Андрей Величко - Приносящий счастье
Под влиянием вечернего чтения, которое, судя по звукам, затянулось до ночи, прямо с утра Попаданца осенила идея. Он заявил:
– Молодец твой писатель! А то меня все мучили подозрения – вдруг испанцы согласятся на наши предложения? Как будто мы для них пупки рвали, таская золото, прямо как негры на плантации! Нечего всяких подкармливать, оно нам самим пригодится.
– Мысль здравая, только писатель-то здесь при чем?
– Так у него герой, едва провалившись в семнадцатый век, пошел на базар и за гроши купил там поясное зеркало, чтобы было перед чем бриться и причесываться. Да они тогда стоили ненамного меньше, чем если бы их целиком отливали из золота! И качество даже у самых лучших до современных образцов сильно недотягивало. Так вот, если испанцы все-таки вздумают торговать, надо предложить им стекла и зеркала. Вроде тех, что ты вчера притащил для моего дома. Почем они, кстати?
– Четырехмиллиметровые? Пятьсот рублей за квадратный метр. А зеркала примерно в два с половиной раза дороже.
– Вот и замечательно, пусть испанцы дают за них платину – по весу и в десятикратном размере.
– Да ты что? – возмутился я без всякой подсказки от жабы. – Какие тут могут быть десять? Как минимум надо множить вес стекла на пятьдесят. То есть за такое, что я привез тебе, запросим двести пятьдесят кило платины. Ну а зеркала пустим в три раза дороже. Небольшие, а те, что в рост человека или выше, пойдут как спецзаказ и по особым ценам. Испанцы же сейчас платину считают всего лишь ложным серебром и если используют, то в качестве балласта для кораблей. А то и вовсе выбрасывают. Вот только как-то мне не очень верится, что они будут торговать. Мы же им сначала утопили корабль, а потом реквизировали почти тонну золота и ящик статуэток, не считая всякой мелочи. Думаю, они или вовсе не станут связываться, или пошлют военную экспедицию. Собственно, дядя Миша из этих соображений и написал письмо – чтобы было на чем проводить натурные испытания торпед и авиабомб.
Разумеется, в том письме приводились координаты вовсе не Флиндерса и даже не Хендерсона. В качестве места для торговли мы указали атолл Дьюси, лежащий примерно в трехстах шестидесяти километрах на восток от Изначального острова. Это был кольцевой коралл с лагуной внутри, общий его диаметр составлял примерно два километра, а ширина обрамляющей лагуну полоски суши – от ста до двухсот метров. Судя по «Гуглу», в лагуну имелся вход, где, скорее всего, пройдут наши катамараны со своей осадкой в полметра, а сама она – неплохой аэродром для «Шаврушки». Весной дядя Миша собирался сплавать туда на «Тритоне» и своими глазами посмотреть, что это за место. Если оно окажется подходящим, то он на время перевезет туда свой шар, мы закинем через переход стройматериалов и создадим там нормальную базу, против которой будут бессильны любые деревянные корабли вплоть до девятнадцатого века. Если же никто не станет проверять ее на прочность, там будет просто наш торговый порт.
Однако все это если и произойдет, то в достаточно отдаленном будущем. В самом быстром варианте, то есть когда вице-король примет решение об экспедиции сам, без консультаций с Мадридом, и она будет состоять из одного корабля, поэтому не потребует много времени на сборы, да еще найдет атолл Дьюси с первого раза… В общем, даже при этих условиях гостей следует ждать не раньше чем через два года. Или позже, если хоть одно из условий нарушится.
Но я хорошо помнил, что чувствовал, увидев летящее прямо в «Аврору» ядро, и хотел приложить все силы для недопущения ничего подобного в будущем. Торпеды и бомбардировщики – это, конечно, здорово, но их применение ограничено погодными условиями. Независимы же от них только пушки.
Мои полуавтоматические двадцатисемимиллиметровые, коих у нас было две штуки, – очень серьезное оружие против шлюпок, но вряд ли они смогут быстро нанести существенный ущерб даже не очень большому кораблю. Значит, настала пора делать нормальные орудия калибром миллиметров сто.
Разумеется, они получатся хреноватыми даже по меркам русско-японской войны, но ничего лучшего нам пока не осилить, хоть я вывернись над ними наизнанку. Тем более что противостоять им будут не броненосцы адмирала Того, а в худшем случае деревянные линейные корабли, а то и вовсе галеоны.
