Сергей Шкенев - Заградотряд Его Величества. "Развалинами Лондона удовлетворен!"
- Думаю, что хватит, - сказал Самохин, пресекая дальнейшее обсуждение. - Так и решим. Матвей Дмитриевич, вы пойдёте старшим.
- Есть, ваше благородие!
- И постарайтесь без потерь, князь.
- Сделаем, Фёдор Саввич, - Черкасский стал предельно серьёзен. - Или не сделаем, но не посрамим...
- Только попробуй сдохнуть, - пообещал лейтенант.
- Какая пошлость!
- Знаю, князь. И, тем не менее, потрудитесь вернуться живым и невредимым. Вас это тоже касается, Василь Прокопьич.
- Нас?
- Тебя, чёрт возьми, тебя...
Профессор Аткинсон всю свою сознательную жизнь искренне ненавидел людей в военной форме. Это чувство появилось в самом раннем детстве, когда маленького Бенджамина напугал пьяный солдат, и укрепилось значительно позже, после дуэли с отставным майором, из которой молодой учёный совершенно случайно вышел победителем. В принципе, этот поединок и определил дальнейшее научное творчество будущего профессора - ему так понравилось стрелять из пистолета... И тут уж сам Бог велел заняться артиллерией, дабы одним выстрелом уничтожить максимально возможное количество ненавистных военных.
Но вот полковника Уотсона он был готов стереть в порошок собственными руками не прибегая к оружию:
- Вы понимаете, полковник, что ваши солдаты поставили под угрозу безопасность моих батарей? Я буду жаловаться Его Высочеству принцу-регенту! Вы слышите меня, мистер Уотсон?
Полковник Уотсон профессора слышал и очень жалел, что не может прихлопнуть надоедливого человека как муху. Ну про какую безопасность он говорит? Бред, право слово! И принц-регент вряд ли будет заниматься разбирательством в деле о забитых солдатами лошадях. Ведь что такое лошадь? Это не только тягловая скотина для перевозки артиллерийских орудий, но и внушительное количество вполне съедобного мяса. Особенно хороша конская печёнка - после окончания действия эликсира храбрости у солдат просыпается чудовищный аппетит, и пока они не насытятся хоть чем-нибудь питательным, повторную порцию давать смертельно опасно. А печень, как известно, помогает быстро восстановить силы.
- Да, мистер Аткинсон. я всё понимаю, и виновные в забое ваших лошадей будут непременно наказаны.
- Вы их повесите? Хотелось бы поприсутствовать.
- Я их пошлю в атаку на русские позиции.
- Да, но...
- И они умрут с пользой. Или вы, любезный мистер Аткинсон, тайный католик, если допускаете бесполезное уничтожение подданных Его Величества? Вы читали в газетах речь лорда Персиваля? Даже смерть должна приносить пользу Соединённому Королевству.
Красноречие полковника Уотсона объяснялась простой причиной - его полк не выполнил приказ и не прорвал русскую оборону, а профессор Аткинсон как нельзя лучше подходил на роль козла отпущения. Всегда можно сказать, что именно вынужденная помощь секретным артиллеристам отвлекла основные силы от выполнения поставленной задачи. Да так оно и есть на самом деле, чёрт побери! Разве профессор не обещал, что после работы его гаубиц от русских земляных укреплений ничего не останется? Обещал, но обманул!
- Не уходите от ответа, полковник! - нахмурился Аткинсон. - Лучше скажите, какие меры вы собираетесь предпринять для перемещения моих гаубиц на новые позиции? Уж не хотите ли вы сказать, что мы присланы к вам навечно? Дайте солдат, и они вручную дотолкают...
- Солдат? - перебил Уотсон? - У меня от полка осталось две с половиной роты, да и те еле живы. Идите к чёрту, любезный мистер Аткинсон!
Если профессор и собирался возмутиться, то сделать этого он не успел - глухо стукнувший в спину нож бросил его в объятия полковника.
- Что вы себе позволяете? - воскликнул не до конца разобравшийся в ситуации Уотсон. - Эй, мистер... я не интересуюсь итальянской любовью! Хотя... если вы настаиваете...
Урядник пнул связанного по рукам и ногам полковника, и с укором посмотрел на сержанта Черкасского:
- Торопливый ты человек, Матвей, аж до неприличности. Вот какого хрена тебе не швырялось ножом вот в этого борова, а? Его не жалко - в английской армии полковников больше, чем блох на бродячем барбоске, а единственного ценного... Да о чём теперь говорить.
- Не поднимай панику раньше времени, Василь Прокопьич.
- Ага, не поднимай, - покачал головой казак. - Кто теперь из этих самоваров стрелять будет, ты? Артиллеристов вы тоже порезали.
