Капитаны судьбы (СИ) - Гринчевский Игорь Леонидович

Мы даже немного алюминия и дюраля выпускали, хотя пока больше для обучения персонала, чем ради выгоды. Электричества все ещё было не очень много!

И всё это нужно продвигать на рынок, рекламировать, а мы пока что ограничивались презентациями. Я решил решительно это изменить. Ещё в феврале я привлёк на контракт нескольких молодых авторов и художников, и поставил перед ними задачу — активно использовать комиксы для пропаганды наших товаров! Сначала показал им образцы, которые уж лет десять, как использовали в американской прессе и Херст, и его соперник Пулитцер — а на что мне ещё было кивать? В Штатах я пожил и комиксы их своими глазами видел.

Нет, и в России Сытин и многие другие активно издавали лубочные картинки, но американцы здорово обгоняли их по умению зацепить зрителя, вызвать у него эмоции.

Вот и вы должны вызывать эмоции, внушал я этим ребятам. Фантастику и приключения все любят! Поэтому ваши комиксы должны быть про отважных учёных и героев. С бездной приключений. Пусть они спасают мир от катастроф и злодеев, путешествуют на Марс и в иные миры, в подземные пещерные страны, в будущее и прошлое. И пусть достижения науки будут основой их непобедимости. Быстрые самолёты, левитация, новейшие материалы! И пусть каждый герой будет чем-то люб определённой нации. Супермен — американцам, какой-нибудь Белый Рыцарь — французам, Три Богатыря — русским… Должен быть свой герой и для британцев, и для немцев. И чтобы нашлись герои и для китайцев с японцами.

И главное моё требование — все эти герои должны не просто продвигать новые материалы и технологии. Игрушки, изображающие их и их экипажи должны делаться из наших материалов — хромированных и никелированных сталей, дюраля, пластиков…

И эти игрушки, и облачение супергероев мы станем продавать по всему миру для детей и подростков! Чтобы они впитывали в себя дух прогресса с детскими играми и сказками. И чтобы с детства воспринимали Россию и Беломорск как нечто своё.

А потом, когда мы отработали основные образы и идеи сериалов, я занялся продвижением… ага, именно мультфильмов! А что? Оказалось, первые шаги тут уже делались. Я всего лишь подал идеи покадровой съёмки. Причём, в цвете. Шухов, который оказался большим энтузиастом цветной фотографии (сам не поверил, но он делал не только цветные, но и объёмные снимки!) дал несколько подсказок. Например, мы намеренно применяли киноплёнку с низкой чувствительностью, компенсируя это увеличением времени экспозиции. И в результате изображение было куда более высокого качества, без привычных местному зрителю чёрточек на экране! Причём, мы ещё и придумали, как обеспечить строгое соблюдение скорости, чтобы избежать рваных движений.

Цветной, показываемый с нормальной скоростью и высоким качеством изображения мультик казался лучше и «настоящее», чем любое кино! Так что я носился по стране и миру, подбирая людей, способных не только снять нужные мне мультики, но и наладить выпуск нужного для этого оборудования.

Кстати, мы для рисования изображений в Беломорске массово привлекали молодых китаянок. В результате пошла гулять шутка: от «киностудии „Беломор“ у зрителей глаза косеют!..»

Беломорск, 18 июня (1 июля) 1902 года, вторник

— Не возражаете, если составлю вам компанию, Наталья Дмитриевна?

— Разумеется, присаживайтесь, Пётр Аркадьевич!

Представили их друг другу ещё в воскресенье, в местной церкви, но пообщаться пока не получилось. Столыпин входил в курс дел. Да и у мадам Воронцовой дел хватало. Но она очень любила начать день с чашечки кофе «внизу». И губернатор, зная об этом, решил, что пора начинать узнавать Воронцовых поближе. Раз муж отсутствует, он начнёт с супруги.

— Я не отрываю вас ни от чего важного?

— Нет, что вы! Предмет моих мыслей касается вас непосредственным образом! Я обдумывала пути совершенствования системы образовательных кредитов.

