Аптекарь в СССР (СИ) - Турков Алексей
И еще генсек по-новому сформулировал задачу, стоящую перед советским сельским хозяйством. Теперь она звучала следующим образом: сажать, сажать и еще раз сажать!
Глава 10
А Иван все же завел нужные знакомства в торговле. Эксклюзивные. Директор Октябрьского ОРСа, пузан лет пятидесяти пяти, имел проблемы со стояком. Вокруг же столько много молоденьких продавщиц, вешающихся начальнику на шею, а тут «верный друг» стал отказывать. Нехорошо.
Как-то слухи о нуждах начальника от торговли дошли до ушей бабы Фроси. Ее племянница Серафима всасывала все слухи, что твой пылесос. А старушка-лекарка как раз продавала страждущим мужикам настойку для повышения потенции на основе сельдерея за три рубля пузырек. Пузырька, как правило, хватало на месяц. Это был один из ее хитов. Второй — приворотное зелье для женщин. Услышав о клиенте, Саблин решил взять дело в свои руки. То есть предложить настойку бабы Фроси привередливому покупателю. Только со значительными улучшениями.
Все же не хотелось, чтобы в результате сильно пострадали интересы платных клиник, фармацевтических компаний. За такое сильно бьют. И не только по рукам. Так что скромнее надо быть, скромнее…
Парень взял пузырек с помощью волшебной силы руками нагрел и трансформировал содержимое. Обработал потоком нейтрино и тахионных частиц, согласно теории барионной материи. Нейтрино-частица остается загадкой для ученых планеты. Но банальна для обычного человека, так как каждую секунду через площадь тела размером с ноготь на его пальце действительно проходит шестьдесят миллиардов этих самых нейтрино.
На долю секунды кисти парня полыхнули жаром, и ему показалось, что между ними и настойкой даже проскочила вытянутая искра. Теперь свойство этой хитрой микстурки увеличились раз в пятьдесят. А дальше парень занялся маркетингом и упаковкой. Выбрал самый красивый флакончик из-под импортного лекарства. Вымыл его спецсредством, так что он аж засверкал. Заменил наклейку на свою фирменную с драконом «Компании Диаманд» из Гонконга и Лос-Анжелеса. Содержимого налил в пузырек в два раза меньше. Хватит и этого.
И смело пошел по указанному бабой Фросей адресу. А по пути наткнулся на скопление народа. Оказалось, что трамвай задавил старушку. Все смеялись… В толпе народа поговаривали, что это был специально улучшенный в рамках компании по борьбе с городским шумом трамвай. Уличная продавщица пирожков спешно заканчивала рядом свои коммерческие операции.
Скоро Ваня был по адресу. Дверь открыл сам полысевший Иннокентий Леонидович в домашнем халате. Далее в комнате виднелась так же одетая дорогой халат его супруга женщина средних лет со следами былой красоты на лице. До звонка в дверь она, под бокал португальского портвейна, своими наманикюренными пальчиками разминала начальнику ОРСа стопы.
Хотя дальше прихожей в Сказочное Королевство Саблина не пригласили, обстановка и здесь кричала о чрезмерном достатке. Румынская мебель в прихожей и венгерский телефон цвета слоновой стоявший здесь на тумбочке были этому весомым подтверждением. Кредо Иннокентия Леонидовича гласило: «честных людей не бывает — бывают те, у кого нет возможности украсть». Мораль и закон не в счёт, равно как и последствия.
Прямые продажи — занятие не для застенчивых. Во все времена они представляли собой одноразовое агрессивное впаривание. Так что Саблин приготовился быть агрессивным и не принимающим отказа.
— Я Ваня Саблин, помощник бабы Фроси, травницы, — представился парень. — До нее дошли слухи, что Вы ищете одно лекарство.
Иннокентий Леонидович скептически посмотрел на парня. Как хорек на мышь. Физиономия барыги была такой красной, как будто варили в кастрюле с раками. А Ваня в это время изо всех сил старался, чтобы на его лице не отразились мысли о клиенте: «Вот же придурок! Ни ума, ни рожи, а деньги гребёт и ртом, и жопой!»
