Григорий Рожков - Американец. Неравный бой
Брата зацепило! Боже, боже! Эмоции хлестнули, тело невольно вздрогнуло, вызвав боль. Брат, держись! И Коля, держись… Без зенитки худо будет!
– I’m out! – Сержант Хорнер отскочил от своей позиции. Безуспешно пытаясь найти в патронташе хотя бы еще одну обойму, он кричал: – I need ammo! Jumper! Ammo! Shi-i-i-it! – Перед ним упала немецкая граната. Еще миг – и всех нашинкует осколками, но нет, Алекс молниеносным движением руки зашвыривает гранату обратно к врагам. Подхватив с земли трофейную винтовку, сержант вновь припадает к мешкам. Рядом с ним лежит тело немецкого зенитчика. На поясе у него подсумки с обоймами. Сержант рвет, дергает клапан неподдающегося подсумка и скорее достает желанные патроны. Еще несколько выстрелов есть…
– Рита, держи! – старший лейтенант Цебриенко протянула напарнице полный магазин к МП-40 и сама поудобнее перехватила свой автомат. О, вооружились девушки. Молодцы! Любой стрелок сейчас на счету. Эх, не могу я толком пошевелиться и помочь в бою… – Бей короткими.
– На наш век хватит, командир, – оскалившись, ответила рыжеволосая и вскинула оружие. – Короткими так короткими. – И тут же открывает огонь, стреляя по невидимому мне противнику.
– Паша, скорее! – Юра требовательно протянул руку к сидящему рядом Горбунову. Парень усердно заталкивал в диск последние патроны. Богатырь явно спешит, но доделывает работу, не потеряв ни одного патрона. – Скорее! Они уже рядом!
– Все! – Отдав товарищу диск, Павел подхватил свой ППШ и переместился чуть в сторону от пулеметчика.
– Помоги Коле, Паша! Бегом! Я управлюсь тут как-нибудь… – Юрец припадает к пулемету. Гулко застучал «дегтярь», и к ногам пулеметчика посыпались, ярко блестя, горячие гильзы. Горбунов секунду смотрит на пограничника и все же бросается выполнять приказ. У орудия еще есть невскрытые ящики, может быть, и снаряды найдутся. А там и еще минутка жизни будет!
– I’m running out of ammo! – Капралу Джамперу тоже нелегко, он ранен, но продолжает бой. Пулемет в его руках вздрагивает, посылая короткими очередями смерть прямо навстречу врагу. Но лента стремительно заканчивается… Пару раз подпрыгнув в воздухе, конец ленты улетает в приемник прожорливого оружия. Капрал пригибается и чуть отползает. На земле рядом с бойцом лежат большие подсумки – там магазины к пулемету. Сейчас они пойдут в дело. Жаль, что их всего два…
– Кхе! Кхем! – На колени брызжет кровь. Кажется, у меня не пара ребер сломана. И с легкими точно беда… Вдруг я помру от этого? Эх, обидно-то как! Глупая ведь смерть!
Черт! Ну почему все так?
Почему мы в кольце?
Эти мешки с песком обрамляют зенитное орудие. И здесь мы занимаем круговую оборону. Сам ведь отдал приказ. Сам! Нет бы пойти напролом. Рискнуть жизнью, но не ждать смерти здесь, в этом кольце!
Есть и второе кольцо – из врагов, упорно прущих на нашу оборону… Вот-вот эти ублюдки подойдут. Кончатся у нас боеприпасы – и амба!
А выход был так близко! Мост через Припять – вот он, за моей спиной. Там Мозырь, там бой, там наши идут в контрнаступление! Я слышу раскатистое «УРА!», я слышу, как бой идет сюда, нарастая с каждой секундой. Но он еще так далеко! Ну почему?
Чуть-чуть не дотянули.
Ду-у-у! Ду-у-у-у-у!
Что это? Словно пароходный гудок…
– Откуда гудок? Поезд? – взволнованно оглянулся Юра. Он смотрел куда-то мне за спину, в сторону моста. – Не может быть! Это наши катера! НА-А-АШИ!
Меня пробрало. Все умолкло. Даже противник перестал стрелять после гудка. Все окружающие направили свои взгляды на гладь реки Припять…
– А-а-а-ар! – Пересилив боль и слабость, подтянул ноги, оперся локтями на мешки за спиной и, приподнявшись, смог встать на колени, обернувшись лицом к реке: – Господи, и правда – наши…
Интермедия
Ударный отряд Пинской военной флотилии.
Река Припять близ Мозыря
Двенадцать кораблей медленно, не теряя строя, приближались к Мозырю. Четыре номерных больших бронекатера проекта 192Б-М в авангарде, три монитора: «Ударный», «Смоленск» и «Витебск», три канонерские лодки: «Передовой», «Верный» и «Смольный». Все как на подбор модернизированы и перевооружены. Командование сильно сожалело, что этому отряду не удалось выйти к Бобруйску до его падения: успели бы – возможно, противник не взял бы город так быстро.
