Норман Спинрад - Стальная мечта
Феррику казалось, будто ось мира проходит через него, будто весь Хелдон вращается у его ног. Расовое волеизъявление буквально сотрясало все его существо, когда он произносил заключительные слова.
— Хайль Хелдон!!! — воскликнул он, вложив в крик все без остатка свои физические и умственные силы. — Хайль Свастика!!! Хайль окончательная победа!!!
В центре гигантской вращающейся свастики, в кипящей лаве извергшейся наконец национальной воли, на трибуне, содрогающейся от тяжкого грохота десяти тысяч пар марширующих ног, Феррик испытывал чувство полнейшего единения со своим народом; каждый честный хелдонец в фатерлянде был с ним сейчас един — плотью и духом.
Из ста тысяч глоток на стадионе, из миллионов глоток новых фанатичных последователей Свастики по всей стране вырвался наконец столь долго сдерживаемый утробный крик, громоподобно раскатившийся над Хелдоном, крик, в котором ныне вольно и беспрепятственно звучал расовый голос нации. «Хайль Яггер!!! Хайль Яггер!!! Хайль Яггер!!!»
Глава 8
Исход голосования был предрешен, поскольку Феррик оказался единственным кандидатом от Свастики, тогда как большинство мест в Совете заняли прогрессисты. О лучшем раскладе нечего было и мечтать. Положение героя-одиночки, противостоящего банде предателей и расовых евнухов, несравненно выгоднее положения лидера парламентской фракции.
Следующие мероприятия значились в плане под кодовым названием «Предвыборная кампания». Теперь Феррику предстояло продемонстрировать хелдонцам ту решимость и тот фанатизм, с какими одни Сыны Свастики могут устремляться к своим священным целям. Нелишним было подчеркнуть и тот факт, что количество голосов, набранных Ферриком по сравнению с другими кандидатами в Верховный Совет, служило лишним доказательством нерушимого единства Феррика и Хелдона.
Итак, за три дня до голосования Феррик стоял в своей открытой машине в черной кожанке, со Стальным Командиром, поднятым вверх для всеобщего обозрения. Он был готов вести своих соратников в решающую схватку, предусмотренную планом. Справа и слева настороженно застыли с новенькими автоматами в руках Боре Ремлер и Лудольф Бест, также в черной форме партийных руководителей.
Никогда еще под знаменами Свастики не собиралось столько сил, какие вел сейчас Феррик по улицам Хельдхайма к Дубовому парку. Феррик умышленно выбрал это место для проведения заключительного предвыборного митинга, тем самым провоцируя универсалистов на открытую схватку. Этот старый, мрачный парк располагался в самом центре Борбурга — зловещего района, известного во всем Хелдоне как оплот доминаторов и их универсалистских приспешников. Расчет был прост: если универсалисты позволят Сынам Свастики беспрепятственно провести здесь свой митинг, они неминуемо дискредитируют себя перед всей Верховной Республикой, поскольку — Феррик был в этом убежден — телевидение наверняка не обойдет вниманием столь значительное событие.
С другой стороны, Феррик отлично сознавал, что репутация Сынов Свастики также поставлена на карту. Если митинг окажется сорван, они будут окончательно и бесповоротно скомпрометированы перед хелдонским народом. Поэтому были приняты все необходимые меры. Перед машиной Феррика двигался паробус-бульдозер, обшитый броней и оснащенный массивным ковшом. За ковшом расположились трое стрелков с пулеметами, а внутри паробуса находилась ударная группа из отборных эсэсовцев, вооруженных булавами и автоматами. Машина Феррика шла в окружении эскадрона эсэсовских фанатиков, в сверкающих жестких кожанках, на черных моторциклах, сияющих хромированными частями. Вслед за машиной Феррика маршировали пять тысяч Рыцарей Свастики с булавами и факелами. За рыцарской пехотой двигались две тысячи моторизованных Рыцарей, а замыкали шествие пятьсот эсэсовских фанатиков-пехотикцев, вооруженных автоматами и булавами.
За время избирательной кампании парни из СС и Рыцари отлично сработались между собой. Не успевал какой-нибудь нанятый крикун в толпе слушателей у трибуны открыть свою поганую пасть, как его череп разлетался под ударом стальной эсэсовской булавы; Рыцари же во время проведения митинга разъезжали на своих стальных конях взад и вперед, патрулируя окрестности и следя за тем, чтобы ни один универсалистский или буржуазный оратор не воспользовался скоплением народа, обращаясь к людям с лукавыми речами; тому, кто пытался это сделать, тут же доводилось испытать на себе крепость железных рыцарских кулаков. Трижды уже универсалисты пытались сорвать партийные митинги — и трижды моторизованные штурмовые с отряды разносили эту сволочь в пух и прах.
