Михаил Барятинский - Первый удар Сталина 1941
Между прочим, Гитлер все это прекрасно понимал. И все измышления Резуна-«Суворова» о фюрере, якобы обманутом Сталиным, убедительно опровергаются самим фюрером. Достаточно вчитаться в аутентичное, но малоизвестное, редко цитируемое, письмо Гитлера, отправленное им Муссолини накануне войны — 21 июня 1941 года. Насколько я знаю, в СССР оно было впервые опубликовано в № 5 малотиражного «Военно-исторического журнала» за 1965 год и начиналось так:
«Дуче! Я пишу Вам это письмо в тот момент, когда длившиеся месяцами тяжелые раздумья, а также вечное нервное выжидание закончились принятием самого трудного в моей жизни решения… Дальнейшее выжидание приведет самое позднее в этом или в следующем году к гибельным последствиям…
После уничтожения Франции — вообще после ликвидации всех их западноевропейских позиций — британские поджигатели войны направляют все время взоры туда, откуда они пытались начать войну: на Советский Союз.
Оба государства, Советская Россия и Англия, в равной степени заинтересованы в распавшейся, ослабленной длительной войной Европе. Позади этих государств стоит в позе подстрекателя и выжидающего Североамериканский Союз…
Если и дальше терпеть эту опасность, придется, вероятно, потерять весь 1941 год, и при этом общая ситуация ничуть не изменится. Наоборот, Англия еще больше воспротивится заключению мира, так как она все еще будет надеяться на русского партнера. К тому же эта надежда, естественно, станет возрастать по мере усиления боеготовности русских вооруженных сил. А за всем этим еще стоят американские массовые поставки военных материалов, которые ожидаются с 1942 года…»
Все, упомянутое в письме фюрера, объективно вынуждало Гитлера предпринимать какие-то масштабные акции против СССР как можно быстрее — уже в 1941 году. Что и было проделано в действительности, потому что мирный 1941 год в отношениях с СССР без надежных гарантий долгосрочного партнерства с ним не давал Германии никаких преимуществ и выгод. Напротив, мир с СССР ставил рейх во все более сложное положение. Ведь немцы уже вели войну с Англией, не желавшей идти на мир. потому что он был категорически не нужен Штатам.
Зато для СССР лишний мирный год был принципиально важен во всех отношениях! Мы имели бы выгоды во всем, начиная с того, что в 1942 году была бы мирно завершена третья пятилетка и экономический потенциал СССР резко усилился бы. К лету 1942 (а тем более — 1943-го!) года РККА была бы полностью перевооружена, причем — превосходным оружием. Были бы не на бумаге, а в реальности сформированы могучие танковые и авиационные корпуса, обучены новые стрелковые дивизии. И вот эта, с иголочки, но уже обкатанная для предстоящих боев сила, превентивно ударив по дислоцированным у границ с СССР частям вермахта, имела бы решающие шансы на успех.
Имела бы, но — не в 1941-м, а в 1942 году.
А еще лучше — в 1943 году.
Что — Сталин этого не понимал?
Все он понимал прекрасно, и поэтому ни о каком ударе в 1941 году не помышлял. К тому же он не мог не принимать в расчет и то, что положение рейха с каждым годом будет лишь ухудшаться из-за нежелания англосаксов заключать мир с Гитлером. Если бы Вермахт не ударил по России в 1941 году, то это было бы еще менее вероятным в следующем, 1942 году. Зато, если бы Гитлер не начал войну с Россией, в 1942-м, и уж, во всяком случае, в 1943 году надо было ожидать мощных ударов вступивших во Вторую мировую войну Соединенных Штатов Америки и Англии по Европе, занятой немцами. Положение немцев вследствие этого лишь осложнилось бы.
Так к чему Сталину было торопить события и ввязывать Россию в опасную войну с рейхом? Не умнее ли было укреплять СССР и спокойно наблюдать за ходом развития событий? И если уж и готовить удар по Германии, то нанести его в особенно благоприятный для этого момент — не ранее 1942 года.
Да, я не раз писал и по сей день убежден, что самым разумным вариантом для СССР и Сталина был бы союз с Германией и наши совместные с ней действия на антианглосаксонской и антиимпериалистической основе. Это был сложно реализуемый, но возможный вариант. Как возможный, так и вероятный! Однако если вести анализ в рамках теоретического допущения о целесообразности для СССР превентивной войны против Третьего рейха, то корректный вывод тут может быть, повторяю, один: вариант такой войны для 1941 года был полностью исключен.