Следом за вооруженной братией идут два абсолютно мирных, тихоходных пароходика: «Кооперация» и «Язь». Они несут самую важную часть всего ударного отряда: 6-ю отдельную роту морской пехоты с приданным усилением – двумя истребительными взводами морской пехоты армии США. «Марины», так в шутку прозвали американских морпехов их советские коллеги. Причиной тому послужило официальное наименование морской пехоты США – Marines. Но шутки шутками, а все знали, что эти самые «марины» – отчаянные рубаки, заслужившие уважение в боях Гражданской войны в Испании. Последние два месяца американцы передавали свой опыт бойцам 6-й отдельной роты морской пехоты. И вскоре этим подразделениям вместе придется выполнять серьезную боевую задачу – захват моста в Мозыре.
С берега фонарем им просигналили: «Бой идет в Мозыре. Мост под контролем противника». Контр-адмирал Рогачев, находясь на головном мониторе «Ударный», ухмыльнувшись, обращается к старшему лейтенанту Юшину:
– Молодцы «чапаевцы», сухопутные, а морзянку знают! Сигнальщик! Ответ на берег: «Спасибо за информацию!» – А потом, секунду помолчав, добавляет, но уже не для сигнальщика: – С Богом, братцы…
Один из кораблей подает два протяжных гудка. Все готовятся к бою…
По мере приближения к цели у моряков укреплялось мнение, что где-то их обманули! Ведь было сказано, что мост под контролем противника. Но на северном берегу гремит бой. Кто-то удерживает тет-де-пон и яростно сражается. Над водой кроме гулкой канонады и стрельбы, доносящейся из города, разносятся треск пулеметов и дробный стук автоматической пушки. Контр-адмирал нахмурился.
Звучит приказ ускорить ход двух катеров авангарда, пересечь линию моста и выйти к месту боя. За головными машинами вскипают буруны, они ускоряются, идя к цели.
– Эх, где же наш корректировщик? Может, мессеры перехватили? – взволнованно сжимая в руках бинокль, вздыхает бригадный комиссар Кузнецов. Ему есть о чем волноваться. Самолет-разведчик их флотилии уже должен был висеть над мостом и передавать данные о силах противника и их местоположении. Но его нет! Да и хрен бы с ним, с их разведчиком, ведь были еще и самолеты, поддерживающие сухопутные части. Но с командованием авиации, как назло, не удалось условиться о выделении для целей речников хотя бы одного разведчика. А в небе так много краснозвездных самолетов, что обидно до слез – ни один из них не будет помогать морякам. – И корректировщиков высадить не можем! Э-эх!.. – раздраженно взмахнул рукой комиссар. Стоящий рядом капитан «Смоленска» старший лейтенант Пецух поморщился: вооружение его монитора, две стодвадцатидвухмиллиметровые пушки главного калибра, и реактивная установка под стотридцатидвухмиллиметровые эрэсы – бесполезны без координации огня. Чтобы поразить кого-нибудь, им придется выйти на открытое место и бить по целям в зоне прямой видимости. А это глупость, если не форменное самоубийство. Проблемы уже появились. Но они пока еще минимальны…
Тем временем вырвавшиеся вперед два бронекатера прошли мост и, чуть сбавив ход, вышли к месту боя. Командиры кораблей ахнули – в сотне метров от берега на перерытом воронками и опустошенном битвой пологом склоне, в маленьком укрытии из мешков с песком кто-то отбивается от многочисленно превосходящего противника. Строй рыжих мундиров волнами, словно кипящее море, накатывается со всех сторон на позицию обороняющихся. Но на позиции не сидят без дела. Короткими, злобными очередями бьют пулеметы, прижимая к земле приближающихся врагов, щелкают точными одиночными выстрелами винтовки, изредка, но уверенно их поддерживают автоматные очереди. Самым грозным голосом, очень редким, но всегда смертоносным, очередью стучит зенитное орудие.
Моряки смотрят на все это, и в их душах закипает ярость. Какой-то незнакомый, но без сомнения свой, советский, может быть американский, товарищ отважно, насмерть сражается в окружении! И если они, краснофлотцы, не вмешаются прямо сейчас, товарищи могут погибнуть! Враг слишком близко подошел к позиции обороняющихся!
– Полундра! – громогласно пронеслось над водой. Радисты катеров скороговоркой докладывают на корабли отряда об обнаруженном противнике. И о товарищах они тоже докладывают. Но отряду надо еще приблизиться, а бой принимать авангарду. Два отставших катера уже ближе…
На обоих вырвавшихся вперед катерах ход сбрасывается до минимума. Комендоры носовых орудий в скорейшем темпе разворачивают башни с длинными и тонкими, словно рапиры, стволами восьмидесятипятимиллиметровых орудий. В казенниках уже лежат фугасные снаряды, а наводчики как можно точнее наводят перекрестия на скопления противника.
