Алексей Кулаков - На границе тучи ходят хмуро….
— Где?
— А вона, из кустов глядят…
— Сколько раз тебе ещё повторить, как надо направления указыва… Ага, вижу.
Замеченный Григорием контрабандист спокойно стоял во весь рост и разглядывал в бинокль всю округу. Выглядеть он ничего особенного не мог, причём по двум причинам сразу: во первых, до расположения секретов было никак не меньше трёх верст по пересечённой местности, а во вторых — балахоны дополнились бесформенными накидками, после чего и так хорошая маскировка стала просто отличной. По крайней мере, Григорий во время испытаний так своего командира и не отыскал — а уж как старался! Правда, потом и Александр круги по полю нарезал, выглядывая шустрого унтера, и ведь нашёл… с третьего раза, блин. Причина же, по которой осторожный *контрабас* просматривал подходы к кустарнику, как раз обсуждала, как сподручнее прибить мешающего им человечка. С тех пор, как подпоручик Агренев открыл *охотничий сезон*, жизнь и тяжкий труд рядовых *несунов* стали просто невыносимыми. То пуля невесть откуда прилетит (это если караван слишком большой для перехвата), то спокойно и метко обстреляют, заставляя всё бросить, включая коней (самых непонятливых или жадных потом приходилось уносить на себе), или вообще… ушли ребята, и живыми их больше никто не видел. Причём, и это быстро подметили, раз на раз не приходилось: когда стреляют, а когда и нет, вот только вычислить эти *критические дни* не получалось…
— Ну и чёрт с ним, потом его достанем! Давай за холм и по дуге в зелень. Начали…
До переплетения полуголых веток, вымахавших в отдельных местах до четырёх саженей в высоту, два размытых пятна добрались только через час, и путь их был усеян… тихим матом. Какой то хуторянин недавно умудрился прогнать здесь небольшое стадо коров (интересно, по какой такой надобности? конец октября на дворе), а после этого ещё и дождик моросил, образовав неглубокие но обширные грязевые лужи… То, что оно было небольшое, видно было из следов, но вот нагадило это стадо… качественно и от души. По такому *минному полю* и пришлось пробираться к зарослям, в пути поминая живые консервы ну очень плохими словами (стандартный набор, увы, оказался маловат), и стараясь при этом сохранить себя в чистоте- если не моральной, так хоть телесной. В кустах *охотники* дружно упали на мягкую от опавших листьев землю, отдыхая от неожиданной полосы препятствий и проверяя оружие.
— Силён ты, Александр Яковлевич, коленце то, загнуть! Я, почитай и половины не понял, а ведь знающих людей, бывало-ча, слушал… Эх-ха, что значит господское воспитание.
— Так учись. Повышай свою грамотность, хе-хе… Ладно, двинулись дальше!
И снова тихое передвижение, только теперь уже унтер был впереди: тихо стелился по осеннему леску, ловко огибая непроходимые места и высматривая стоянку *контрабасов*, а подпоручик шёл по проторенному пути и приглядывал за тылом, перекидывая иногда Рокот из правой руки в левую.
" Надо будет паучер под три обоймы заказать Марысе, на поясе уже места свободного нет… Или проще сразу новую форму, и рюкзачок вдобавок? Глушитель пора в ремонт Иванычу…"
Впереди раздался резкий треск ломающейся ветки, и сразу следом — короткая фраза на венгерском. Григорий, где стоял, там и упал, моментально растворившись среди мешанины листьев и клочков местами зеленоватой ещё травы. Александр устроился покомфортнее — просто присел за попавшийся рядом камень. Осторожно выглянув, он порадовался за напарника — такое кино! Лицом к тому месту, где залёг Григорий, стояли двое *контрабасов* и неспешно что то обсуждали, заодно справляя, ээ… судя по длительности процесса, очень большую малую нужду. Закончив, закурили и неспешно пошли обратно, и почти сразу же за ними заскользили неслышные тени, обмениваясь по пути короткими жестами. Подобравшись на десять шагов к беспечным контрабандистам, застыли в неподвижности среди высохших стеблей папоротника, разглядывая и считая свою законную добычу:
" И ведь знают, что тут небезопасно стало, а всё равно не сторожаться. Тринадцать… пятнадцать. И один-два наблюдателя… скорее один. Семь лошадей, куча груза… свёртки длинные… ага, спирт в флягах, очень знакомые плоские деревянные ящички… интересно, Мартель или Бурбон?… вон тот ящик наверняка с сигарами… одно и тоже, никакого разнообразия. А вообще… откуда оно возьмётся, это разнообразие то? Что заказывают, то и тащат… Народу на двоих, многовато будет, пожалуй. Но не дарить же им МОИ деньги?"