Черкасский обижено засопел. Никто не любит, когда ему указывают на ошибку, пусть даже сделанную в самых благих целях. Ну вот как было не взять англичан в ножи, если их беспечность сама просила об этом? Ни охраны, собственных часовых не выставили... приходи и режь сонных.
- А ты драгун упустил!
- Да какие из них драгуны без коней-то? Так, мундиры одни. И потом, как бы я двумя десятками с целой ротой справился? это по-нашему, считай, полуэскадрон выходит.
На самом деле вылазка получилась более чем удачной. Застигнутые врасплох британцы совсем не помышляли о сопротивлении, и были озабочены спасением собственных жизней, но никак не защитой от неожиданного нападения. Ну да, когда среди палаток взрываются гранаты и ракеты ручных ракетомётов, как-то не до подвигов. Страх и внезапность увеличивают количество противника многократно, и бегство кажется единственным разумным поступком. Уцелевшие после атаки солдаты думали точно таким же образом, и полковник Уотсон достался егерям единственной добычей. Не считая убитых, разумеется.
Вот как раз с ними вышла незадача - убили не тех, кого нужно, а тех, кто под горячую руку подвернулся. Орудия больше напоминали рабочее место алхимика и звездочёта, но никак не привычную артиллерию, и разобраться в хитром механизме смог бы разве что сам Кулибин. Но он-то в Петербурге, а не в тридцати верстах от Лондона! Печаль, мать её за ногу!
- Будем проводить научные изыскания! - твёрдо заявил сержант Черкасский. - Неужели не разберёмся? Я однажды швейную машину чинил, вот там была техника с механикой, а здесь...
- Поторопиться бы. Матвей Дмитриевич. Не ровён час сбежавшие драгуны подмогу приведут.
- Зачем нам подмога, Василь Прокопьич? - засмеялся сержант. - Мы и сами прекрасно справимся.
А в это же самое время генерал-майор Тучков замучил связистов и воздушных наблюдателей требованиями каждые десять минут докладывать о состоянии дел заградительного отряда лейтенанта Самохина.
- Фёдор Саввич хороший офицер, - заметил капитан Воробьицкий, раскуривая толстенную сигару. - Опыта ему немного не хватает, но это ведь наживное, не так ли?
- Согласен, - с недовольным видом кивнул генерал. - Но в данный момент все его превосходные качества являются одним огромным недостатком. Пока не сбит заградительный отряд, англичане ни за что не двинут против нас основные силы.
- А может они ждут ответного хода?
- В каком смысле?
- В самом прямом. Англичане нас атаковали в одном месте, и теперь ожидают, что мы пойдём на выручку погибающему Бобруйскому полку, чтобы в этот момент и ударить. Как вам такое предположение, Николай Андреевич?
- Хм... не лишено смысла. А что доносит разведка?
Воробьицкий фыркнул:
- Если верить показаниям пленных, то армией противника командует одновременно восемь генералов, причём каждый назначен лично принцем-регентом. Теперь сам чёрт не разберётся в их планах. Известно одно - генерального сражения они желают больше, чем мы, и скопили достаточно сил, чтобы быть уверенными в своей победе. Впрочем, расположение частей на вечер вчерашнего дня нанесены на карту, и с определённой долей уверенности можно сказать...
- Я это видел. Но пойдут ли англичане через болота? Там же артиллерия утонет.
- У короля много! Тем более, если бы хотели пройти через позиции Самохина, то бросили бы туда не какой-то жалкий полк с усилением, а...
Вежливый стук в дверь перебил речь начальника разведки дивизии. и появившийся лейтенант-связист с сияющей физиономией доложил:
- Ваше Высокопревосходительство, противник подвергнут артиллерийскому обстрелу и выходит из-под него в нашем направлении.
- По болоту?
- Так точно.
- А что за обстрел? Кто стреляет?
- Крупным калибром со стороны Бобруйского полка.
- Чертовщина.
- Она самая, Ваше Высокопревосходительство.
Документ 12
"Из речи премьер-министра Великобритании сэра Персиваля Спенсера в Парламенте.
Первый вопрос - русские и французы утверждают, будто британский народ потерял веру в победу. Они лгут! Я спрашиваю вас: верите ли вы вместе с Его Величеством и с нами в полную и окончательную победу британского народа? Я спрашиваю вас: намерены ли вы следовать за Его Величеством и Его Высочеством принцем-регентом в огонь и в воду к победе, и готовы ли вы взять на себя даже самое тяжёлое бремя?
Второе - в Петербурге говорят, будто британский народ устал воевать. Я спрашиваю вас: готовы ли вы следовать в бой и вести войну с фанатичной решимостью, несмотря ни на какие повороты судьбы до тех пор, пока победа не будет за нами?
