фанерная моторама трясется, как овечий хвост, и собирался заменить ее на сварную стальную, но этот путь мне не очень нравился. Во-первых, даже самые приблизительные расчеты показали – она получится хоть и немного, но тяжелее, что мне не очень нравилось. А во-вторых, интуиция явно намекала на «свято место пусто не бывает». Да, жесткая стальная моторама скорее всего не будет вибрировать. Она просто передаст вибрации моторов на центроплан! Где они могут быть и не так заметны, но от этого не станут менее опасными. Дерево же гасит тряску куда лучше металла, и, значит, для начала надо попробовать просто заменить березовую фанеру на что-нибудь иное, и желательно местное. Самому, что ли, попытаться склеить ту же самую фанеру, но из эвкалипта?
Но тут я вспомнил последнее увлечение Попаданца – лук. Он утверждал, что охотиться с ним можно ничуть не хуже, чем с мелкашкой, и уже начал что-то клеить из казурианы. Эти высокие кусты во множестве росли вокруг Форпоста и пока считались почти бесполезными растениями, пригодными только на удочки, колья и дуги для палаток, ну и на дрова. Слишком уж тонкими были их длинные прямые стволы, чем-то похожие на бамбук. Все правильно, но для моторамы такого маленького самолетика и не нужно толстенных бревен! Сама же древесина действительно сравнительно легкая и очень прочная, особенно на изгиб. Значит, пора делать казуриановую переклейку и смотреть, как она себя поведет в качестве заменителя фанеры. А потом, получив первые результаты, идти в двадцать первый век, лезть в интернет и смотреть, что уже было сделано другими в этом направлении, но ни в коем случае не наоборот, чтобы не было поводов абсолютизировать чужой опыт.
