Антон Шаффер - Волки в городе
Отскочи назад, он в недоумении посмотрел на остановившуюся напротив него машину и переглянулся с Максом, которого, похоже, эта странная преграда удивила не меньше.
Когда открылось окно и из него показалось дуло автомата, все происходящее для Грома превратилось в просмотр замедленной съемки. Плавно, так, что можно было разглядеть малейшие вспышки, разлетающиеся на осколки света, автомат начал выплевывать пули. Где-то вдалеке слышался звук стрельбы, автоматная очередь рвала воздух.
Инстинктивно Гром дернулся в сторону, видя, как мимо него проносятся пули и на сумасшедшей скорости врезаются в зеркальную витрину кафе, из которого они с Пашутиным только что вышли. Витрина так же медленно разлеталась на мелкие брызги стекла, колючим дождем падающие на тротуар.
Гром пытался понять, чувствует ли он боль, но ощущения будто исчезли. Страх блокировал все.
- Кооостяяя! - раздалось совсем близко.
Гром рванул на голос и в следующий момент увидел, что прямо рядом с ним на асфальт падает граната.
Дальнейшие события Гром помнил уже совсем специфически - будто cо стороны глядя на себя. Гром поднялся на ноги и, сорвался с места. Побежав несколько метров, он рыбкой бросился вперед, помогая себе в полете руками, словно не преодолевая воздушные массы, а рассекая водную гладь.
Взрыв прогремел у него за спиной, настигая больной волной. В самый последний момент Гром успел упасть на землю, за плотную перегородку меньше метра высотой, отгораживающую тротуар от газона. Осколки пролетели над его головой, с грохотом разбиваясь и крошась о стену соседнего дома. Из оконных рам посыпались стекла. Через несколько секунд все стихло.
Гром оторвал голову от земли и увидел ужасную картину. На площадке перед кафе лежало несколько залитых кровью, изуродованных трупов. Кто-то стонал. Вышедшие из "клуба" люди в шоке застыли перед остовом витрины, рассматривая себя на предмет увечий.
- Жив? - Гром узнал голос Макса.
- Вроде да... - Ощущения вернулись, и только теперь Костя почувствовал жгучую боль в районе плеча.
Опустив глаза, он увидел, как по белоснежной рубашке расползается пятно крови с черной точкой посередине.
- Ранен, - сказал Гром то ли самому себе, то ли Пашутину.
Вокруг уже суетились люди. Все кричали, шумели, кто-то отдавал распоряжения...
Через пять минут кафе было оцеплено нармилами по всему периметру, а все, кто хотя бы краем глаза видел трагедию, были загнаны внутрь помещения на предмет дачи показаний.
Подъехавшие "скорые" забрали наиболее тяжело раненных. Кому-то врачи оказывали помощь на месте. Громова завели в одну из машин, усадили на узенькую скамеечку и стали обрабатывать рану.
- В больницу надо, пока заражение не началось, - сообщил врач с серьезным лицом и висящими седыми усами.
Константина уложили на специальную койку, приставили капельницу и перевязали место ранения. Машина уже готова была сорваться с места, водитель врубил мигалку, но здесь снаружи послышались голоса и задние дверцы кареты "скорой помощи" распахнулись. Гром удивленно приподнял голову с твердой подушки и увидел перед собой человека в форме офицера МНБ.
- Добрый день, Константин Алексеевич. Подполковник Днёв, - представился офицер.
- Здравствуйте, - скривившись от боли ответил Костя, понимая, что внутри у него все начинает ходить ходуном. Мысли путались - неужели узнали про "волков"? Арест?
- Если вы не против, я поеду с вами, - обратился Днёв к врачу и Громову одновременно и, не дожидаясь ответа, запрыгнул в салон. - Поехали!
Ехали молча. Громов понял, что при враче этот сотрудник МНБ с ним говорить не будет. Приходилось лежать и мучить себя мыслями. Рана болеть почти перестала - врач сделал обезболивающий укол.
Наконец, машина остановилась около здания больницы. Грома на носилках вытащили на улицу и спешно понесли в один из корпусов. Навстречу им уже бежали врачи.
- Операционная готова!
- Отлично, - бросил врач и нагнувшись к Грому шепнул: - Не волнуйтесь, Константин Алексеевич! Все будет сделано в лучшем виде и лучшими врачами!
- Где мне подождать? - вмешался Днёв.
- В приемном покое, - ответил врач, но подумав и, видимо, вспомнив, что разговаривает с подполковником МНБ, тут же поправился: - То есть, нет, конечно. Зачем в приемном покое? Сейчас провожу вас в нашу комнату отдыха.
- Родителям сообщили? - внезапно обеспокоился Костя.