— Как раз недавно один наш родственник из-за границы привез то, что вы ищете, — продолжал Ваня и достал свой препарат.
Сверкающий пузырек произвел на начальника ОРСа такое же впечатление как золотое ситечко на Эллочку-людоедку. Иннокентий Леонидович был в полном восторге.
— Это импортный антибиотик, производное аминогликозидов. Такого качества в наших аптеках не встретишь! Рекомендовано горисполкомом. Этот пузырек стоит пятьдесят рублей, но поскольку мы только начинаем наше сотрудничество, то за этот я возьму всего десять. Хватит и одной капли на стакан воды. Вот телефон моих соседей, — Саблин передал пузырек и бумажку с телефоном вельможе от торговли, — Через месяц, если будете довольны препаратом, позвоните и скажите, чтобы я с Вами связался.
И Ваня, уверенный, что теперь он будет необходимым человеком для директора ОРСа, имевшего доступ к дефицитным товарам, откланялся. Это для барыги — 50 рублей не деньги, а на заводе за такие деньги наломаешься. Парня самого поразило, насколько гладко и легко пошла его новая затея.
Такое знакомство открывало огромные перспективы в плане снабжения себя дефицитом. Остальным же гражданам, жующим исключительно колбасу, сделанную из картона, под названием «Член Совнаркома», использующим для приятного запаха одеколон «Ленинский дух», приходилось ждать наступления коммунизма. Тогда каждому члену партии обещали выдать личный самолет. А это очень удобно. Где-нибудь в Калуге муку в магазине выбросили в продажу, и ты сразу тут как тут.
На выходные Саблин, в приличном прикиде, наконец, посетил танцы. «Если б не было зимы в городах и селах. То тогда не знали б мы этих дней веселых! Если 6 не было зимы — не было б и холода! Если 6 не было колхозов — не было 6 и голода!». Народу уже было полно, а люди все прибывали.
Понятно. Рабочая неделя закончилась. А лодырничать нам еще великий поэт завещал: «Эту привычку к труду благородную, нам бы не худо с тобой перенять. Под мокрой телегой лежали рабочие. Лежали, лежали и будут лежать!». И что опосля делать? В это время развлечения в дефиците. Хорошие фильмы в клубе редкость. По телевизору не 50–100 программ и мелодрам с домом 2 там нет. Социальных сетей и интернета тоже нет. Концертами люди не избалованы. Вот и валит народ с радостью на любые движухи. «Все побежали, и я побежал!», «Надоело нам шурупы крутить в гайки день деньской, отпусти мамаша сына — он сегодня холостой. Надоело, надоело наши перышки таскать — мамы, папы прячьте девок, мы идем любовь искать!».
На площадке перед клубом уже стояли две милицейские машины, одна из которых — с будкой (машина медвытрезвителя). Возле них слонялось несколько плотных фигур в форме. Холода принесли некое затишье. Летом у клуба было намного жарче, в переносном смысле, не то, что спокойной зимой. В теплый сезон на скамейках под глухим забором за густыми кустами выпивали перед танцами для смелости вермута или портвейна, реже — водки, туда же ходили добавлять, когда хмель начинал проходить. Туда же вели разгоряченную танцами и объятиями партнершу, с которой удалось столковаться, и на все «разборы» тоже выходили туда.
Парень на входе вызвал Валеру, тот явился довольно быстро. По живости лица движений, было понятно, спрей человек принимает. И он ему очень нравиться. Работник клуба был сыт, пьян и нос в табаке. Когда культурник почти молочный брат многое становится проще. Валера тут же провел Ивана внутрь в фойе и подвел к группке завсегдатаев. Как их не узнать шпана — известная. Автосборочные — сила! Из тех ребят, Рыцарей городских улиц, о ком поют: «Мы идем да выбиваем из окошек косяки, неужели нас посадят за такие пустяки!». Как сказал поэт:
Пока не подрастет новое поколение, ребята других районов вызов им бросать не осмеливаются.
— Ребята, это Ваня, мой корефан. Присмотрите за ним тут, — попросил Валера ярких представителей здешнего контингента.
