Андрей Посняков - Сюзерен
Отстояв службу (пусть и католический храм, не православный, а все равно — красиво и благостно!), молодые люди вышли на улицу и, остановившись на паперти, принялись ждать. Ждали долго, наверное, около часа или даже больше. Вожников с интересом осматривал церковь, Аманда же нетерпеливо переминалась с ноги на ногу и вполголоса возмущалась:
— Нет, ну что он, колокольного звона не слышал? Ведь когда договаривались… Или… или отец денег не дал? Вот ведь скаред!
— Да вон он, — присмотревшись, князь показал рукой в сторону небольшой улочки, откуда как раз и вышел Лупано.
Обрадованная Аманда немедленно замахала руками:
— Эй, эй, парень! Мы здесь.
Князь еще издалека почуял неладное: что-то было не то в сгорбленной фигуре подростка, в его шаркающей походке и унылом отечном лице… с расплывающимся под левым глазом синяком.
— Ты что так долго-то? — подозрительно спросила ведьма.
Лупано тяжко вздохнул с видом самого пропащего и никому не нужного человека и, шмыгнув носом, тихо промолвил:
— Деньги.
— Так я и думала! — с досадой всплеснула руками Аманда. — Отец тебе не дал.
— Да я у него и не спрашивал, — подросток повел плечом. — У меня и свои деньги есть… были…
— Отобрали? — нехорошо прищурился князь.
Юноша потерянно кивнул:
— Угу.
— И ты знаешь кто?
— Знаю…
— Тогда что мы тут стоим?! — Егор схватил парня за плечи и сильно тряхнул: — А ну-ка, соберись, друг мой! Сейчас ты покажешь всем, чего стоишь… и деньги свои вернешь!
— Н-но…
— Не бойся, мы рядом будем, и… Сеньора Мария, давай-ка сюда эликсир… Пей, Лупано!
Глава VII
Эликсир храбрости
— Ты, главное, сразу, как подойдешь, скажи грозным голосом: а ну, мол, козел, отдавай мои деньги! — по пути настраивала парня Аманда. — И в глаза этак с вызовом посмотри.
— Да не умею я… с вызовом.
Лупано, похоже, уже пожалел, что признался насчет денег. Ругал себя, что не дождался отца: спросил бы у него, и никаких бы проблем не было. А тут… по-дурацки себя повел, что и говорить, пожаловался, словно совсем уж маленький ребенок. Нашел кому! Теперь вот иди и думай, что с ним сделает Альваро Беззубый и вся его шайка — Агостиньо Рвань, Фелипе Малыш, Рыбина… О-ох, одна надежда — на новых своих знакомцев, которым, кажется, палец в рот не клади. А с другой стороны, Альваро может и в любое другое время подстеречь где-нибудь, когда он, Лупано, один будет. Подкараулит с дружками да изобьет, хотя… не столько изобьют, сколько поиздеваются, сволочи.
— Эй, не грусти, парень! — Вожников ободряюще хлопнул парнишку по плечу. — Наоборот — радуйся! Сейчас обидчиков своих на место поставишь. Уважать тебя, они, конечно, сразу не будут но, по крайней мере начнут побаиваться. Да и нужно ли тебе их уважение? Это ты потом для себя решишь, так и отношения будешь строить. Как именно, я подскажу после, сейчас для тебя главное — себя по-другому поставить, показать! Давай-ка еще раз удар попробуем… Стой… Бей! Ну, ударь же меня, не бойся! В подбородок, снизу, как я учил, резко, оп!
Вожников, конечно, такой слабенький ударец ни за что не пропустил бы, но вот сейчас… сейчас как раз был такой случай, когда надо было пропустить, что князь и сделал. Словив подбородком вялый апперкот, клацнул зубами, не забыв похвалить побелевшего от ужаса парня:
— Ну вот, молодец! Можешь, когда захочешь. Вот и Беззубого своего — так же. Кстати, а почему он беззубый? Кто-то уже до тебя постарался, зубы повыбивал?
— Да не знаю, — юноша похлопал ресницами. — Действительно, не знаю, я и не задумывался никогда. Беззубый и Беззубый — все его так зовут.
— Он на весь город знаменит, что ли?
— Что вы! В нашем квартале только… Ой! Пришли уже, — Лупано кивнул на открывшиеся за углом развалины. — Бывшие римские термы. Они там, в кустах, всегда промышляют.
— Чем промышляют? — немедленно уточнил Егор.
— Да мало ли, кто-нибудь путь срезать захочет. Какой-нибудь подмастерье, ученик, слуга… Тут они и постерегут, последние деньги отнимут.
— Понятно — банальный гоп-стоп, — азартно разминая кулаки, заметил Вожников. — Куда ж городские власти смотрят?
— Они хитрые, — отрок снова зашмыгал носом. — Не власти — шайка.
— Ничего, друг мой, на всякую хитрую задницу… кое-что сыщется, ага! Ну, где твои красавцы?
— Да вон, — Лупано показал пальцем. — По той тропинке идти.