- Конечно, Константин Алексеевич, - заверил Грома Днёв. - Они уже на пути сюда.
Проследив, как Громова завозят в операционную, Днёв направился в сопровождении молоденькой медсестры в комнату отдыха. Комната оказалась весьма неплохо оборудованной: несколько кожаных диванов, большая плазма на стене, журнальные столики.
- Чай? Кофе? - очаровательно улыбнувшись, спросила медсестра.
Кофе, если можно, - немного подумав, согласился подполковник.
- Через пару минут.- Она развернулась и, покачивая бедрами, демонстрируя круглую ладную попку, пошла к двери.
Девушка вернулась с небольшим подносиком, на котором дымилась кофейная чашка и блюдце с булочками. Нагнувшись, чтобы поставить поднос на журнальный столик перед Днёвым, медсестра деликатно продемонстрировала черный ажурный бюстгальтер с аппетитно уложенными в чашечки грудями, кроме которого под халатом больше ничего сверху не было. Днёв не смог себе в удовольствии полюбоваться этим зрелищем и немного пофантазировать. Девушка перехватила его взгляд и улыбнулась
- Приятного аппетита.
- Спасибо, - Днев взял несколько секунд на размышление и принял решение: - А позволите узнать, как зовут столь прелестную спасительницу человеческих тел?
- Аня, - снова улыбнулась девушка и добавила: - И, кстати, не только тел, но и душ.
- Вот как? - удивился ее смелости подполковник: о душах в СНКР говорить было как-то не принято.
- Именно. Ну, может не в том вульгарном церковном понимании, но все же...
Днёв смотрел на новую знакомую со все возрастающим интересом. Невысокая, русоволосая, но ближе к блондинке. Большие серые глаза, пропорциональный прямой носик, полные губки. То, что под халатом, он уже успел оценить. Аня ему положительно нравилась. Первое очарование своей напарницей Мишиной у него уже прошло, хотя она и была так похожа на Алю. Но внешнее сходство - это ведь еще далеко не все. И это Борис Днёв очень хорошо понимал.
Вспомнив о Мишиной, которая куда-то запропала, хотя тоже уже должна была быть в больнице, подполковник решил не тянуть резину и брать быка за рога.
- Анна, а вы не хотели бы продолжить нашу теологическую дискуссию в каком-нибудь другом месте?
- С удовольствием, - безо всяких примедлений ответила девушка и назвала номер своего домашнего телефона, который Днёв записал в свой казенный карманный компьютер.
- Я обязательно вам позвоню, Анна, - пообещал Днёв, дав понять, что разговор завершен. Анна оказалась девушкой неглупой и моментально удалилась.
Достав мобильный, Борис набрал Мишину и начал вслушиваться в длинные гудки, нервно барабаня пальцами по столу. Наконец она ответила.
- Ну, ты где?
- Рядом. - Коротко ответила она. - Его оперируют?
- Да. Слава богу, рана не серьезная. Думаю, часа через полтора-два, когда он отойдет от наркоза, сможем с ним поговорить.
- Отлично. Жди.
Лада появилась через пять минут. Ворвавшись в комнату отдыха, она села напротив Днёва и рванула с места в карьер:
- Что думаешь?
- Сложно пока говорить... Но, думаю, будем объединять дела. Очевидно, что похищение Дмитриевой и покушение на Громова - звенья одной цепи. Не знаю, насколько это можно увязать с убийством Савина, но и исключать ничего нельзя. К тому же, в делах Савина и Дмитриевой фигурируют "волки". Похоже, это самый настоящий террор.
- Да, именно террор, - кивнула в ответ Мишина. - Что предлагаешь предпринять? Збруев рвет и мечет, требует отыскать эту цековскую дочку, а теперь вот еще и стрельба с гранатой в пяти минутах ходьбы от аппарата Правительства, да еще покушение на сына Громова...
- Давай для начала побеседуем с Громовым. Посмотрим, что он скажет, а там уже будем решать.
К Константину их пустили через полтора часа. Ослабший, он лежал на больничной кровати в одноместной палате класса люкс с полузакрытыми глазами.
- Константин Алексеевич, - тихонько постучал об открытую дверь костяшками пальцев подполковник. - Мы бы хотели задать вам буквально несколько вопросов. Разрешите?
- Да, да, конечно, - поднял здоровую руку Громов, приглашая посетителей войти.
Громов с Мишиной уселись на стулья и начали допрос, элегантно завуалированный под дружескую беседу.
- Константин Алексеевич, - начал Днёв. - Первым делом мы хотели бы спросить у вас, как вы сами считаете, были ли у кого-нибудь основания покушаться на вашу жизнь?
