Константин Калбанов - Несгибаемый. Не буди лихо…
Представители газеты Матэн настаивали на начале гонки в строго назначенное время. За это же высказывался и принц Боргезе. Победителя прошлой гонки специально пригласили для того, чтобы он дал старт сегодняшней. Впрочем, решающее слово осталось не за ними, а за штабс-капитаном. Секретный груз будут ожидать в назначенный срок. А потому, терять время неразумно. И без того, зазор по времени был минимальным.
Старт вышел довольно суетным. Все же шестьдесят два автомобиля. Не шутка. Однако Акимов не зря рекомендовал распорядителя автопробега. Этот живчик средних лет, и полной наружности, успевал везде, и в кратчайшие сроки сумел перераспределить очередность старта. Исходя из имеющихся погодных условий, он предположил, что внедорожники получат несомненный приоритет, а потому, выставил их вперед.
Очередной грузовик побежал по отсыпанной гравием шоссейной дороге, уходящей на север, к виднеющимся вдали горам. Петр и не предполагал, что Пекин с трех сторон окружен горами. Не Кавказский хребет. Но все же.
— Ну как, Иннокентий Андреевич, готов? — окинув взглядом своего напарника, бодрым голосом поинтересовался Петр.
— Я как горемычный пьяница, к очередной стопке, всегда готов.
— Вот и ладушки.
Петр перевел взгляд на одного из помощников распорядителя, над которым раскрыли зонт. В одной руке у него были часы, с бегущей секундной стрелкой, в другой флажок в черно-белую клетку. Это Петр предложил. Формула-один, йолки.
Интервал между уходящими со старта автомобилями минута. Вот парень поднял глаза и встретился с шофером взглядом. Потом поднял флажок. Скосил взгляд на часы. Выждал еще несколько секунд. И наконец дал отмашку.
Господи, спаси и сохрани! Пош-шла родимая!
Петр вдавил акселератор в пол, и КАЗ, сорвался с места, слегка задрав длинную морду. Словно ретивый скакун, застоявшийся в стойле. Оно конечно в этом не было никакой необходимости. Им предстояло путешествие в десять тысяч верст, и столь резвый старт ничего не решал. Но…
На старте присутствовали не только репортеры многих видных газет, но и киномеханики, снимающие хронику. Эти кадры разлетятся по всему свету. Их увидят сотни тысяч, если не миллионы обывателей. Для Петра же важно не только выиграть гонку…
Ну да. Он красовался. Играл на публику. Выпендривался. Да назовите это как хотите. Для него главное завладеть вниманием людей, приковать их интерес к столь необычному автомобилю. Кстати, ушедшая чуть раньше «Чайка», во внедорожном исполнении начала гонку не менее красочно. И оставшиеся два автомобиля концерна будут всячески красоваться на публику.
Над дорогой пролетел «Муромец». Все же хорошая машина получилась у Сикорского. Настоящий всепогодный самолет. Ну, не совсем всепогодный. Но сегодняшний дождь для него все же не помеха. Ну и пилоты. Экипажи сплошь состоят из ветеранов войны. В ком другом могло и недостать решимости на взлет в таких погодных условиях. А эти ничего. Даже не стали ничего особо оговаривать. Ведь ясно же, что старт гонки это очень важно.
— Я гляжу, нас снимают во всех ракурсах, — кивнув в небеса, произнес Плужников.
— А ты как думал. Ваше золотишко это так, попутный груз. Самое главное это автопробег. Признаться, была бы возможность послать вас с вашей важной миссией, сделал бы это, ничуть не задумавшись. Вы, господа разведчики, просто не представляете, что за товар мы тут рекламируем. Ну да, ничего. За время путешествия еще успеешь оценить.
— Эх Петр, Петр, никак ты не хочешь осознать стратегическую важность нашего груза для России.
— Да я-то как раз могу. А вот ты, Генеральный штаб, правительство и император благодетель, никак не поймете, какой стратегический потенциал заложен в моторы под капотами наших автомобилей. Ничего. Еще поймете. Главное, чтобы до вас дошло быстрее, чем до того жирафа.
— До какого? — Не понял Плужников.
— Это анекдот такой.
— Интересно послушать.
Рассказал. Вроде и незатейливый анекдот. Детский, право слово. Но для здешнего мира он оказался новинкой. И судя по хохоту сотрясающего штабс-капитана, презентация прошла на ура. Хм. И уже не в первый раз. Офицер смеялся настолько заразительно, что и сам Петр не выдержал. Никогда бы не подумал, что анекдот с такой солидной бородой сможет вызвать в нем хотя бы улыбку. А тут смотри-ка, смеялся едва не до слез.
