Андрей Уланов - Принцесса для сержанта
– А твой прадед, – переводит маг взгляд на эльфа, – не стоял ли рядом с Анриэлемом Златовласым в час, когда тот повел малую горсть верных своих в атаку, в решающий час битвы у Койбри?
Про битву у Койбри даже я слышал. Одна из самых великих побед Света над Тьмой, черных в тот раз едва ли не под ноль упинали. Но – где-то чего-то кто-то в победном угаре недоглядел, на парочку разбежавшихся по углам и вовсе на радостях рукой махнули. В итоге – исторически закономерном – разбежавшиеся раны позализали, оправились, силенок поднакопили, неудачный опыт учли… и та-ак врезали расслабившимся победителям, что тем небо с овчинку показалось.
Одно только «гхм» – битва эта в такие незапамятные времена отгремела, что нынешние архивисты в процессе подсчета веков сбиваются. А тут – прадед…
– Не совсем так, досточтимый Ариниус, – говорит эльф, – Даилириэн аэн Галле, бывший тогда с принцем Анриэлемом, и в самом деле близок мне по крови, но не прадед.
Ну хоть на том, думаю, спасибо.
– Если верно помню я, – продолжает эльф, – то степень родства нашего звучит «двоюродный дядя».
Приехали!
Дядя… да сколько ж тебе годов-то?!
Не-е, думаю, что-то с местной хронологией глубоко не в порядке. Оч-чень сильно похоже, что кое-где местами и порой к датам лишний нолик добавляли. А то и не один.
Мысленно пометил: спросить, не мудрили ли чего местные с числами? В смысле перехода с римских на арабские или еще чего. Сейчас-то у них закорючки правильные… или это мне они такими кажутся? С этими магическими условностями леший что поймешь…
– Что ж, – степенно так произносит… вернее даже молвит Ариниус. – Я, вслед за Сергеем, говорю, что весьма рад видеть родичей столь доблестных воинов. И не сомневаюсь: молва о подвигах потомков вскоре сравняется со славой предков… а может, и затмит ее.
Вот ведь… наш маг, с досадой думаю, иной раз как сказанет, так хоть стой, хоть падай. На кой, спрашивается, нам молва о подвигах… вскорости… если для пользы дела надо у супостата между пальцев просочиться, тихо прийти, тихо уйти, и, чем дольше об этом ни одна живая и мертвая душа ведать не будет, тем более шикарные перспективы по части стратегической внезапности открываются?
Ладно.
– Товарищ Фигли, – окликаю гнома. – А можно на ваше оружие поближе взглянуть? Больно уж любопытно выглядит.
– Но ведь оно пришло из твоего мира, – недоуменно хмурится гном. – Разве ты не встречал его прежде?
– Может, и встречал, – говорю. – Даже скорее всего встречал. Только… оружия в моем мире столько разновсяческих видов напридумывали, что и третью часть мало-мальски всерьез обнюхать да ощупать жизни не хватит.
– Человеческой жизни, – поправляет меня эльф. – Гном же, – добавляет он, с улыбкой глядя на Фигли, – вполне бы справился с подобной задачей.
Оптимист…
– Это вряд ли, – возражаю. – У нас же прогресс на месте не стоит, а последнее время даже и не бежит, экспрессом мчится. Потому как научно-технической революцией подстегнут. Вот и выходит… пока товарищ Фигли будет одну винтовку вдумчиво на винтики разбирать, две новые не то что просто изобрести, – испытать, принять на вооружение и в серию пустить успеют!
Колин разом помрачнел, вздохнул тяжело.
– Сергей… ты говоришь о вещах, которые нам сложно даже представить. Понять же их… мы не беремся совсем.
– Потому как трудно понять такую нелепость, – ворчит гном. – Мой пулемет совершенен… почти. Зачем изобретать что-то иное, когда уже есть столь великолепная машина смерти?
Хороший вопрос. Помнится, товарищ капитан рассказывал, что и в нашем мире кое-кто так же думал. Мол, изобрел гениальнейший я штуку, страшней которой быть просто не может, некуда, и вот теперь-то, теперь-то… войнам конец придет – кто ж отважится таким ужасом размахивать? Думали… только не думали, что где-то в такой же комнатушке еще один гений сидит и еще более страшную штуку мастерит. Причем с теми самыми благими намерениями.
Капитан еще сказал в конце: ада, как известно, нет, но если бы он был – дорога туда непременно была б этими самыми благими намерениями вымощена. И была б та дорога длинная… как история.
– Товарищ Фигли, – говорю, – давай так условимся: я на твой вопрос отвечу непременно. Но не сейчас, а когда со свободным временем положение улучшится. Потому как ответ, хороший ответ, в два слова не вложить… тут разъяснять надо долго и обстоятельно.
– Договорились! – кивает бородой гном и пулемет мне протягивает.
