Влад Савин - Страна Гонгури. Полная, с добавлениями
— А это что-то меняет? От того — параллельные реальности, или мысленный эксперимент «что будет если?». Если действительно — ЗДЕСЬ ЭТО БУДЕТ?
— А будет?
— Будет. Речь их президента, опубликованная вчера. Вам рассказать детально — насколько она похоже на «новый курс» Рузвельта, ТАМ? К счастью, они еще нее уверены — не знают ТОЧНО, что будет в итоге. Зато я — знаю.
— Может тогда лучше — официально? Выйти наверх, обсудить, предложить…
— Кто нас поддержит? Вождь — мнящий себя Красным Императором, мудрым правителем, собирателем земель? Партия — именем которой, социализм живет и побеждает, черепашьим темпом, от елки к елке? Народ — довольный что наконец сыт, и восемь соток разрешили — а больше ничего и не надо? Даже если нам выслушают, поставят на обсуждение — пройдет время. И будет поздно. СЕЙЧАС — третья ступень капитализма, еще и не родилась, ее можно перехватить. Опоздаем — и поезд уйдет. Как двадцать лет назад — и бессмысленно о том сожалеть, и мечтать, «что было бы если».
— Так может… этот «поезд» не последний?
— Может быть. А может и нет. Вы — сделаете на это ставку! На ВСЕ?
— Мы можем — не выстоять. Помните — первый польский поход?
— Именно затем — наш план. Не присоединение очередной территории к Красной Империи. А агрессия мирового капитала — против первого на земле государства народной власти. И — за кого будет мировой пролетариат: ведь ПОКА еще ничего не случилось, Железная Пята еще ЕСТЬ! Да, первые недели, может быть месяцы — будет тяжело. Вторжение, тяжелые бои, Социалистическое Отечество в опасности — но это сплотит и нас, отсеяв человеческий шлак! А затем вспыхнет — мировая революция! Ну а после мы возьмем этот мир — наш, по праву! Мы возглавим его как авангард человечества — и поведем, к свободе и счастью.
— Авантюра.
— А вы хотите, чтобы лет через тридцать была «демократия»? Когда толпа неизвестно кого, не профессионалов, берется судить о том, чего не знает и за что НЕ ОТВЕЧАЕТ? Собранная на несколько лет — без мысли, что будет после. Когда придет «перестройка» — будете смотреть, как разворовывают страну? Рушат все — что мы строили, не жалея себя? Смотреть в бессилии — и думать, что МОГЛИ когда-то, все изменить.
— Работаем вариант первый — или второй?
— Первый. Знаю, что твой осназ сумеет доставить что угодно куда угодно — и свалить после на анархистов-террористов. Но нам нужен — именно наш, однозначный след. Значит — бомбардировщик. Взлетевший с нашей территории — и прослеженный на радаре. Реально провести — чтобы его не сбили, на подходе?
— Вряд ли там будет, серьезное ПВО и «с пальцем на курке». Все ж мирное время — и не военный объект. А истребители — не смогут, до точки. Реактивный, дальний, «шестнадцатый». Что будет — с экипажем?
— Печально, но придется… Вы предпочли бы, чтоб они после давали показания — ОТ КОГО получили приказ? Ваши предложения?
— Тогда — у «ягодки» не раскроется парашют. Взрыватель сработает — на заданной высоте. А самолет отлететь — не успеет.
— У вас уже есть — надежный экипаж? Который выполнит ЛЮБОЙ приказ? Сообщите мне фамилии — когда уляжется, подпишу на Героев, посмертно. В чем дело?!
— Тащ нарком… Командир экипажа — он ТАМ, в мире «Писем», в СССР — станет космонавтом, из первой десятки. А ведь «Письма» были опубликованы — когда он был еще мальцом! Значит — и впрямь, ТОТ мир существует? Параллельное время — где был СССР.
— Дошло наконец! Что я понял — год назад! Стал бы он — космонавтом. А после — смотрел бы, как страну распродают. Как торгуемся с суверенными казахами — за построенный нами Байконур. Как сгнобили на стапеле «Буран» — потому что так захотели США. Как с думской трибуны говорят — нужны ли нам слишком сложные технологии? Как нам предлагают — план утилизации, экономически избыточного населения. Как с нами обращаются, в мире — договор? О кей, вот наши условия? Мы всем командуем, все решаем — теперь, какие ваши предложения? Чем увидеть ТАКОЕ — уже лучше сразу, да еще прихватив на тот свет самых главных врагов! Ну а в космос — найдется у нас, кому лететь, когда дойдет дело..
Солнце закатилось совсем, стемнело. Пролетел вальдшнеп, совсем низко, прямо над головами охотников. Но никто из них — не поднял ружья.
