Андрей Дай - Без Поводыря
Теперь же, по словам моего посетителя, дела и вовсе пошли в гору. Сразу несколько шахт и карьеров из числа проданных прошлой осенью концессий, дали первые пуды руды. А это означало, что владельцы месторождений не могли больше тянуть со страхованием жизни и здоровья рабочих. Суммы, на мой взгляд, были совершенно смешными — не более рубля на человека в месяц, но ведь и механизации труда пока практически не было. Все делалось вручную, что подразумевало потребность в большом количестве рук.
Денег в страховом обществе уже было вполне достаточно, чтоб купить‑таки пожарную машину, которую я как‑то раз, сдуру, пообещал Якову. Пока я бегал по лесам — по долам, управляющий несколько раз порывался и без моего разрешения заказать агрегат, но каждый раз ему приходилось отодвигать исполнение своей мечты до нашей с ним встречи. В конце концов, он был всего лишь наемным работником, а я — хозяином. И покупка, способная одним махом пробить чуть ли не стотысячную брешь в бюджете общества, которую, случись какая‑нибудь крупная неприятность, нечем было бы закрыть, должна была быть согласована со мной. За этим, как я понял, он и рвался в мою спальню. О моем здоровье, кстати, ни Акулов, ни Тецков даже и не подумали осведомиться.
— А что, если нам, уважаемый Яков Ильич, заказать эту машину не в Англии, а, положим, в Москве? Знаю я там одних господ, которые и летучий корабль способны построить, если им подробно объяснить, что от них требуется…
— Так я, Ваше превосходительство, разве же против?! — не в силах унять бьющую через край энергию, управляющий и минуты не смог усидеть на специально для гостей приготовленном стуле. Вскочил и забегал, замельтешил по комнате, заставляя Тецкова, как башню главного калибра броненосца, поворачивать голову следом. — Я и беспокоить вас, Герман Густавович, даже не стану. Подиткось и Миша ваш ведает, куда да что писать следует?! Вы ему только кивните, а уж далее мы сами…
— Конечно, — кивать было бы совершенно опрометчиво. Я пока предпочитал не двигать лишний раз головой. — Я дам распоряжение… А вы, Дмитрий Иванович? Нет ли у Магистрата желания поучаствовать?
— Мы обсудим ваше, Ваше превосходительство, предложение на следующем же заседании, — пробасил Тецков. — В крайнем случае, город вернет вам часть затрат… Я же, Герман Густавович, не за тем явился…
Бумажный пакет в руках огромного купца жалобно хрустнул, и на свет явился красиво оформленный лист, похожий на классическую грамоту «Победитель Соцсоревнования».
— Примите мои искренние поздравления, Ваше превосходительство! — победно блеснув глазами на откровенно веселящегося Акулова, выдал градоначальник. — Наш Магистрат единодушно избрал вас Почетным жителем Томска!
— Спасибо, — вежливо поблагодарил я владельца заводов и пароходов. Честно говоря, ценность этого документа представлял себе весьма слабо.
— Что же касаемо слухов о намерении Их Императорских высочеств посетить наш город…
— Дмитрий Иванович, дорогой мой, — решительно перебил я осторожничающего купца. — Это не слухи! Государев Манифест во всех газетах печатали. И я сходные известия из Петербурга получил. Цесаревич назначен наместником в Западной Сибири, и пребывать изъявил желание в Томске. Поверьте, господин Тецков. Это совершеннейшая правда!
— Так как же это… — непонятно с чего растерялся миллионер. — Его же встретить надобно и поселить куда‑то… А что же это мы сидим‑то?! Бежать же надобно!
— Отставить бежать! — рявкнул я и поморщился от прострелившей голову насквозь боли. — Встречей и размещением уже занят господин статский советник Фризель. Я рекомендовал бы вам…
Не успел договорить. Дверь приоткрылась, и в нее бочком, как опоздавший к началу театрального представления, протиснулся тот самый «занятый». И выглядел он далеко не восторженно, а глаза совершенно не горели энтузиазмом, как это должно было бы быть у верноподданного в ожидании скорой встречи с наследником Императорского престола.
— Все пропало, — одним скорбным своим лицом успев буквально выпихнуть Акулова за порог, трагичным голосом выговорил Паша. — Мы так и не смогли выведать, когда… Эх…
— Подробнее! — потребовал я, и тут же выслушал печальную историю, как Павел Иванович встречался с Иваном Григорьевичем Сколковым. Тот в двух фразах попытался объяснить, как по мнению царского порученца пристало встречать Великих князей, чем довел бедного провинциального чиновника едва не до нервного припадка. А после еще и поручик Шемиот, начальник Томской телеграфной станции, сославшись на прямой приказ столичного начальства, отказался предоставлять сведения о перемещении кортежа по тракту. По мнению жандармов, такая информация, попади она не в те руки, может навлечь беду. В итоге, Фризель должен был быть готов совершить нечто грандиозное в любой день от сегодняшнего и до прибытия наместника. Жуть и дурдом!
