Кровавая весна 91-го (СИ) - Шу Алекс

— Пацаны, знаете, почему он так бесится? — ехидно усмехнулся Максимов. — На примере исследований одного известного австрийско-американского психолога, я доказал что он и Лесин, вот тот, который рядом стоит, — парочка онанистов. И попал в точку. Ведь какая реакция будет у нормального человека, когда его в этом обвинят? Посмеяться, покрутить пальцем у виска и забыть. А Георгадзе начало корежить: истерика, брызги пены. Лесин чуть не разрыдался у него на плече. Вчера эти красавцы, собрали шоблу и караулили меня возле школы. Но поскольку они немного туповаты, не подумали о черном ходе, через который можно спокойно уйти.

— Слушай, Миша, э, — возмущенно взмахнул рукой один из братьев классиков, Гия. — Почему ты это терпишь, а? Порви эту бешеную собаку и пошли домой. Ты же его в полтора раза больше. А если эти впишутся, мы их затопчем за минуту.

— Смотри, чтобы тебя не затоптали, — прогудел басом Слон. — Советчик.

— Что ты сказал? — хищно ощерился второй борцуха, Рустам, медленно опуская руку в карман.

— Что слышал, то и сказал, — буркнул Сеня. — У тебя, что в ушах пробки? Или по-русски не понимаешь? Совсем дебил, что ли?

Я тебя толстяк сейчас в землю вобью, — прошипел Рустам, сделал шаг вперед.

— А я помогу, — подхватил Гия.

— Ты только помидорами торговать помочь можешь, — криво усмехнулся Рудик. — И то, кривыми ручонками половину передавишь. Будешь прыгать, рога поотшибаем. И никакое умение обниматься с потными мужиками тебя не спасёт.

— Всё, вам конец, уроды, — прошипел Гия, — Тебя разорву лично, шакал.

Атмосфера над полянкой угрожающе сгустилась. В воздухе нависло ожидание большой бойни. Компании обменивались злыми взглядами, щупали в карманах припасенное оружие и медленно сближались, настраиваясь на решающую битву.

— Так, стоп, — рявкнул командным голосом Максимов и развел руки. — Остановились все, быстро. Это наши дела с Георгадзе. Мы их решим сами, как мужчины, один на один.

Миша секунду поколебался и неохотно кивнул.

— Пойдем, отойдем ниже, там и разберемся, — предложил Андрей. — Здесь турники, не очень удобно.

— Пош…- начал Георгадзе, вдруг неожиданно содрогнулся, побледнел и схватился рукой за живот.

«Началось», — внутренне усмехнулся Максимов. — «Коричневый взрыв на подходе».

— Что ты сказал, извини, не понял? — вкрадчиво поинтересовался Андрей.

— Ммм, — проскрипел сквозь зубы Георгадзе.

— Пу-пу-пу-пу-пу, — глухо протарахтела могучая задница борца

В воздухе освежающе запахло тухлыми яйцами. Миша стиснул зубы и мужественно сжал ягодицы. Если бы злые рэкетиры в это мгновение попробовали изнасиловать его ломом, толстая железяка была бы мгновенно перекушена стальным зажимом заднего кольца.

Остальная банда сморщила носы и брезгливо отступила в стороны. Даже зрители на другом конце поляны отошли назад.

Разогреваешь мотор? — подмигнул Максимов. — Это правильно.

Миша молчал. Бисеринки пота прозрачными жемчужинами усеяли влажный красный лоб. Могучие ладони борца судорожно сжимали сомкнутые ягодицы, помогая мышцам в противостоянии с коричневой массой, неудержимо рвавшейся наружу, сметающим всё на своем пути Ниагарским водопадом.

— Так что, идём? — поинтересовался Андрей. — Решим всё между собой без долгих разговоров.

— Пуууууук, — тонко и жалобно откликнулась задница. Георгадзе побледнел и ещё больше вцепился ладонями в попу.

— Ты чего? Геморрой обострился? — сочувственно поинтересовался Максимов. — Может тебе туда свечку вставить? Ректальную. Говорят, помогает.

— П-п-п-у-у-у-к, -страдальчески протарахтело в ответ.

— Ни хрена не понял. Ты можешь сказать, нормально, ртом, а не вот этим всем? — продолжал измываться над страдающим противником Максимов. — Если решили драться один на один, давай начнем, чего зря время тратить? Хотя, если извинишься, замнем для ясности.

