Вернуться 4 (СИ) - Кириллов Альберт "Кириллов Альберт"
— Пулевое в живот! — быстро говорила врач встречающему их также врачу «городской», быстро перечисляя состояние пострадавшей и что ей кололи.
— Пулевое? — хирург, принявший глубоко беременную, стоял у операционного стола и рассматривал обнаженное тело женщины, никак не понимая, кто и почему определил, что у неё пулевое ранение.
До начала операции он успел глянуть на залитое кровью тело, которое быстро обмыли физраствором, а потом медицинским спиртом хирургические медсестры, обнажив для него «поле» работы.
Хотя… он всмотрелся в небольшую ранку, но сморгнув не увидел ничего на коже (последним восстановился кожный покров), потом взглянул ещё раз:
— Показалось, что ли?
— У неё схватки начались! — вдруг заявила одна из опытнейших анестезиологов, ассистировавшая хирургу, сразу определив начавшийся естественный процесс.
— Чёрт! Вызывайте акушеров, — быстро сказал хирург одной из медсестер, которая бросилась из операционной наружу.
— Поздравляем! Поздравляем! — в палату Ксении, беременной ещё вчера девушке, заперлись нахально две женщины с букетами цветов в руках, которых она вчера мельком видела в посёлке, но никак не ожидала, что они появятся у неё в палате.
Находящееся с ней в палате мать, вчера не обратившая внимания на этих женщин, ничего не могла понять, смотря на абсолютной незнакомых ей людей.
— Она жива? — еще вечером жена и Марина, а также мать Германа и Катерина пристали к нему с вопросами, когда он уставший вернулся на базу из города.
Всех женщин после отбытия «скорой помощи» немедленно под охраной отправили на базу, несмотря на их возражения, где они недовольные таким обращением ожидали возвращения Германа. Из-за стресса попивая вино и заедая приготовленными поварами базы закусками.
— А что ей сделается, — мрачно выдал Герман, со стоном рухнув в своё любимое кресло. — Родила двоих: мальчика и девочку.
Его забрала служебная машина компании, а потом привезла на базу, где он переоделся в коттедже, сменив окровавленную одежду, а потом приняв душ, простояв минут двадцать под контрастным душем, приходя в себя.
— А как же?.. — Катерина оглядела остальных, молчаливо согласившихся с её не прозвучавших до конца вопросом.
— Что: как же? — морально, а не физически вымотанный от произошедшего он устало прикрыл глаза. Вспоминая то первоначальное бессилие, когда эта девочка умирала прямо у него на глазах.
Так еще пришлось заехать на место происшествия, глянув на находившихся там Глотова и Петрова так, что те малость сбледнули с лица, затем пообщаться с милицейским следователем из местного ОВД на определенные темы, чтобы тот написал то, что надо, а не то, что было…
Переговорил с находящемся там же Архипенко и Романом, примчавшимся из города, объяснил ему политику партии и уехал на базу. Отдохнуть после такого и проверить своих.
— Ну её же в живот ранили? — огромные глаза Марины смотрели на своего кумира.
— Пуля только чиркнула по коже. Крови много, выглядит ужасно! А на самом деле ничего страшного, просто небольшое повреждение на теле. Врачи сказали, что даже шрама не останется, — на ходу выдуманная версия была шита белыми нитками, но сойдёт.
После таких слов дамы немедленно заказали несколько бутылок шампанского и стали отмечать удачно разрешившееся происшествие. К вечеру малость напившись, так что пришлось кое-кому из них помогать разойтись по коттеджам.
— Какое такое пулевое в живот? — «честные» глаза начальника милиции поселка Сылва Архипенко смотрели на ничего не понимающую врача Оксану Петровну. Именно ту, которая отвезла раненую девушку в городскую больницу.
Когда врач вернулась в «Газель», то водитель отмывал от крови носилки и пол в машине, воспользовавшись с разрешения местных водителей водой в гараже больницы. Он ей сказал, что никакой блузки на полу он не видел, хотя тщательно всё осмотрел.