Феррик в душе надеялся, что сегодня универсалисты пойдут на все, чтобы сорвать митинг. Когда машина Феррика, следуя за бронированным паробусом, свернула на Тормский проспект и по обеим сторонам улицы потянулись утопающие в грязи угрюмые трущобы, Феррик покрепче взялся за ручку Стального Командира, готовый в любой момент пустить его в ход.
— Мой Командир, взгляни туда! — внезапно вскричал Бест, указывая вперед стволом своего автомата. Улица впереди была перегорожена уродливой баррикадой из наспех сваленных бревен, досок, пустых баков и прочего кала. На баррикаде и за ней виднелась толпа котролируемого доминаторами сброда, вооруженного дубинками, кирками, ножами и всем чем ни попадя. Вся улица перед машиной, насколько хватало глаз, была запружена этой сволочью. Над толпой оборванцев хлопало на ветру рваное, перемазанное неведомо каким дерьмом, будто тысяча грязных задниц была вытерта об него, подобие голубого знамени с изображением желтой звезды в круге — боевой стяг универсалистов.
— Не волнуйся, Бест, — сказал Феррик, — мы живо разделаемся с этими червями!
Феррик предвидел подобное, потому-то и поставил впереди колонны бронированный паробус-бульдозер.
Когда до баррикады оставалось каких-то двадцать ярдов, пулеметчики за ковшом открыли огонь. Среди сброда раздались крики боли и ужаса, как только головы их товарищей стали разлетаться кровавыми брызгами под пулеметными очередями. Десятки ублюдков расцветали вдруг кровавыми цветами и падали, пачкая кровью мостовую. Их оставшиеся в живых приятели топтали мертвых и раненых в создавшейся толчее, тщетно пытаясь укрыться от неотвратимой силы Свастики. Но, запертые между баррикадой и движущейся на них колонной, они были обречены. — Массивный ковш бронированного паробуса ударил в баррикаду на скорости в двадцать пять миль в час, разнося ее ко всем чертям и давя тех, кто находился за грудой хлама. Эсэсовские стрелки внутри паробуса открыли массированный огонь, поливая свинцом трущобы по обеим сторонам улицы. Сброд в панике разбегался.
— Вперед! — крикнул Феррик во всю силу своих легких и выбросил вперед Стального Командира, словно фельдмаршальский жезл. Стрелки в паробусе прекратили огонь. Паробус остановился. Командная машина Феррика, объехав его, в сопровождении почетной гвардии эсэсовских моторциклистов повела несокрушимые ряды Рыцарей на универсалистское отребье. Паробус двинулся следом.
Булавы Рыцарей поднимались и опускались, подобно цепам во время обмолота, расшвыривая вопящих доминаторских марионеток; цепи свистели в воздухе, разнося универсалистские головы, будто тухлые яйца. Дюжина здоровенных молодчиков, вооруженных длинными ножами, внезапно прорвалась сквозь строй моторциклистов и бросилась к флагманской машине. Глаза доминаторских рабов горели исступленной яростью, на губах у них выступила пена…
— Мой Командир!.. — вскричал Бест, в то время как очередь его автомата разорвала на части двоих нападавших.
Феррик ощутил, как безмерная мощь Стального Командира вдруг наполнила все его существо; с диким, ликующим боевым кличем он взметнул в воздух свое страшное оружие и обрушил его на врагов. Удар пришелся сразу по двоим универсалистам. Древнее оружие хелдонских королей прошло сквозь их нечистую плоть, будто сквозь мягкий сыр, разорвав атакующих на части и обнажив перед всем миром их гнилую начийку. Стряхнув со Стального Командира универсалистские кишки, Феррик следующим ударом размозжил черепа еще трем нападавшим, в то время как Бест и Ремлер с помощью своих автоматов милостиво оборвали постыдное существование оставшихся.
Подобно визжащему стаду обезумевших от страха свиней, сброд метался туда-сюда, давя десятками своих же товарищей, в тщетной надежде спастись от всесокрушающей ярости Сынов Свастики. В то время как основная колонна прокладывала себе путь по Тормскому проспекту, моторизованные подразделения Рыцарей и СС рыскали по окрестным трущобам, уничтожая всех подозрительных субъектов, попадавшихся на пути. Очищенные от универсалистов и доминаторов трущобы тут же поджигались с целью полной дезинфекции.
