Давыдов Григорий - Грош
Я моментально ушёл в сторону, подняв немного в бок согнутую в колене ногу. И Бранд на ходу просто взял и врезался лицом в моё колено, рухнув на пол. А я в свою очередь тут же ретировался на другую часть "ринга", периодически попрыгивая на месте. Как там говорил сенсей? Постоянно быть в движении — вот что самое главное!
Бранд, кряхтя и держась за разбитый нос, встал и удивлённо поглядел на Вестейна. Тот ему кивнул. Ага, ясно с вами всё. Значит, рыцарь меня таким слабаком считал, что попросил моего противника не использовать удары — тупо бороться. Ну, а сейчас всё-таки разрешил Бранду драться в полную силу. И он воспользовался этой возможностью.
Я прыгал по всему "рингу", уходя о ударов противника, двигаясь вправо-влево, следя за каждым его движением. Но ни один его удар не находил цели: удары Бранда были пускай и сильными, но слишком долгими, размашистыми. Пока он заносил руку для удара, я уже был в другом месте. И мой противник начинал в открытую рычать! Что, попугать хочешь, а не выйдет! На!
Каждый боец, в боевом искусстве которого присутствуют удары по лицу, знает: ни за что нельзя разжимать зубы! То бишь, раскроешь рот — дашь противнику возможность сделать тебе бо-бо. Ничего личного, просто я не мог этого не сделать.
Когда Бранд в очередной раз раскрыл рот, издавая свой дикий, похожий на рычание, крик, я кинулся к нему, так что в какой-то момент мы чуть ли не прижались друг к другу, и ударил его локтем по нижней челюсти. И тут же отпрыгнул, удовлетворённо услыхав явственный хруст. В следующую секунду Бранд корчился на полу, держась за сломанную челюсть. Нет, я конечно пытался ударить аккуратно, но челюсть сломана — это точно! Да и скорее всего кость немного сдвинулась, но её вправить — пустяк!
Я продолжал прыгать на месте, ожидая, когда противник, пошатываясь, поднимется и, ещё раз потрогав челюсть, из-за которой его рожа теперь выглядела более устрашающей, зыркнет на меня полными злости глазами. Ну иди сюда, обезьянка, потанцуем…
Дальше, прыгая вокруг Бранда, я ощущал, как все упражнения, все ошибки, которые зафиксировал у меня комп — всё отпечаталось в голове, и я делал то, чего раньше просто не мог: я здраво мыслил в бою, успевая даже анализировать поведение противника. Все те теоретические знания, что я накопил за время обучения карате, все тренировочные сеансы у озера — всё это вылилось в бой с Брандом. Хотя стоит отдать ему должное: дрался он неплохо, правда всегда норовился перейти в борьбу.
Наконец, этот танец мне порядком надоел. Пора было завершать бой, и потому я встал на месте, ожидая атаки Бранда.
И нет никакого гула толпы, нет никаких криков, нет никаких изумлённых вздохов, даже частого стука собственного сердца, тяжёлого дыхания: всего этого нет. Есть только я и мой противник. И сейчас я собирался лишиться и противника тоже. Немного, кстати, удивлённый противник. Не ожидал, что я остановлюсь? А я такой непостоянный…
Но несмотря на удивление, злости у Бранда не убавилось, даже наоборот, и он, хрипя, на полном ходу налетел на бедного меня. Ничему жизнь не учит! Дерётся, потакая собственным инстинктам. Надо и головой порой думать: рукопашный бой — это тоже целая наука!
Нырнул ему под руку, на ходу, нанеся удар рукой по солнечному сплетению и, когда противник, охнув, развернулся, я зафиксировал пальцы руки плотно сжатыми и нанёс удар ребром ладони по кадыку.
Не успел подивиться мощи его шеи: Бранд не упал, не начал задыхаться, как бы на его месте случилось с человеком — нет, он лишь, закашлявшись, с яростью нанёс удар. Последний удар, который всё-таки нашёл свою цель в лице моего левого ребра. Сразу по всему телу пробежала цепной реакцией дикая боль, на которую в пылу боя я не стал обращать внимание. И, схватив руку Бранда, используя её в качестве некой опоры, нанёс удар ногой в голову.
Всё это произошло практически мгновенно, а в следующую секунду я уже стоял посреди "арены", глубоко вдыхая воздух, а предо мной на полу лежало бессознательное тело Бранда. Все крики стихли. В трактире воцарилась загробная тишина. Всё. Всё кончено. Я победил.
И как только я это осознал — на тело навалилась такая усталость, а бок вдруг так сильно заболел, что я начал падать. Всё вокруг поплыло. Но кто-то сзади подхватил меня и подтащил к скамье, на которую я благополучно сел. Как ни странно, это был Ёдур. А он очень силён для такой малявки!
Пелена тишины спала также неожиданно, как и легла на это заведение: все стали кричать, но на этот раз споря, говоря о том, что требуют реванша, что-то там про деньги… Вестейн с привычной маской спокойствия на лице попросил орков убрать Бранда, а Хлив отдельно полечить его. Правильно. И несмотря на то, что проиграл, рыцарь вёл себя спокойно и разумно. Ну как спокойно… Я то знал, что за этой очередной маской скрывается самое настоящее раздражение.