Оксана Петровна вечером следующего дня, после суточного дежурства, обеспокоенная судьбой девочки, отзвонилась в «городскую» и с обалдением узнала, что доставленная ею беременная благополучно разрешилась. И теперь отдыхала в отдельной палате, отходя от не самых легких родов.
Дежурная медсестра очень удивилась, когда Оксана Петровна стала расспрашивать о пулевом ранении:
— Не было никакого пулевого ранения! — заявила она совершенно уверенным голосом.
Немножко обалдев от такого расклада, врач подумала два дня, а потом не выдержала и пришла к начальнику милиции посёлка Сылва, чтобы понять — она сошла с ума или ещё нет.
Задержанные товарищи с оружием и наркотиками давно содержались в СИЗО, но нигде по рапортам и документам возбужденного уголовного дела не проходило, что была ранена в живот беременная девушка.
— Там царапина, не более того. Отдыхать вам надо, Оксана Петровна, — её мягко пожурили. — Отдыхать. Идите, дорогой вы мой человек, — встал из-за стола Архипенко и вежливо выпроводил ничего не понимающую женщину.
— Вот я чего-то не понимаю, — Архипенко смотрел на запершегося к нему в кабинет Титова Романа. — По всем же данным…
Десятого мая к нему с самого утра припёрся Роман и сказал, что никаких ранений не было. Так, по животу чиркнуло, не более того.
— Степан Владимирович, — достаточно официально обратился к нему опер. — Герман сказал, что не было никакого пулевого. Значит его точно не было.
— Да понял, я понял, — примирительно поднял руки Архипенко. — Хотя странно всё это.
Роман 9 мая просто не мог приехать на праздник, всё-таки начальник «убойного», так что оставался в городе, но отправил жену. И примчался сразу, как ему сообщили, правда уже к «шапочному разбору». Желая самолично пристрелить всех четверых.
Повезло уродам, что их увезли в отдел Сылвы. А он не поехал туда, еле сдерживаясь, боясь сорваться и прибить их прямо там.
Быстро выяснив у местных оперов все обстоятельства дела и опросив свидетелей, связался с Германом по телефону, доложил обстановку и очень удивился, когда тот ему запретил где-либо упоминать о пулевом ранении в живот беременной.
Роман не понял этого, но обсуждать приказ Германа совершенно не собирался.
— Слушай, ну я своем следаку скажу, но сам понимаешь, следователь лицо процессуально независимое, — намекнул Архипенко на то, что формально следователи ему не подчиняются.
— Я уже решил этот вопрос, — совершенно уверенно заявил Роман, до Архипенко заскочивший к начальнику следствия.
Независимые, зависимые, ха… Да давно с местным следствием этот вопрос был решен. С кем надо — поговорили, кому надо — занесли. Начальник небольшого местного следственного отдела давно знал, с чьих рук он кормится, так что сделает всё, что ему скажут…
Глава 13
— Да мне туда зачем? Вы не охренели, бабы! — возмущался Герман, которого почти за руки за ноги тащили Настя, Марина и Катерина по направлению к служебной машине «Титана», вытребованной у Алекса.
Герман давно подумывал, чтобы девчонкам выделить по машине для поездок, да ещё по машине прикрытия. Так ему точно поспокойнее будет. Давно пора создавать отдел «физического» прикрытия для особо охраняемых лиц. Ну а что? Деньги есть, так что могут себе позволить подобное. А он на десяток маленьких Германов не разорвётся…
— Нет уж, раз спас, то теперь ты им просто крестный отец, так что вперёд и с песней, — улыбалась Настя.
— Да, вперёд, Герман, к крестным! — вопила, подпрыгивая Марина.
Катерина просто молча пыхтела, помогая подруге тащить её упирающегося мужа внутрь салона.
Он только вышел запаренный с работы, проводя сегодня десять допросов свидетелей и составив кучу процессуальных документов. Наконец решив пообедать у Ашота вместе с работавшим с ним Романом, как рядом затормозил Фольцваген Транспортёр в пассажирском варианте. Среагировав на это, рука Германа дернулась к подмышечной кобуре, как из минивена посыпались женщины и что-то вереща без остановки, потащили его к открывшейся боковой двери машины.