Что мне оставалось делать?! Не бросать же в беде всех этих славных людей! Задумался на несколько минут. А потом позвал Карбышева и велел отправить посыльных за Стоцким, Асташевым, штабс–капитаном Афанасьевым, начальником почты, господином Баннером и, если он в Томске, за Павлом Ивановичем Менделеевым.
Почему большинство ответственных господ, что в мое время, что теперь, считают, будто бы вельможам, которых принято торжественно встречать, нужны ковровые дорожки, оркестр на перроне и приветственные речи? Это все, конечно, впечатляет. Детишки машущие государственными флажками вдоль дорог, колокольные перезвоны, бал в честь… Но, взять того же Никсу — неужели его возможно этим удивить? Неужели, за два продолжительных путешествия по стране, он еще этим не пресытился? Ни за что не поверю!
Понятно — так принято! У местного народа вообще, при одной мысли, что увидят своими глазами члена Императорской семьи, голова кругом идет, и приступ верноподданнических чувств случается. И хотя у меня на это иммунитет, едрешкин корень, придется и у нас все эти благоглупости совершать. Однако смею надеяться, мне абсолютно точно известно, о чем мечтает любой приезжий, выслушивая многословные словоизвержения встречающих. О бане, уюте и сытном обеде! И еще, чтоб не пришлось самому искать гостиницу, несколько часов бегать — размещать сопровождающих, договариваться с рестораном…
Итак! Первым пунктом запишем — информация! Нам нужно точно знать — когда прибудет дорогой наместник, сколько в его кортеже людей, какого пола и каких чинов. Сколько лошадей, слуг и чемоданов. Кто останется в Томске, а кто, убедившись, что наследник устроился и приступил к выполнению своих обязанностей, намерен вернуться в столицу. Сколько с царевичем солдат, и каких именно. Желательно бы конечно согласовать будущее размещение со службой их охраны, но сойдет и так.
Это все — стратегическая информация, без которой большая часть наших телодвижений могла потерять всякий смысл. И на роль главного разведчика я назначил коллежского советника, Николая Яковлевича Баннера. Телеграфистам, прямым приказом Петербургского начальства, оповещать кого бы то ни было о перемещении каравана было запрещено. Но ведь станционным смотрителям никто такого приказа не отдавал! Все они люди грамотные и вполне в состоянии посчитать столичных господ по головам, и передать эти сведения сюда, посредством того же самого телеграфа.
Затем! Приезжим нужно где‑то жить, что‑то есть и еще — их нужно как‑то развлекать. Ладно, пару дней гостей можно покормить и за счет города. Даже если их будет сто человек, расходы все равно небольшими будут. Потом, когда станет известно, кто есть кто, и зачем приехал, пусть как‑то сами выкручиваются. В городе вполне достаточно трактиров и рестораций, чтоб удовлетворить даже самый взыскательный вкус столичных вельмож.
С местом проживания — могут возникнуть проблемы. Ладно, сам царевич с супругой. У меня достаточно большая усадьба, чтоб их разместить. Еще и для десятка слуг место останется. И специальное помещение имеется, где охрана может передохнуть от трудов своих тяжких. С рабочим кабинетом тоже что‑то придумать можно… А остальные?
Великая княжна, Мария Федоровна, которая — Дагмар… При одном воспоминании об этой кареглазой молодой женщине сердце обдавало теплой волной. Жаль, фотографии в кабинете остались… У цесаревича, наверняка, адъютанты имеются и секретари. Этих бы куда‑нибудь поближе, чтоб не пришлось, грешным делом, чужую работу выполнять, по причине их отсутствия под рукой. А из жилых зданий ближайшее — фондовская двухэтажка на Александровской улице. Только вот незадача — все квартиры там давно заняты…
Минни наверняка привезла с собой фрейлин. Их тоже нужно разместить с максимальным комфортом. Мама дорогая, среди них ведь может и незабвенная Наденька Якобсон оказаться! И почему‑то я был абсолютно уверен, что датская принцесса непременно потащит мою нареченную с собой в Сибирь. Я же здесь, едрешкин корень. Значит, и она должна… Мне уже сейчас страшно. С ней же о чем‑то говорить придется, а у нее французские романы и ветер в голове…