— Да, я наслышан, ваш банк широко предоставляет кредиты на образование, а вы с супругом и вашим папенькой активно содействовали открытию множества школ и училищ.

— За что нас уже многие активно критикуют. Они считают, что образование должно быть доступно обеспеченным классам, но не массе!

— Что за глупости! — вспылил Столыпин. — Бояться грамоты и просвещения, бояться света нельзя! Образование народа, правильно и разумно поставленное, никогда не приведёт к анархии[16]!

Натали снова улыбнулась.

— Вот поэтому я думаю над совершенствованием системы кредитования образования.

— Но о чем тут думать, простите? Стоимость обучения для одного человека известна, количество — тоже, ставки по кредитам банк определяет от стоимости денег на рынке. Разве что вы займётесь благотворительностью?

— Благотворительностью мы тоже занимаемся! — улыбнулась Натали и отхлебнула немножко кофе. — А суть моих мыслей позволит передать один анекдот.

Тут она сделала паузу, и Пётр Аркадьевич кивком показал, что внимательно ждёт продолжения. Одновременно показав бармену, что тоже не откажется от чашки кофе.

— В одну депрессивную альпийскую деревушку забрёл немецкий турист. Он подумывал снять номер в отеле на некоторый срок, но не был уверен, что номер ему понравится. В конце концов, он оставил пятьдесят марок в залог, чтобы не возвращаться, если номер ему понравится. Владелец же отеля мигом оделся и побежал к мяснику, которому задолжал за мясо и колбаски. И рассчитался с ним полученными деньгами. Едва он ушёл, как мясник бросился на соседнюю улицу и отдал полученные деньги ювелиру за колечко для своей жены. Ювелир же отправился в отель и погасил задолженность перед владельцем. Тут вернулся турист и забрал залог, потому что номер ему не понравился. В итоге деньги так и остались у туриста, но жители деревни погасили кучу долгов и с большим оптимизмом смотрят в будущее!

Пётр Аркадьевич вежливо посмеялся, отпил кофе, но комментировать не стал, а напротив, всем видом показал, что ждёт продолжения.

— Банк, если это хороший банк, должен искать такие «кольцевые расчёты» в реальной жизни. И свои схемы кредитования строить с их учётом. У нас есть множество контрагентов, которые принимают участие в обеспечении образования. На предприятиях Воронцовых делают резину и дерматин, а на фабрике Михельсона из них шьют прекрасные ботинки. Мы на сырьё, электричество, зарплату, ремонты оборудования, налоги и прочее тратим, если перевести на пару ботинок, всего около двадцати копеек. А продаём мы это сырье Михельсону по рубль двадцать. Так что у нас есть возможность целый рубль положить в банк на депозит. Под три процента. А он выдаст учащемуся кредит под четыре. Меньше никак — банку тоже нужно платить зарплату и налоги.

— И что из этого?

— В магазинах Империи ботинки Михельсона стоят два с половиной рубля. Но учащимся по нашей кредитной программе они достаются по оптовой цене рубль восемьдесят. А через год сеть магазинов «Вторые руки» выкупает эти ботинки. В среднем по полтора рубля. Немного подкрашивает, ставит новые набойки и продаёт. Причём, продаёт себе не в убыток. Так что учащемуся достаточно добавить всего тридцать копеек на покупку новых ботинок. И банк ему снова их даёт из наших самых депозитов. Ведь мы снова получаем рубль, и снова большую часть кладём в банк. Многие семьи уже только поэтому отправляют детей учиться.

— Простите, но я не уверен, что правильно понял вас, сударыня.

— Родителям становится гораздо легче! Дети, которые пошли в школу, получают обувь, форменную и рабочую одежду, горячее питание и образование. В счет кредита за них оплачивают часть проживания в доходных домах и общежитиях. А в реальном училище они могут не только начать гасить кредит, но и внести какую-то копеечку в семейный бюджет. Мотивация отдать ребёнка учиться — бешеная! Опять же, и детям мотивация. Тех, кто хорошо учится и старательно работает, ставят на более доходные работы. А самых головастых даже переводим в гимназии. И сами платим за них проценты. Вот эта небольшая часть — уже чистая благотворительность.