— И-и-извини, — сквозь стиснутые зубы промычал Георгадзе, мечтающий, чтобы всё побыстрее закончилось, все разошлись, а он успел добежать до туалета. Или хотя бы до ближайших кустов.

— Вот видишь, можешь, когда захочешь, — Андрей дружески ткнул пальцем в живот борцухи. — Так и быть, прощаю.

Такого издевательства многострадальный кишечник не выдержал. Раздался оглушительный треск, завершившийся громоподобным пуком. В одно мгновение под задними карманами джинсов вспучились и набрякли мешками огромные кучи, прорываясь сквозь небесно-голубую ткань зловещими коричневыми разводами.

И тут все присутствующие поняли: до этого мгновения пахло просто прекрасно. Грузины и шпана из одиннадцатого «Б» стайкой испуганных воробьев порскнули в стороны. Школьники, пришедшие посмотреть на гладиаторские бои, плевались и с перекошенными лицами, отбегали подальше, зажимая пальцами носы.

По штанинам Миши с еле слышным журчанием продолжало течь. Под фирменными адидасовскими кроссовками образовалось живописное коричневое озеро, расползавшееся всё дальше…

— Млять, — потрясенно выдохнул кто-то из окружения «мажоров».

Ну ладно, — вовремя отступивший Максимов поморщился и брезгливо помахал ладонью перед лицом. — Раз уже всё решили, нам пора идти. Вы уж дальше сами как-нибудь разбирайтесь.

Схватил под руки, укатывающихся от смеха Рудика и Вадика и вместе с компанией ржущих как кони парней, двинулся наверх, оставив Михаила обтекать в гордом одиночестве, посреди вонючей лужи…

У школы Максимов дружески распрощался с парнями. Поблагодарил за помощь, пообещал в ближайшее время проставиться. Деньги у него были. Предки регулярно давали на обеды. А в розовой хрюшке-копилке, дожидавшейся своего часа в шкафу, тихо шелестели купюры и звенели монеты. И судя по тяжести, их было достаточно…

Дома Андрей пообедал, около часа корпел над уроками, затем провел короткую сорокаминутную тренировку и пошел в ванную. После душа глянул на часы в гостиной — до четырех оставалось полчаса.

Максимов вздохнул, достал из дипломата сложенный листик с телефоном Грищенко. Вышел в прихожую, взял трубку телефона и набрал номер.

— Да, — раздался в трубке неуверенный голос рыжего.

— Бдишь на боевом посту? — усмехнулся политтехнолог. — Молодец. Одевайся, и через двадцать минут ожидай меня на спортивной площадке в моем дворе. Пойдем в гости.

— А, — Гринченко завис, потом растерянно уточнил. — Лене точно нужна помощь?

— Точно, — заверил Андрей. — Не тупи. Всё, через двадцать минут на площадке.

Трубка с клацаньем легла на рычаги.

— Он сказал: «Поехали», и взмахнул рукой, — промурлыкал Андрей.

Настроение было отличным…

Квартиру Колокольцевой, проинструктированный Русиным, Максимов нашел сразу. Благо, жила она недалеко, в следующем доме. Поднявшись на шестой этаж, Андрей сразу отыскал нужную дверь. Отвел порозовевшего от волнения Олега вниз по лестнице.

— Стой здесь, жди, пока позову. Не вздумай никуда убежать, подведешь Лену. А ей надо обязательно помочь с физикой. Я там долго не задержусь, минуты через две, позову. В крайнем случае, через пять. Понял?

— П-понял, — кивнул рыжий. — С-стою.

От переполнявших эмоций Гринченко затрясло. Даже заикаться начал.

«Вот же, влюбленное создание», — хмыкнул Максимов.

Поднялся вверх и утопил палец в кнопку звонка над черной дверью.

— Иду, — раздался девичий голос. Внутри квартиры зашелестели шаги. Мелькнул светом и снова потемнел дверной глазок. Дважды щелкнул замок. Дверь приоткрылась.

Максимов зашел в холл. Лена и Инга встретили его в полной боевой готовности. Колокольцева была в коротеньком халатике, еле доходящим до коленок. Упругие шары грудей, с дрожащими прозрачными капельками, притягивали к себе внимание. Аус щеголяла в расстегнутой жемчужной блузке и мини-юбке, едва закрывавшей зону бикини. Девчонки заговорщицки переглянулись, когда Максимов с трудом отвел взгляд от вызывающе выпяченной под халатом груди.

— Привет, Андрюша, — промурлыкала Лена. — Извини, что я в таком виде. Только что из душа вышла. Надеюсь, ты не обиделся?