Алексей Живой - Империя: Великий царь
– А куда ведет эта дорога? – спросил Тарас, силясь разглядеть невидимый отсюда перевал. Его закрывал один из отрогов, густо поросший лесом. Деревья на нем сейчас шумели и раскачивались от порывов ветра.
– Из Ламия в Трахин, – ответил пастух, – большая ее часть петляет по горам, а здесь, спускаясь с перевала, она сначала проходит вдоль моря.
– Значит, вдоль моря, – кивнул Тарас и процедил сквозь зубы, словно разговаривал сам с собой: – Это хорошо.
Он оглянулся назад, скользнув удовлетворенным взглядом по периекским лучникам в лохмотьях, что почти сливались с камнями.
– Идем на перевал, – приказал он, отправив вперед Этокла и Брианта с десятком лучников. Остальные спартанцы молча последовали за ним.
Когда отряд, растворившись в «зеленке», незаметно подтянулся к перевалу, оказавшись на вершине нависавшего над ним хребта, с которой отлично просматривалась часть дороги, их там уже поджидал довольный Бриант.
– Ну, что там? – поинтересовался Тарас, по глазам илота угадавший, что впереди происходило что-то интересное.
– Со стороны Ламия приближаются какие-то повозки, – сообщил тот хозяину и сгрудившимся вокруг него спартанцам, – они еще плохо видны, но сильно пылят и передвигаются быстро. Похоже на колесницы.
– Сколько их? – уточнил Тарас, отодвигая ветки кустарника и впиваясь глазами в изгиб горной дороги, в дальнем конце которой действительно перемещалось пылевое облако. Ветер быстро относил пыль назад, открывая несколько передних колесниц, но остальные тонули в этом шлейфе.
– Штук десять, – ответил илот, прижимая висевший за спиной гастрафет к бедру, – может быть, больше. Сейчас сами увидите, господин Гисандр.
Решение пришло мгновенно.
– Мы атакуем их, – проговорил Гисандр, отпуская ветки и оборачиваясь к спартанцам, – и захватим колесницы.
– Но зачем нам колесницы? – изумился Архелон.
– Я хочу как можно быстрее оказаться на берегу, – сообщил Тарас, – время не ждет. Каждый миг кто-то из спартанцев гибнет там на перевале. И персы должны ответить за каждого из них десятью жизнями. Мы притаимся на склоне, среди кустов и, едва покажутся колесницы, атакуем, чтобы никто не проскочил мимо нас в Трахин. А затем сядем на них и навестим лагерь персидских моряков.
– Смело, – кивнул Офриад, – мне это нравится, Гисандр.
Времени на раздумья не было, и спартанцы быстро переместились вниз по склону, спрятавшись метрах в двадцати от пустынной пока дороги. Справа и слева от себя, на расстоянии почти в сотню метров, Тарас разместил лучников с приказом бить всех персидских солдат, которых они увидят. А прямо перед ним, за валунами, укрылись илоты с гастрафетами. Их задачей было не пропустить первую колесницу, если не повезет лучникам.
– Вали даже лошадь, если они проскачут мимо, – приказал он, присматриваясь к приближавшимся персам, – никто из них не должен пройти через этот перевал.
– Понял, – кивнул Этокл, и, уперев свое оружие в живот, стал натягивать тугую тетиву.[25]
Пока колесницы приближались в облаке пыли, Тарас рассматривал недалекий и, к счастью, пустынный пока перевал, над которым сильный ветер гнал рваные облака. «Если оттуда появится кто-нибудь из персов, – промелькнула предательская мысль, – то нас могут просто смять. О Аполлон, помоги нам!»
Наконец, из-за ближнего поворота появилась первая колесница, которую с натугой тянула вверх двойка лошадей. Управлял ею возница в кожаной жилетке на голое тело, тиаре и густой, черной как смоль, бородой. Позади него виднелись два дюжих воина в доспехах поверх длинных балахонов. Они тоже были в тиарах вместо шлемов, имели в руках по круглому плетеному щиту и несколько дротиков. Судя по расслабленному виду, оба разомлели от жары и не ждали нападения.
– Идет не очень быстро, – удовлетворенно ответил Тарас, рассматривая длинные сверкавшие под солнцем лезвия мечей, похожих на косы, что были приделаны к колесам и торчали по обеим сторонам колесницы. Эти мечи предназначались, чтобы рубить в кровавую кашу пехотинцев врага. А мощное копье с целым букетом остро отточенных наконечников, прикрепленное к корпусу снизу, торчало между лошадьми на уровне груди пехотинцев, как таран, тоже производя сильное впечатление.