Тропинка уходила в глубь развалин, заросших густым терновником и малиной, и терялась в тени высоких тополей и лип, где даже сейчас, днем, царил приятный полумрак. Где-то впереди, где было куда светлее, слышались чьи-то громкие голоса.
— Тут они. В ножички играют, — прошептав, юноша нерешительно замялся. — Так мне что… идти?
— Иди, иди и помни — мы рядом будем.
— Ну, я тогда…
— Постой! — князь схватил паренька за руку. — Давай-ка еще эликсиру хлебни.
— Да-да, — Лупано поспешно вытащил из-за пазухи плетеную флягу и сделал длинный глоток. — Ну вот. Выпил.
— Ну, с Богом! Теперь ты храбрец! — тихо рассмеялась ведьма. — Иди. Смотри не убей их.
— Да, и не забудь, куда и как бить! — бросил вдогонку уходившему парню князь и уже куда тише добавил: — Впрочем, не в ударах дело. Просто надо себя показать! Ну, милая, пошли и мы… кусточками, потихоньку.
Расположившаяся на залитой солнцем полянке меж обвалившейся кирпичной стеной и липами компания — четверо недорослей лет по пятнадцать-семнадцать — с виду никакой особой опасности не представляла: обычные гопники, которых любой истинный кабальеро, несомненно, разогнал бы одними пинками, даже не обнажая меча. Привалившись спиной к стене, мосластый парень со щербатым ртом деловито пересчитывал высыпанные на траву монеты, с важностью пробуя каждую на зуб. Похоже, это и был главарь — Альваро Беззубый, остальные члены шайки наблюдали за его занятием и лениво щурились.
Молчали не все — длинный худой парень в рваной рубахе и старых, сношенных до дыр башмаках, с придыханием повторял за Беззубым:
— Три… четыре… Альваро, а может, Малыш лучше попробует? У него-то зубы крепкие…
— Отстань, Рвань! Попробует… Проглотит еще, — ухмыльнулся главный гопник. — Ладно! Давайте думать, что с деньгами делать?
— Хе! Что делать? — Рвань гнусаво захохотал и приосанился: — Просадим все в кабаке, ага?! Кто «за»? Я — так двумя руками.
— Не надо все в кабаке, — пожевывая травинку, негромко возразил другой гопник — нескладный, кособокий, с плоским, похожим на старую камбалу, лицом и неподвижным взглядом каких-то непостижимо светлых, словно у снулой рыбы, глаз.
— Как это — не надо? — обиделся Рвань. — Что ты такое говоришь, Рыбина?
— А то и говорю. — Рыбина смачно сплюнул в траву. — Лучше в лупанар пойти, к девкам.
— Девки — это хорошо. — Самый младший, Фелипе Малыш, пригладив темные кудри, мечтательно закатил антрацитово-черные глаза и ухмыльнулся.
Беззубый смерил его презрительным взглядом:
— Хорошо? А ты-то откуда знаешь, Малыш?
— Да уж… знаю.
— Ой, знает он! Ага, как же!
— Тсс!!! Слышите? — Рыбина настороженно скользнул взглядом по ближайшим кустам. — Идет кто-то! Может, служанка с рынка или…
— Тихо все! — живо убрав деньги в суму, распорядился главарь. — А ну, быстро попрятались.
Повинуясь приказу своего вожака, все члены банды нырнули в кусты, оставив на поляне лишь безмятежно улыбавшегося Альваро… Впрочем, щербатая его улыбочка тут же превратилась в гримасу:
— Ого! Кого я вижу? Еще деньги принес?
Бац!
Подбежав ближе, Лупано молча ударил главаря шайки в челюсть… да, видимо, от волнения, не попал — удар пришелся в нос, что оказалось еще лучше — тут же брызнула кровь, и ошарашенный не столько от боли, сколько от удивления Альваро Беззубый вытаращил глаза:
— Э-э… ты что это творишь, ушастый?
Бум!
Еще удар — сразу же, левой, как и показывал учитель… И опять удар, и снова… и еще… Зажмурив глаза, Лупано махал руками, словно мельница, торопился, опасаясь, что действие волшебного эликсира храбрости может скоро закончиться и тогда кое-кто вмиг превратится из храбреца во всеми презираемого труса и мямлю.
— Эй, эй! Что сидите-то? — придя в себя, Альфаро Беззубый отскочил в сторону и принялся звать напарников…
Да только те что-то задерживались, а на полянку выбрался здоровенный малый, одетый, как обедневший кабальеро, правда без меча.
— Ух ты! — подул на кулаки князь. — Молодец, Лупано, только в следующий раз надо резче бить, резче. Ну, потренируемся еще… Так, значит, это и есть пресловутый Альваро Беззубый? М-да-а-а… тоже еще червяк! Э, собака! — молодой человек угрожающе повернулся к гопнику. — Тебя кто учил чужие денежки забирать?
— Тебе какое дело… — начал было Беззубый, но тут же скривился от удара в печень и застонал.