По результатам экспериментов я уже принял решение, что стволы наших орудий должны быть нарезными, потому как опыты с оперенными снарядами не дали хоть сколько-нибудь приличных результатов. В общем, лучше один раз помучиться со стволом и потом не знать горя при стрельбе, чем наоборот. Тем более что в принципе инструмент для нарезки ствола большого диаметра сделать даже проще, чем для маленького. Правда, возиться с ним придется куда дольше, тут уж никуда не денешься. Причем я уже почти сделал этот самый инструмент.
В качестве источника заготовок для резцов отлично подошел пильный диск с твердосплавными напайками. Пятнадцать минут возни с алмазной шарошкой – и у вас в руках один зуб на стальной полосе заранее размеченной формы. Еще час, это если с перерывами, – готов комплект, то есть четыре штуки. Они устанавливаются в стальной цилиндр с прорезями, гнездами для разжимающих резцы конусных болтов и шестигранным отверстием в центре. За один проход по стволу такая головка создаст четыре нареза глубиной около пяти сотых миллиметра. Семь-восемь проходов – первые четыре нареза готовы, головка поворачивается на определенный угол, и строгание начинается по новой. И так до тех пор, пока нарезов потребной глубины не наберется тридцать два.
Правда, у некоторых может возникнуть вопрос – с какого перепугу эти самые нарезы получатся спиральными?
А для чего, по-вашему, у меня именно шестигранное отверстие в центре головки? Она идет по шестигранному прутку. Если он будет прямой, то и нарезы выйдут прямыми, но нам такие не нужны, и я уже пробовал, хорошо разогрев, закручивать прут в спираль. Получилось, кстати, даже лучше, чем я надеялся, ибо шаг закрутки вышел переменным. Так это и замечательно, если нарезы в конце ствола будут круче, чем в начале! Люди специально изобретают для этого всякие хитрости, а у меня оно как-то само получилось.
Но одной головки, пусть даже с витым направляющим шестигранником, для изготовления ствола мало. Нужен станок, где будет зажата заготовка, а какой-то механизм начнет потихоньку проталкивать через нее мою головку. Основа же практически любого станка называется станиной.
Поначалу у меня была мысль попытаться ее отлить, потому как в детстве я как-то попробовал силы в художественном литье и испортил аж полтора обеденных сервиза, а кроме того – читал книгу Дюма «Асканио». Но, подумав, пришел к выводу, что этого багажа знаний и навыков не хватит. То есть когда-нибудь, разумеется, придется вникать в тонкости чугунного литья, но станина-то мне нужна прямо сейчас! И раз ее нельзя отлить, эту железяку надо сварить из рельсов.
– Ты их что, покупать собрался? – тут же среагировала жаба.
– Вот еще! Неподалеку от моей дачи есть кусок заброшенной ветки, оттуда и позаимствуем. Но перед этим надо сцепить все три форпостовских трактора цугом и замерить развиваемое ими тяговое усилие. Чтобы знать, какими порциями зараз тащить рельсы из будущего, где они все равно когда-нибудь проржавеют до шпал, в светлое прошлое.
Глава 18
Зима шестого года новой эры, то есть одна тысяча пятьсот восемьдесят пятого от Рождества Христова, выдалась суровой. Весь июль температура даже днем не поднималась выше плюс восьми градусов, а ночью иногда падала почти до нуля. Более того, целых два раза выпадал снег! Правда, таял он быстро, через два-три часа. Но я все равно беспокоился за грядки с новозеландским льном, коих неподалеку от Форпоста было две штуки.
Хоть Новая Зеландия и находилась не очень далеко от нас, эти растения были родом не оттуда, а из цветочных магазинов города Москвы.
Ростки первой разновидности имели по три-четыре листика и пятнадцать-двадцать сантиметров высоты, стоили по сто сорок рублей штука и были доставлены в мой гараж бесплатно, потому как я заказал сразу полсотни. Но все-таки они не очень походили на фото новозеландского льна из интернета, хоть курьер и уверял меня, что это самый настоящий «формиум тенакс». Да, но почему он тогда лиловый с какими-то желтыми полосками по краям листьев? Ах, сорт такой? Ладно, черт с ним, сойдет.
Но на всякий случай я купил и других ростков, правильных, то есть зеленых. Эти были вдвое выше и куда разлапистей, но зато стоили чуть за тысячу, так что жаба позволила мне приобрести только десяток. За ними, блин, пришлось еще ехать в Балашиху.
Вся эта ботаника весной была высажена метрах в ста от моего дома, обнесена забором, чтобы местная фауна ее не погрызла, и вроде неплохо принялась, но тут потихоньку началась зима. И теперь меня одолевало беспокойство – не погибнут ли растения от холода? За них же деньги плачены, и не такие уж малые! Не сравнить со всякими семенами, которые стоили такие копейки, что цифр не запомнила даже жаба.