Пока первая колесница поднималась к перевалу, Тарас успел пересчитать остальные. Всего в поле зрения попало двенадцать колесниц – вероятно, летучий ударный отряд, посланный кем-то из персидских командиров на рекогносцировку. Позади них не было видно конницы, которой втайне опасался Тарас, ведь сражение с конницей в его планы не входило.
Он подождал, пока головная персидская колесница приблизится к наблюдательному пункту, а остальные окажутся на расстояние полета стрелы из лука, и махнул рукой наблюдавшим за ним командирам. Тотчас со склона взметнулся в небо рой стрел, накрывший персов. Но первой колеснице, как и боялся Тарас, удалось избежать прямых попаданий. Все стрелы ушли в перелет, лишь несколько вонзилось в щит одного из воинов, успевших среагировать на нападение. Возница хлестнул лошадей и те, вышибая искры из камней, потащили колесницу вверх из последних сил.
– Этокл! – заорал Тарас, выпрыгивая из-за валуна. – Достань их!
Но гастрафетчики и так выцеливали движущуюся мишень. И вот с едва различимым шелестом вдогон улетел первый болт, затем второй. Возница, яростно хлеставший лошадей кнутом, вдруг нелепо раскинул руки и повис, перегнувшись через ограждение. Вторая стрела, пробив плетеный щит, вышвырнула уже мертвого перса из колесницы на камни. Третий воин едва успел спрыгнуть сам, как лошади, бросившись от испуга в сторону, опрокинули колесницу на бок и, протащив ее метров десять, остановились, перегородив дорогу. Но и этот перс продержался недолго. Третий болт пробил его доспех и свалил окровавленное тело на камни.
– Молодцы! – крикнул Тарас своим «снайперам». – За мной, спартанцы!
И бросился вперед, увидев, что последнюю колесницу лучники обработали похожим образом, – она перевернулась на ходу, отрезав путь к отступлению. Зажатые в тесном пространстве остальные колесницы с воинами не имели достаточно места для маневра, но тем не менее еще представляли опасность. В приближавшихся к ним со склона периеков полетели дротики и стрелы – на колесницах находились лучники. Однако их было слишком мало.
Но персы и не думали сдаваться. Возницы начали яростно хлестать лошадей, и несколько колесниц сразу бросилось в атаку, едва периеки с копьями наперевес оказались на дороге. Они еще не успели построиться даже в подобие фаланги и образовать строй, как в эту неорганизованную толпу врезалась первая колесница, искромсав своими гигантскими ножами на колесах сразу нескольких человек. Те, кто не умер сразу, получил жуткие ранения. Дорога огласилась воплями и стонами.
– То же мне воины, – поморщился Офриад, прыгавший по камням вниз рядом с Тарасом, – не умеют даже умереть достойно.
И с ходу метнул копье, поразившее в грудь возницу. Мертвый перс рухнул под колеса. Колесница переехала его, подпрыгнув на теле, и остановилась. Двух оставшихся персов моментально окружила толпа периеков, поднявшая их на свои копья. Следом тотчас попыталась прорваться еще одна колесница. И ей это почти удалось. Персы проложили себе дорогу, затоптав конями, а затем, изрубив в куски многих периеков. Воины из колесницы метали в греков свои дротики, разя наповал. На глазах Тараса один из периекских лучников, оказавшийся на пути бешено несущейся колесницы, не успел увернуться и напоролся на выставленное вперед копье-таран. Сразу несколько длинных и широких лезвий пробило его доспех, выйдя из спины. Кровь брызнула во все стороны, когда колесница персов почти вырвалась из окружения и попыталась объехать головную, лежавшую теперь на боку. Но копья Гисандра и Архелона остановили ее, убив двоих седоков. А прилетевший откуда-то сзади арбалетный болт сразил наповал третьего.
Скоротечная битва вскоре завершилась. Копейщики в ближнем бою добили всех, кого не успели сразить лучники. Тарас прошелся вдоль поверженных колесниц и, подсчитав свои потери, ужаснулся. Эта атака стоила ему почти двадцати периеков. Впрочем, никто из спартанцев не погиб, а из персов никто не прорвался через перевал. Все полегли здесь, некого было даже допросить. Зато теперь в его распоряжении было восемь вполне исправных колесниц, на которых он собирался немедленно двигаться к недалекому берегу.
– Придется переодеться персами, – заявил Тарас Офриаду, останавливаясь возле одного из мертвых персидских воинов, лежавшего на камнях и разглядывая почти целый доспех. Перс был убит стрелой в шею.
– Можно ли нам сменить свои красные плащи на эту варварскую одежду? – возмутился Офриад.
– А ты где-нибудь видел спартанцев, спокойно разъезжающих в колесницах по персидскому лагерю? – ответил тот вопросом на вопрос.