Переглянувшись с Григорием, одновременно покачали головами — столько народу в плен брать опасно. Винтовки тихо легли на землю вместе с накидками. Так же одновременно они достали с поясного чехла и зажали в свободной руке вторую обойму, и напружинились, отсчитывая последние секунды. В нападении всегда солировал Александр, он и начал первым:
— Ррдаум, ррдаум…
При стрельбе из Рокота для поражения хватало одного попадания, и очень редко двух — тела отлетали, как кегли.
— ААА!!! Матка Боскаааа!!!
Один из *контрабасов* моментально отреагировал на страшный крик раненого и начал заваливаться в прыжке за товарищей, но тут же получил сразу две пули — из двух пистолетов. Это с секундной задержкой, к веселью подключился и унтер, стреляя привычными ему *двойками* Вскочившие на ноги, или сидящие на земле — контрабандисты таки не сумели выстрелить в ответ, два Рокота не оставили им никакого шанса…
— Ррдаум…
Последний выстрел сопровождался легким клацаньем перезарядки: полетела на землю одна пустая обойма, потом другая… От начала даже не боя, а бойни, прошло от силы десять секунд, а на маленькой полянке на ногах остались только нападавшие и шесть испуганно взбрыкивающих лошадей — седьмая подвернулась под случайный выстрел, пробивший ей круп, и завалившись на землю беспомощно глядела на людей. Не разговаривая, стрелки приготовились к следующему бою, мимоходом*проконтролировав* самые сомнительные случаи. Вот только… таких было немного. Когда постоянно, изо дня в день, тренируешься на полигоне, сонями сжигая патроны и литрами проливая пот, то рано или поздно начинаешь вгонять пулю именно туда, куда и хотел, исполняя почти цирковые трюки. Сердце, голова, живот… шансов пережить попадание тупоносой пули десятого калибра не было ни у кого. Не дождавшись никакого шевеления со стороны наблюдателей (ну, не глухие же они совсем?), вдвоём пошли полюбопытствовать, что же их так задержало? Оказалось, наоборот — два наблюдателя среагировали очень правильно и оперативно, и в данный момент уже с трудом были видны — до того шустро и неутомимо убегали, обгоняя друг друга.
— Ффу…
— Точно, Александр Яковлевич, нам же легшее…
— Пошли смотреть, чего мы сегодня добыли…
Так заинтересовавшие подпоручика длинные тюки оказались самой дорогостоящей частью добычи: надёжно упакованные в толстую ткань, три рулона шёлкового сита… точнее ткани на него.
" Тысяч на десять потянет… ежели самим скинуть. Тут что? Охренеть….бинокли от Карла Цейса… Большое ему за это спасибо, парочку зажму обязательно"
Караван был полон сюрпризов: в деревянных ящичках в этот раз оказался не коньяк, а бренди и вишнёвый ликер, вместо сигар — увесистый мешочек кофейных зёрен. Среди трофейного оружия тоже нашлись интересные стволы: револьверы Адамс и Наган, винтовка Гра-Кропачек в достаточно новом исполнении. Глядя, как командир довольно рассматривает новые приобретения, унтер не выдержал:
— Александр Яковлевич, у тебя их и так с полсотни уже. Второй сундук скоро понадобиться…
— Для хорошего дела не жалко… Вот это и это забираем себе, озаботься. Остальное на заставу.
Александр поделился с таможенным департаментом почти поровну. Можно сказать, по братски: весь малогабаритный *нестандарт* оставил себе, а чиновникам достался дешёвый табак, спирт и анилиновые красители, плюс семь… ну пусть пока шесть с половиной лошадей. Подстреленную беднягу, подоспевшие солдаты едва не на руках вывели из кустарника, и оставили дожидаться отрядного конюха, большого специалиста по таким делам, потому как *несуны* частенько промахивались по всаднику и попадали в отрядных меринов. Поступившее предложение не мучить животину, а пристрелить сразу, подпоручик мягко отверг:
— Я лучше тебя, Бибикин, пристрелю. И я не шучу, если ты не понял…
Побледневший солдат тихо забормотал оправдания, а стоило начальству отвернуться, как тут же послышался шлепок звонкой затрещины, и громкое ойканье.
"Городской, что ли? Кто из крестьян, тот о такой дури и не заикнулся бы даже. Не жалко ему, видишь, контрабандистскую лошадь… А мне жалко, и этого достаточно!"
— Подпоручик, у меня есть для вас хорошая новость!
Слушая эту фразу штабс-капитана, Александр испытал легкое чувство дежа-вю, правда, перебивать не стал — надо же сделать вид, что для него это полная неожиданность? О том, что после нового года он подрастёт в чине, ему доверительно поведал ещё неделю назад подполковник Савицкий, тоже весьма довольный успехами СВОЕГО офицера.
