Клещенко Елена - Наследники Фауста
«Не подходите к нему близко, - прошептал господин Вагнер, - лучше бы он вас не заметил». Я с превеликой радостью последовала этому совету: осталась у дверей, куда не достигал свечной свет, и спрятала руки под фартук, как подобает благонравной девушке. Слава Богу, Янка остановилась рядом со мной.
Проповедник оказался самым что ни на есть обыкновенным человеком, еще не старым - едва ли тридцать ему было. По виду действительно крестьянский сын: волосы цвета соломы, бурый загар, длинный острый нос, две резкие морщины на худых щеках. Но вот глаза его, прозрачные серые глаза, будто бы светящиеся в полумраке, и стиснутые губы… Я вжалась в стену, стараясь унять озноб. Если этот взгляд остановится на мне, не спасет ни сумрак, ни личина служанки - так зайцу не укрыться в огромном лесу от гончей, взявшей след.
– Ведьма. - Ровный голос, тоже молодой и чуть надсаженный. - Зачем вы привели ее назад?
Стражники молча оглянулись на господина Вагнера, и взоры всех присутствующих тоже обратились на него. Перед столом было довольно места, чтобы четверо пришедших оказались на виду - как лицедеи.
– Я приветствую досточтимого Георгия Мартина в нашем городе, - так же спокойно сказал господин Вагнер. - Могу ли я узнать, в чем состоит вина этой женщины?
– В ведовстве.
– Чем доказана вина? Спрашиваю, ибо мне доподлинно известно, что целью ее прихода в Виттенберг было услышать Лютера.
– Доподлинно известно. - Георгий Мартин раздражительно отодвинул кувшин, тут же принятый на диво расторопным хозяином. - Она обморочила и тех, кто шел с ней.
Только теперь я заметила у дальней стены своих давешних спутников - господина Коббе и с ним еще нескольких. Все они смотрели в стол, и было понятно, что на их заступничество рассчитывать не приходится.
– Когда слепой водит слепого, - голос проповедника легко вознесся до пронзительной ноты и заполнил весь зал, не превращаясь в крик, - оба упадут в яму. Здесь слишком много слепых. Я вижу: душа этой женщины подобна черному зерцалу. В нем видно далекое и близкое, да под ним - зловонная топь!
Зал вздохнул единой грудью. Янка слабо застонала, я обняла ее и прикрыла ей рот ладонью, умоляя молчать. Может, Бог даст, хоть о ней забудут. Увести бы ее отсюда, но как сказать ей, что надобно бросить мать?…
– Умение читать в душах людских Господь дарует своим избранникам, - елейным тоном заметил господин Вагнер. Он стоял перед проповедником, который тоже поднялся на ноги, и стол с объедками разделял их. - Но остается вопрос: как узнать, не Господом ли дарованы те или иные людские способности? Я никоим образом не оспариваю истины, открывшейся вам, и все, о чем мечтаю, - смиренно выслушать разъяснение.
– Я чувствую запах дьявола. - Это был не выкрик блаженного, но сухая констатация факта: так сказал бы химик о запахе серы. - Он здесь. Он в складках ее платья, в волосах. Пусть ее уведут.
Стражники, отпрянувшие было, снова шагнули к Терезе. Я заметила, что Руди опасливо тянет носом.
– Да простится мне дерзость моего возражения, - снова заговорил господин Вагнер, - но нельзя ли устроить так, чтобы эта женщина покуда оставалась здесь? Я предвижу необходимость задавать ей вопросы, дабы истина воссияла ярче. Разумеется, со всеми необходимыми мерами…
– Кто вы? - резко перебил его Георгий Мартин.
– Мое имя Вагнер, Кристоф Вагнер, доктор медицины и professor extraordinaris, к вашим услугам. Я когда-то обучался богословию и, хоть не достиг серьезных успехов, желал бы усовершенствовать свои знания.
– Знания ничто, если не имеете веры… - По застолью прошел шепоток, головы завертелись туда-сюда, на дальних скамьях привставали - конечно, для того, чтобы получше разглядеть наследника проклятого Фауста! Хозяин что-то говорил на ухо Георгию Мартину, тот внимал, щурясь, затем сказал: - Так о чем бы вы хотели узнать от меня?
– Первое: если человек, уличенный в ведовстве, исцеляет другого человека, исходит ли исцеление от Бога или от дьявола? Второе: если оно исходит от дьявола, есть ли это подлинное исцеление или обман? - Он отсчитывал вопросы на пальцах, не оглядываясь на любопытных, придвигающихся ближе, окружающих кольцом его и оппонента. Я не видела его лица. - Третье: в чем состоит грех того, кто не понимает слов, произносимых при исцелении, и грешен ли он, если эти слова не привлекают демонов?…
На что он надеется, с ужасом подумала я. Эти наивные вопросы, порожденные схоластикой двухсотлетней давности, не затруднили бы даже меня! Он готовит какую-то ловушку? Какую? Да и чем могут помочь аргументы и контраргументы, если Георгий Мартин ЧУЕТ дьявола, помогающего ведьме?! Проповедник снова уселся за стол, и на губах его проступила тень улыбки.