При более детальном осмотре выяснилось, что не все так плохо, как мне изначально екнуло. Я-то решил, что ребята из-под Горы наш советский – образца 1910 года и так далее – «Максим» до состояния ручного «модернизировали»… притом, что желания и упрямства у них куда больше, чем потребных технологических познаний. Скажем, переснаряжение гильз они на ура освоили, даже с капсульным производством более-менее наладилось… хоть и на пещерно-кустарном уровне. А вот сами гильзы… не выходит пока каменный цветок!
Только никакой это был не «Максим». Вернее, «Максим», но не наш – фрицевский MG-08 дробь то ли 15, то ли 18, не помню точно. Делали это чудо сумрачного разума еще в Первую мировую, с тех пор он на складах и валялся. По большей части. А по меньшей – выдавали его фрицы кое-кому из прихвостней своих, на которых новых машингеверов жалко, самим не хватает. Вот мы у полицаев такой однажды как-то взяли трофеем… тоже долго вокруг ходили и удивлялись.
В принципе, думаю, машина-то неплохая. Тяжел для ручника, ну так не мне ж его на своем горбу таскать. А гномы – народ сильный, Фигли, уверен, сумеет и пулемет на себе переть, и ленты, а боевая маневренность будет вполне себе на уровне. Даже без второго номера. Зато в огневой силе какая прибавка! Наличие в группе пулемета, что ни говори, сразу новые горизонты открывает.
Снайпера, кстати, тоже.
– С патронами-то как? – спрашиваю.
– Да уж не пожалели, – басит Фигли. – Две полные ленты на мне, – грудь выпятил, – и еще четыре сотни в мешке уложены. Если что, – кивает на эльфа, – еще и кое с кем длинноухим поделюсь.
Ленты на нем, прикидываю, полусотенные, значит, всего имеем полтыщи боекомплекта. Не поскупились, что да, то да. Ну а если Фигли со всем этим добром еще и перемещаться сможет, как я очень надеюсь… не бегом, так хоть трусцой какой-нибудь… то будет полный зер гут и сплошное благолепие!
Эльф на подколку гнома не отреагировал никак – разве что кончик уха слегка дернулся.
Обнюхал я пулемет со всех сторон – дали б волю, так и разборку учинил бы, хоть неполную – и вернул гному. Тот его сразу облапил, словно младенца к груди прижал.
– Фигли, – с легкой усмешкой замечает эльф, – считает свое оружие лучшим из возможных и даже на время сна с ним крайне неохотно расстается. Недостаток же он числит за ним лишь единственный.
– Какой же?
– Такой, что им нельзя рубить как топором.
Да уж. Я попытался, было, вообразить машингевер, к которому штык в виде топора приделан… двойного, с широкими лезвиями, как товарищи гномы любят. Нет, думаю, это уже и не сюрреализм даже будет, а полная… фантасмагория, вот!
– Когда-то, – неожиданно подает голос Дара, – мне сказали: гном, лишившийся своего топора, несчастен по определению.
– Высказывание это было справедливо, – наклоняет голову Ариниус, – до сего дня и я бы с охотой подтвердил верность его. Однако ж наш друг Фигли, на мой взгляд, вовсе не выглядит несчастным.
Что до моего взгляда, то выглядел наш друг Фигли довольно угрюмо. Но – гномы вообще народ не такой уж и веселый, слишком уж серьезно ко всему относятся.
– Гном и его топор… казалось бы, что может быть неизменней?
– Эльф и его лук, например.
Хороший пример, думаю, как нельзя кстати пришелся.
– Глупость сказали, – заявляет Фигли. – Мы почитали наши baruk испокон веков, и они служили нам верой и правдой – сказано справедливо, тут ничего не отнять. Но разве мы ценили их лишь за то, что они – топоры? Нет!
Хвала воздавалась оружию! Оружию, которое столь замечательно подходило нам, гномам, и пусть будет Зал Подгорной Славы свидетелем моих слов.
– Теперь же, – пылко продолжает он, – появилось новое оружие, вот это! И хоть им нельзя срубить дерево или наколоть дров, но в бою, когда ты один, а со всех сторон мчат вражьи полчища… тут мой круглобокий малыш не уступит никому!
В общем, излагал Фигли правильно, так что спорить я с ним не стал. Тем более, что грамотный пулеметчик да на хорошей позиции – штука и впрямь весьма неприятная. Или наоборот, чертовски приятная – смотря, по какую сторону линии фронта от данного пулемета ты сам находишься!
Другой вопрос, что не видел этот гном, как иной раз минометы залпом отработают…
Кстати, насчет позиции. Надо будет, думаю, познания гнома в этом вопросе деликатно так провентилировать. Потому что сборку-разборку освоить, – даже с закрытыми глазами и спросонья, – одно дело, стрелять научиться – другое, куда сложнее первого. А уж уметь обстановку оперативно оценить и правильно себя к этой обстановке применить – на такое достижение и у нас-то далеко не каждый первый номер станкача сподобится. Сектор обстрела правильно выбрать, фланги… подготовка запасной позиции… вроде бы и просто все кажется, а тоже – наука! Кровью оплаченная.
