Шофер. Назад в СССР (СИ) - Март Артём

Я слушал внимательно, не перебивая.

— Объяснения ее подкрепляются словами самого Коваленко, с его слов, жениха Федотовой, которого, впрочем, сама Федотова женихом своим не считает.

Милиционер отложил лист, удобнее устроился на стуле, протер уставшие глаза.

В милицию я направился почти сразу же. Честно, скажу, не думал я, что влипну в подобные дела на второй день новой своей жизни. Но раз уж влип, то делать нечего. Нужно вылипать обратно.

Майор Квадратько, суровый мужик, дежуривший сегодня в отделении станицы Красной, быстро поставил всех сотрудников, что были при исполнении, на уши. Однако те люди, кого хоть как-то можно было привязать к этой истории, не могли ничего нам дать. Оставалась только одна версия: связь с автолавкой. И если эта связь существует, то шустро они, конечно, сработали. Вероятно, все были местными.

— Вот жеж, — вздохнул Квадратько, — развели шуры-муры эти Коваленко да Федотова. Так. Что там дальше? Ага. Вот. Из объяснений Стародубцева Ивана Полекарпыча, шестидесяти семи лет. Никаких трех подозрительных лиц он не видал. На пекарне встретил только тебя. Однако, слышал странные голоса, которые принял за ребячьи, потому как ребятня, бывает, на пекарне безобразничает. Мда. В общем, непонятно, кто это мог быть.

— Ага, — кивнул я, — темное дело. Хотя есть просветы.

— Просветы, значит? Это ты, Игорь, про свои показания, относительно той автолавки?

— Ага, — кивнул я, — относительно ее, родименькой.

— Мда, — Квадратько задумался, — не припомню я, чтоб тут, по Красной, лавка-пирожок каталась. Странно-странно. Но знаешь что еще странней?

— Что же?

— Что участковый инспектор Малыгин подал рапорт три дня тому. На увольнение. В общем, так. Завтра утром опросим остальных с хлебного переулку. Проверим пекарню на следы. Сегодня наведаемся к Малыгину. В сельпо, только, опять же, завтра. Спросим про пирожок. Описания того Лёни, и того, второго, ты нам дал. Так. Вот теперь подпиши свое заявление, пожалуйста. Ага, хорошо. Ну все.

Квадратько внимательно посмотрел на меня.

— А ты крепкий, раз тех троих не испугался. Хороший бы из тебя милиционер вышел

— Мда, — посмеялся я, — и не говорите.

Эх. Не знал, Квадратько, что пробовал я пойти в милицию. Да по здоровью уже тогда не прошел.

— И правда. Ну ладно, Игорь. Иди уж домой. Если что, — Квадратько кивнул на молодого милиционера, что сидел в углу за партой и сдувал с фуражки пылинки, — пришлю к тебе Саню.

Пашка Серый с самого утра приехал в колхозную контору. Бросив машину у обочины, пошел по ухоженному дворику к кирпичному трехэтажному зданию.

— Я по делу, — сказал он секретарю зампреда, — к Щеглову. По машине новой.

Когда он вошел в большой зампредов кабинет, застыл у двери, ожидая приказания.

— Ты насчет Белки, Паша? — Спросил зампред, не сводя глаз с каких-то документов.

— Мгм.

— Ну проходи, садись.

Серый, не зная, куда девать длинные руки прошел. Когда сел, наконец нашел им применение: стянул с головы кепку и принялся мять ее узкими, продолговатыми пальцами.

— Ну что, Паша, — вздохнул зампред, — решил я, чья будет Белка.

— И чья же?

— Землицынская.

У Серого аж волосы на спине зашевелились. Он чуть было не вскочил со стула.

— Как это Землицинская⁈

— Да ты не кричи, не кричи. Новости дурные пришли. По поводу него. Землицына, то есть.

— Какие? — С невольным придыханием сказал Серый, выпучив маленькие глазки.

— Влез Игорь, куда не просили. То мне директор нашего сельпо передал. И если клубочек дальше повьется, будет всем нам худо. Потому надо бы Землицына из гаража удалить. Но по-тихому. Без шуму. Потому как, уже нашумели, — загадочно добавил зампред.

Серый не ответил. Только поджал губы. Помолчав все же, спросил:

— Так а Белка тут каким боком?

— Думаю, Паша, — вздохнул Щеглов, — ты и сам знаешь, какая у этой машины репутация…

— Да что мне до ее репутации? — Перебил он зампреда нервно, — мне нет до ней никаких делов! Пусть хоть она правда чертова будет. Мне совершенно это все равно!