– Хорошо, - сказал он. - Вы получите ответы. Но сперва я позабочусь о том, чтобы она не причинила никому вреда. Потом пусть ее запрут.
– В подвал, мой господин? - спросил из-за его плеча хозяин. - Только как бы она пиво не сглазила, у меня пиво там и сыр…
– Этого она не сделает. Подай чистую кружку.
Любопытные сгрудились теснее - смотреть, как Георгий Мартин достает флягу со святой водой, наполняет кружку, потом вынимает свечу, затепливает ее и капает воском в кружку, призывая Святую Троицу… Несколько человек покосились на господина Вагнера, который пробирался к дверям, но никто не желал пропустить самого главного: как ведьма станет пить воду. Я же, взглянув на него, почувствовала, как отступает липкий страх. Разумеется, он не зря все это затеял!
– Слушай внимательно, повторять не буду. (Строгий хозяин давал наставление служанке, с трех шагов ничего не заподозрить.) Бегите с девочкой домой. Вели ей там остаться, втолкуй, что матушку мы выручим. В моей комнате, на третьей полке сверху возьмешь ларь, в нем череп и кости. - Я подумала, что ослышалась, но он повторил: - Да, именно так, жаль, но что поделать. На балке, что ближе к столу, висит на гвозде полотняный мешочек, в нем найди железную штучку в виде F латинской, это ключ. Потом купоросное масло в маленькой бутыли в сундуке, ты знаешь, где. Не спутай с крепкой водкой, там знаки. Затем беги назад. Если, спаси Бог, остановят - отвечай: ничего не знаю, хозяин оставил мешок, велел принести…
Глава 10.
Я исполнила все. У дверцы за кучей поленьев на заднем дворе, ведущей в подпол, не оказалось ни души - все слуги слушали проповедь, - и она действительно открывалась снаружи. Стоило труда найти Терезу, скорчившуюся между бочек, и вразумить ее, прочее было просто, и все же я боялась не успеть - верней, ежеминутно прогоняла от себя этот страх. Вдвоем мы спрятались в ларь с крупой - быть нам белесыми от крупяной пыли, ну да все равно уже темнеет. О том, что происходило в трактире, мне впоследствии рассказали на рыночной площади, стоило мне заикнуться, что я не ведаю о столь знаменательном событии.
Георгий Мартин гремел, пособник чародея кивал с покаянным видом.
– …Ибо сказано: как ревнивый муж не терпит даже признаков прелюбодеяния, так и Тот, Кто Своей кровью искупил наши грехи, не станет терпеть несчастных, в убожестве своем уповающих не на него. Кто не с Господом нашим, да станет добычей демонов, ибо нет ничего, кроме неба и ада! Если не небу, то аду мы служим.
– Я понял. - Снедаемый стыдом, противник Нового Иоанна говорил еле слышно, и воцарилась тишина - всем хотелось быть свидетелями покаяния. - Ныне я узнал, что мудрость не живет без благочестия, и благодарен вразумившему меня. Прикажи, пусть женщину выведут. Я был безумен, когда препятствовал преданию ее в руки правосудия, но теперь пелена спала с моих глаз.
Снова все подались вперед - посмотреть, как откроется лаз в подпол. Стражники и слуга со свечой спустились по лесенке - и тут же с криками ужаса ринулись назад.
Связанной ведьмы в подвале не было. Положим, не было и обгорелого трупа, это Магда-булочница присочинила, или же ей кто-то налгал. На полу чернели обугленные кости. Да стоял странный резкий запах, заметный и в зале, но не сразу привлекший внимание, - запах достаточно отвратительный, чтобы исходить от поверженного дьявола.
Известие о том, что проповедь испепелила добычу преисподней огнем возмездия, люди восприняли с восхищением и трепетом, а сам Георгий Мартин - со смирением, равным величию. Пособник чародея с позором покинул трактир. Небось, призадумался, как бы и с ним то же не случилось.
Я боялась не успеть, а после, в крупяном ларе, не знала, как поторопить время. Голосов из залы не было слышно, кругом полная тьма. Тереза лежала скорчившись и словно бы даже не дышала. Мне казалось, прошли часы, пробила полуночная стража, близится утро, вот-вот заметят незапертую дверь… И наконец - проблески света сквозь щели, затем испуганные вопли и топот, кто-то оступается или же просто все разом кинулись на узкую лесенку… Удалось-таки! Я нащупала руку Терезы и сжала ее, шепотом ободряя. Она не ответила.
Теперь ждать было легче. Господин Вагнер сказал, что явится за нами, когда стемнеет.