Вроде и дождь, и лужи в наличии, причем подчас едва не по ступицы, а бежится легко. Даже подключать передний мост нет никакой необходимости. В смысле, не было бы необходимости, если бы он вообще отключался.
Каждая отдельная опция, даже незначительная, ведет к удорожанию автомобиля. Даже замки зажигания устанавливаются только по желанию покупателя и за отдельную плату. А так, простая кнопка. Так чего уж говорить о переключаемой распределительной коробке или подключаемых передних ступицах. Признаться, такие модели на заводе вообще не собирались. Как впрочем и на заводе Игнатьева, чьи автомобили лежали в основе КАЗов и «Чаек».
Путешествие в бодром темпе длилось недолго. Всего-то полсотни верст. И справедливости ради нужно заметить, что за все это время им не удалось обогнать ни одного паровика. Если не вставшего у обочины «Марка», и суетящегося вокруг него шофера. Но это результат поломки, а никак не недостаток резвости.
— Здесь «три восемь», кто в воздухе? — подхватив тангенту, запросил по рации Петр.
Система позывных на автопробеге была простой и незатейливой. От ноль-первого до шестьдесят второго, позывные участников автопробега. Сто первый – распорядитель автопробега, от сто второго до сто четвертого – самолеты сопровождения. Промежуточные стоянки, имели позывные по названию населенных пунктов. Правда, со связью имелись некоторые сложности. В лучшем случае связь добивала на дистанцию в тридцать верст.
— «Сто третий» над вами, «три восемь», — довольно быстро отозвалась рация.
На крышах всех автомобилей, белой красной на темном фоне были написаны номера. Поэтому пилотам было несложно определить, что именно за автомобиль под ними. А то ведь с воздуха не очень-то и рассмотришь. Если КАЗ отличал вытянутый капот, то остальные грузовики имели схожие кабины в форме эдакой коробки.
Надо признать, хотя радиостанции и находились в каждом автомобиле, народ пока еще не успел прочувствовать все удобство этого девайса. Не помешает им на это указать. Ведь сейчас все слышат переговоры Петра и пилота, пусть и не все понимают русский язык.
— Что там за затор впереди? — поинтересовался Петр.
Они сейчас как раз спускались к реке, и обнаружили на ее правом берегу скопление автомобилей.
— Река поднялась, и мост смыло.
— Принял. Спасибо.
Похоже, гонка встретилась с первым препятствием, едва выдвинувшись со старта. Интересно, это надолго, или как?
Для того чтобы получить ответ на этот вопрос, им пришлось сначала приблизиться к скоплению автомобилей. И то что они увидели, их мало обрадовало.
Не сказать, что уровень воды столь уж сильно поднялся. Тут скорее сыграло свою роль время. Старенький бревенчатый мост, с виду вполне добротный. Просто водой подмыло один из столбов, в результате чего первый пролет, опасно перекосило. Мост вроде как и не рухнул, но десять раз подумаешь, прежде чем въезжать на него, даже на самом легком автомобиле. Впрочем, Петр не рискнул бы взойти на него и на своих двоих.
При наличии материалов, ремонт займет несколько часов. Но эти материалы нужно еще доставить. Нагнать бригаду ремонтников. А это все время. Хорошо если управятся хотя бы за сутки. Во что откровенно не верилось. Слишком уж тут все делается неторопливо.
И вот же идиотизм. У всех есть радиостанции, а сообщить о случившемся распорядителю никто не догадался. И ведь не только участники пробега, но и пилоты. Впрочем… Для них это также в новинку.
— «Сто третий», ответь «три восемь».
— Слушаю «сто третий».
— Сообщи о случившемся «сто первому», пусть в спешном порядке решает проблему.
— До Пекина полсотни верст, радиостанция не добьет.
— Ну так свяжись со «сто вторым» или «сто четвертым», пусть передадут.
— Принял.
Пусть Петр и выступает в качестве рядового участника, кто он и что, объяснять никому не надо. Да и оставаться в стороне, это как-то неправильно. В конце концов, он не погулять вышел, а является организатором этого безобразия. А потому, и пройти мимо возникших сложностей никак не может.
— Ты куда, Петр? — удивился Плужников, когда Петр вывернул руль, и съехал с дороги.
— Вон, видишь, деревенька. Прокатимся, спросим, может есть брод. Нам-то чего опасаться, внедорожник у нас или так, погулять вышел.
— Не думаю, что это хорошая идея. Река вроде как серьезная.
— Серьезная, не без того. Но главное, чтобы был брод, а там управимся.
— Слушай, даже если и есть брод, река поднялась. Это может быть опасно.