Заметив строгий и недовольный взгляд зампреда, Серый скукожился под ним. Пробубнил:

— Виноват.

— Так вот, — прочистив горло, продолжил Щеглов, — плохая у нее репутация. И это поможет нам убрать Землицина с гоража. Потому как это только первый шаг будет. Убрать нам придется его из всего. Так, для перестраховки. Что б он еще куда глубже не забрался. А то есть у него черта дурная, попадать туда, куда не просят.

— А Белка-то?..

— Не перебивай, Паша. А с Белкой — вот что. Поддерживать нужно слухи, что она и правда порченная. Станичники — народ суеверный. Купятся. И мне надо от тебя как раз это. Чтобы ты слухи про Белку сильней распространял и поддерживал в гараже. И всех кхм… товарищей своих, на это распространение поставил. А получится, вынудишь Землицына уйти, так я тебе новую машину найду.

Глаза Серого тут же загорелись. Он пошамкал тонкими губами.

— Понятно? — Посмотрел на него Щеглов поверх очков.

— Понятней некуда, — улыбнулся Пашка Серый.

— А, правда, что народ говорит? — Опасливо спросила медсестра Маша, надувая рукав тонометра на моей руке, когда следующим утром я проходил осмотр на работе.

— А что народ говорит? — Спросил я с интересом.

— Ну, — она поджала пухленькие губки, — что на тебя вчера напали. Что убить хотели.

— Хотели не хотели, — вздохнул я, — а не убили. Ох уж эта станица, — я сдержанно рассмеялся, — слухи бегут быстрей, чем псина борзая. И не уловишь.

Девушка не ответила. Опустила глазки на стрелку, отбивающую мой пульс.

— А я вчера тебя ждала, — вдруг сказала Маша.

— Чего? — Удивился я.

— Думала, вдруг заедешь вечерком. Скучно мне было после работы. Вот и ждала.

— Надо же, — я окинул взглядом сборище шоферов, греющих в коридоре уши, — ну что вы, а? — Улыбнулся я им.

— А мы то, что? Мы и не слушаем! — Сказал Васька Титок, молодой шофер, что стоял одним из первых.

Я вздохнул.

— Дела у меня были, милушка. Неотложные. Но сегодня после работы приеду.

— Адрес, где моя хата стоит, — улыбнулась она, — не потерял ли?

— Не потерял. Не переживай.

Девушка улыбнулась, смущенно опустила глаза. На щечках ее заиграл румянец.

— Допущен, — сказала она и полезла отмечать в журнал, — смотри, Игорь. Буду вечером тебя дожидаться.

— Вот и дожидайся. А я тебя в такое место свожу, — подмигнул я, — в каком ты еще никогда не бывала.

— Это в какое же? — Заинтересовалась она.

— А вот, пока секрет.

— Ну Игорь! — Протянула девушка капризно.

— Тихо-тихо. Обожди до вечера.

Когда я зашел в кабинет к завгару и механикам, были тут только Федотыч и Олегыч. А вот механика по ремонту Егора Степаныча, Пашкиного дядьки, не было. Видно, пошел чью-то машину смотреть.

— Это ж че с тобой вчера случилось-то? — Первым делом спросил завгар, — подрался с кем, аль-че?

— Ай, — отмахнулся я, — хорошо все. Обошлось и ладно.

— Ну хорошо, коль так, — причмокнул он, — а я заявление в контору на Белку отвез. Скоро порешают, чьей машиной ей стать.

— Ну хорошо, — ответил я, ожидая, пока Олегыч отписывает мне путевой.

— Только знаешь, что мне сказано было? — Надул щеки завгар, — что на Белку еще одно заявление поступило.

— Чье? — Заинтересовался я.

— Не знаю, — он пожал плечами, — об этом мне ничего не говорено.

— Ну ладно, — я задумался, — глянем, что решат.

— Чертов палец, — меланхолично проговорил Олегыч, пытаясь взять ручку удобнее, — сорвал ноготь на свою голову. Все бы ничего, только писать эта болячка мешает. Так. На вот, лист твой на сегодня.

Я взял путевой. Вчитался в поручение шоферу. Хмыкнул.

— Это надо же, — улыбнулся я, — такого не было еще со мной.

— Какого, такого? — Поднял вопросительно брови завгар.

— Скорой помощью я на своем газоне еще не служил.