— Лети, птичка — сказал высокий — другая у нас теперь охота! Революционная — на весь мировой капитал. Последняя!
— А если нет?
— Тогда — да сжалится над нами небо! И бог — если он есть.
* * *
Серебристо-серый самолет летел в ночном небе — узкий фюзеляж с прижатыми к нему турбинами, крылья стрелой. Летел вдоль границы — под правым крылом, уже чужая земля. Где-то там были чужие истребители, поднятые на перехват — видные пока лишь точками на бортовом радаре. На перехват — если граница будет нарушена.
Кодовый сигнал — командиру вскрыть запечатанный пакет. ПРИКАЗ — и координаты цели. С отметкой «любой ценой». Это значит — собственная жизнь, менее приоритетна, перед выполнением задачи.
Сомнений — не было. Их всех учили — ради ЭТОЙ минуты. Почет, чины, все блага — все это щедро давалось им, в уплату авансом — за то, что они СДЕЛАЮТ ЭТО, когда придет час. Все было просто и ясно — выполнишь задание и вернешься, значит ты занимал СВОЕ место. Не вернешься — что ж, останется Отечество, что тебя послало: ведь такой приказ не дается зря. Ну а не решишься — значит, ты не человек вовсе, а полное г…, лишенное всякого уважения, в глазах народа, товарищей, и самого себя.
Разворот, и форсаж турбинам! Самолет вонзается в чужой уже воздух — как наконечник копья. Топлива не жалеть — чтобы не попасть в прицел истребителям. Вот, задергались отметки на экране — но отстают безнадежно, привыкли к рутине с прошлых разов, пока теперь выйдут на высоту и разгонятся — да и не угнаться поршневым «пиратам» за лучшим в мире бомбардировщиком, «серебряной стрелой»!
Мигают индикаторы чужих радаров. Где-то внизу, наверное, батареи пятидюймовых зениток задирают стволы — лишь они могут забросить снаряд на такую высоту, но не попадут, они рассчитывались на тучи медлительных «крепостей» — а не на одиночную, стремительную и верткую, стальную птицу.
Стреляют, или нет — наплевать! На такой скорости, зоны досягаемости батарей, самолет проскакивает за секунды. Истребители безнадежно отстали, но еще тянутся где-то сзади. Пожалуй, они будут некоторой проблемой, при возвращении — но это будет потом! А сначала — дойти до цели, и сбросить груз.
И — помехи! Новейшая аппаратура РЭБ, установленная буквально неделю назад — вражеские радары слепнут, один самолет превращается в эскадрилью. Как внизу обрываются телефоны в штабах — но никто не сообразит, предупредить тех, кто на цели. Зачем — хотя они и «хозяева мира» — но не обязаны взваливать на себя заботы, для которых есть господа генералы. Как никому не придет в голову, что целью является мирный курорт. И что это не провокация, не игра — а удар насмерть.
Вперед к цели — со скоростью, почти тысяча километров в час! Европа кажется такой маленькой. И в небе тесно — взлетают новые эскадрильи истребителей. Летят к границе, ожидая нового удара оттуда — или мечутся в ночном небе, в поисках призрачных самолетов. Враг еще не уверен, не знает, ЧТО происходит. А у нас — сомнений нет.
Цель — прямо по курсу! Горят огни — без всякой маскировки. Координаты — точны. Сброс!
И зажигается солнце над землей.
Солнце — нового мира.
ПРИМЕЧАНИЯ
Люди, проснитесь — автора. Пытался придумать что-то в стиле ультрареволюции. За революцию и народ — реальная, 1920-х. Кто-то из подражателей Маяковского.
Три пули — импровизация автора на основе реальной 1920-х. «Три пули осталось в нагане».
Там вдали за рекой — импровизация автора на тему широко известной.
Сегодня мы не на параде — «Марш коммунистических бригад» СССР. Широко известная когда-то.
Было красное небо — реальная, времен перестройки. Сам слышал, у Казанского. Автора не знаю.
Над Россией гордо реет — аналогично, но уже 1990-х. Тоже — автора не знаю.
Мы ехали шагом — Олег Медведев.
* * *
Книга Ленина называлась «Государство И Революция». Написана летом 1917, в шалаше у Разлива. Согласно ей, диктатура пролетариата — временная мера, чтобы обеспечить порядок, пока народ не выберет подлинно демократическое правительство. О диктатуре партии там действительно не было.
* * *
Союз коммунистической молодежи или Коммунистический союз молодежи — так у нас действительно спорили, как называться комсомолу. «Союз тех, кто уже..», или «Союз тех, для кого цель..». У нас победило второе.