— Ну, молодца, Грош! Я знал, что ты не подведёшь Ёдура! — хлопнул меня по плечу, заставив ойкнуть, гном, и развернулся к толпе. — Так, ребята, достаём бабло! Давайте, давайте, выворачивайте карманы! И, между прочим, Вестейн, где обещанные шесть золотых, а?!
Ох ты, предприниматель. Я усмехнулся. Ему бы торговцем пойти работать, а он в наёмники подался. Гном обходил каждого, тыкал в список, если кто-то отнекивался, и нагло выставлял руку с раскрытой ладонью, требуя деньги. И никто не стал спорить. Оно и правильно. Я б тоже не рискнул спорить с тем, у кого на ремне висит хорошо заточенный топор…
А я, значит, был чем-то вроде способа подзаработать? А, ладно уж! Плевать мне пока на деньги. Главное, что Вестейн, который, кстати, также недовольно отсыпал свои шесть золотых в загребущие ручищи Ёдура, всё-таки возьмёт меня с собой.
Толпа начала расходиться, а ко мне притопал довольный — лыба во всю рожу — гном, выставив перед собой ладони, в которых лежала, поблёскивая, горка монет.
— Денежки… — глядя на горку, словно заворожённый, протянул гном, опомнившись лишь когда заметил мой насмешливый взгляд. — Не, а чего? Деньги — они и в эльфийском лесу деньги! Всегда пригодятся. Кстати, вот, тут твоя доля. Если не учитывать шесть обещанных золотых от Вестейна, то ещё получается два золотых — это твой процент от выигрыша, всё-таки ты ж старался!
Я принял восемь золотых монет и, подняв куртку, которая, видимо, во время суматохи оказалась на полу, положил их в её внутренний карман, мысленно недоверчиво покачивая головой. Что-то гном темнит. Там выигрыш огромным быть должен — там разница между "за" и "против" была большой, и не в пользу "за" — то есть меня. Так что скорее по проценту мне полагалось ещё как минимум два золотых, но это уж я говорить Ёдуру не стал. Пусть радуется.
Куртку с рубахой просто взял в руки — одевать не хотелось, душно. А колчан привычно закинул за спину. Поднялся, облегчённо обнаружив, что ничего серьёзного мне Бранд сделать не сумел, разве что в районе левого ребра чуть-чуть гудело…
— Да, кстати, — гном обращался ко мне, но смотрел на монеты в руках, словно до сих пор не веря, что так легко получил эти деньги. — Вестейн просил передать, что он снял нам весь второй этаж. Каждому по комнате, кроме Торберга и Хлив, разумеется — для них одна комната. Поднимешься по лестнице, и твоя — первая справа.
Я лишь благодарно кивнул. А я-то думал, где мне эту ночь провести! А тут — на тебе. Да ещё и Вестейн… Странный он всё-таки. Порой говнюк говнюком, но и благородство всё-таки у него не отходит на задний план. Не пойму я этого человека, даже пытаться не стоит!
Между прочим, первый этаж был уже пуст. Остались лишь убирающая со столов официантка, я, да Ёдур. Поэтому решил всё-таки оставить гнома любоваться своими сокровищами, да отправиться спать. Судя по всему, завтра будет трудный день. Надеюсь, не будут поднимать рано утром, хотя надежды были слабые…
Официантка меня проводила, периодически уважительно и с интересом поднимая взгляд на мою персону, но тут же уводя его в сторону. Смущается, что ли? Видела мой бой с Брандом? Что, неужели я его прямо настолько круто уделал? Я то думал, что у нас бой скучно прошёл, так сказать, традиционно. Удар-удар, уход в сторону и так далее. Я сам когда по телику смотрел соревнования по боевым искусствам, от скуки порой даже засыпал. Видать, я даже о себе ещё многое не знаю… Эх, жалко не заснял это на камеру компа! Было б интересно посмотреть, учесть новые ошибки.
— Мы пришли, — проговорила мне официантка своим тоненьким голоском, указывая на дверь по правую руку от меня. Она вновь глянула на мой торс и почти сразу отвернулась. Надо бы пореже с обнажёнными частями тела ходить, что ли… а то смущаю народ, аж неудобно как-то.
Поблагодарив её, сказал, что она может идти, и та облегчённо сбежала вниз по лестнице. А что, всё равно приятно: какое-никакое, а внимание…
Комната была хорошей. Вот именно что хорошей. А то бывал я во всяких там шикарных гостиницах по долгу службы в корпорации, так там даже прикоснуться к чему-либо было страшно! А тут… запахло домашней обстановкой. Кровать у стены, широкая, на вид довольно мягкая, с чистым бельём, у кровати висит зеркало. Слева шкаф с какими-то книгами. Подошёл и взял в руки одну, с красивым красным переплётом. Нет, не понимаю, что написано. Обидно. Положил обратно и сел на кровать, кинув колчан с одеждой на пол. Ничего, тут чисто, явно ежедневно прибираются, ничего с вещами не случится, если одну ночь на полу полежат.