Для 1941 года!
Между прочим, сказанное выше подтверждается фактически и самими немецкими авторами, писавшими по теме после войны. Тут дело вот в чем… Если мы располагаем множеством документов, подтверждающих озабоченность СССР военными приготовлениями немцев на границе с СССР (достаточно вспомнить донесения разведки погранвойск НКВД от 1941 года, которые тут же транслировались Берией Сталину, Молотову и Тимошенко с Жуковым), то аналогичных документов с немецкой стороны в природе, вообще-то, не имеется.
И это — крайне показательный и доказательный факт!
Масштабные военные приготовления, да еще в приграничных районах, долго скрывать от потенциального противника нельзя. И если бы деятельность РККА в приграничной зоне в 1941 году имела характер подготовки к превентивной войне, это обстоятельство было бы обязательно зафиксировано германскими разведслужбами и немедленно доведено до сведения высшего руководства Германии, включая Гитлера.
В том, что это было бы так, сомневаться не приходится еще и потому, что английскому и американскому агенту влияния в «верхах» Вермахта — я имею в виду шефа абвера адмирала Канариса — кровь из носа надо было создать у фюрера впечатление не только о слабости русских, чтобы подтолкнуть Гитлера к войне с нами, но и с теми же подстрекательскими целями создать впечатление о скором ударе русских. Тем не менее ничего подобного ниже цитируемым советским разведывательным сводкам, укладываемым Берией на стол Сталину, абвер уложить на стол Гитлеру не мог. Не мог, несмотря на все усилия Канариса и его абверовских соратников по служению англосаксам и Золотой Элите мира.
Зато у нас информации о подготовке германской агрессии против СССР в 1941 году хватало. И она в реальном масштабе времени доходила до Сталина и, вопреки многолетней клевете на него, им своевременно учитывалась.
Вот что сообщал весной 1941 года Сталину, Молотову и наркому обороны Тимошенко нарком внутренних дел СССР Л.П. Берия. Вот что писал он о приготовлениях немцев к переброске германских войск к советской границе и о нарушении воздушного пространства СССР, например, в записке № 1196/Б от 21 апреля 1941 года:
«С 1 по 19 апреля 1941 г. пограничными отрядами НКВД СССР на советско-германской границе добыты следующие данные о прибытии германских войск в пункты, прилегающие к государственной границе в Восточной Пруссии и генерал-губернаторстве.
В пограничную полосу Клайпедской области:
Прибыли две пехотные дивизии, пехотный полк, кавэскадрон, артиллерийский дивизион, танковый батальон и рота самокатчиков.
В район Сувалки-Лыкк:
Прибыли до двух мотомехдивизий, четырех пехотных и двух кавалерийских полков, танковый и саперный батальоны.
В район Мышинец-Остроленка:
Прибыли до четырех пехотных и одного артиллерийского полков, танковый батальон и батальон мотоциклистов.
В район Остров-Мазовецкий — Малкиня-Гурна: Прибыли один пехотный и один кавалерийский полки, до двух артиллерийских дивизионов и рота танков. В район Бяла-Подляска:
Прибыли один пехотный полк, два саперных батальона, кавэскадрон, рота самокатчиков и артиллерийская батарея.
В район Влодава-Отховок:
Прибыли до трех пехотных, одного кавалерийского и двух артиллерийских полков. В район г. Холм:
Прибыли до трех пехотных, четырех артиллерийских и одного моторизованного полков, кавполк и саперный батальон. Там же сосредоточено свыше пятисот автомашин.
В район Грубешув:
Прибыли до четырех пехотных, один артиллерийский и один моторизованный полки и кавэскадрон. В район Томашов:
Прибыли штаб соединения, до трех пехотных дивизий, и до трехсот танков,
В район Пшеворск-Ярослав:
Прибыли до пехотной дивизии, свыше артиллерийского полка и до двух кавполков. <…>
Сосредоточение германских войск вблизи границы происходило небольшими подразделениями, до батальона, эскадрона, батареи, и зачастую в ночное время.
В те же районы, куда прибывали войска, доставлялось большое количество боеприпасов, горючего и искусственных противотанковых препятствий.
В апреле усилились работы по строительству укреплений. <…>
За период с 1 по 19 апреля германские самолеты 43 раза нарушали государственную границу, совершая разведывательные полеты над нашей территорией на глубину до 200 км.
Большинство самолетов фиксировалось над районами: Рига, Кретинга, Тауроген, Ломжа, Рава-Русская, Перемышль, Ровно.
