Сергей Шхиян - Нити судьбы
— Нет, фамилия президента Сапрунов.
— Ну надо же, а как похож на Михалковых!
— Михалковы это те, которых очень много?.. — спросил Игорь. — Наверное, президент их родственник. Ага, вот сейчас будет и президентская администрация.
Президент и первые лица государства на прощанье помахали мне рукой, после чего растаяли в воздухе, а на смену им в комнате появились ещё три человека, все очень приятной наружности. Они тоже приветливо улыбались и кивали головами.
— Иван Тимофеевич Моргунов, в центре, — представил моего «нанимателя» Игорь. — Согласись, очень интересный мужчина.
— А его можно увеличить? — попросил я. Что-то во внешности главы президентской администрации было удивительно знакомым, как будто мы с ним уже где-то встречались.
— Комната слишком маленькая, не хватит фокусного расстояния. Я могу попробовать, но, боюсь, сместятся детали.
Игорь ткнул карандашом в меню и Иван Тимофеевич Моргунов остался один. Он постепенно увеличивался в объеме, и в его внешности происходили небольшие изменения: расширилось лицо, стала кривой улыбка, стали выразительнее глаза, Они пристально смотрел прямо на меня. Я невольно вздрогнул и прошептал:
— Господи, не может этого быть! Магистр Енсен!
— Ты что, его знаешь? — удивленно спросил Игорь.
Знал ли я черного магистра Улофа Павловича Енсена?! Я этого мерзавца не только знал, я считал, что самолично его убил! У нас с ним была дуэль, и я насквозь проткнул его клинком. После таких ранений обычно не выживают!
А этот подлец до сих пор жив, да еще сделал политическую карьеру! Мало того, он взял себе фамилию, имя и отчество своего убитого любовника.
Теперь, когда изменилось фокусное расстояние, исчезла оптическая коррекция благостного образа. Опять его глаза как в жизни стали рысьими, безжалостными, а рожа наглой и брезгливо циничной. Я невольно выругался. Такого противника, да ещё сидящего на вершине государственной власти, никому бы не пожелал!
— Чего это ты ругаешься? — удивился Игорь, потом внимательно посмотрел на «главу» и испугался. — Какой страшный человек, он что, твой знакомый?
— Знакомый, — процедил я сквозь зубы. — У него, когда-то в девятнадцатом веке, был неплохой бизнес. Они с товарищами находили богатых вдов, брали их в плен, пичкали наркотиками, потом выдавали замуж за своих людей, захватывали состояние и убивали. Они чуть не погубили очень хорошую женщину, мою… в общем, мою хорошую знакомую.
— То есть как это в девятнадцатом веке? В каком это смысле?
— К сожалению, в самом прямом. Нет, каков негодяй!
— Ты хочешь сказать, что Моргунову двести лет?
— Ну, в этом я не уверен, думаю, лет сорок, но и мне не пятьсот, а я только что попал сюда из семнадцатого века!
Возможно, в другом, нормальном состоянии я бы не проговорился, но встреча с заклятым врагом так выбила из колеи, что я разговаривал скорее сам с собой, чем с Игорем. Обратил я на него внимание только тогда, когда заметил, что он смертельно побледнел.
— Прости, э-э-э… — протянул он, потом все-таки вспомнил имя, — … Алексей, не хочешь же ты сказать, что… нет, ты это серьезно?
— Серьезнее не бывает. Не бойся, я не сумасшедший и в этом нет никакой мистики. Просто некоторые люди умеют перемещаться во времени. На самом деле, я живу в начале вашего века. У вас я всего пару дней, потому ничего здесь толком не знаю.
— А как же Сибирь, тайга?
— Забудь, надо же как-то объяснять свое невежество.
— Выходит и Даша?..
— Нет, Даша местная, ну, то есть твоя современница, так же как и Юля. И они не знают кто я такой, так что держи язык за зубами.
— Но у вас с Юлей… или мне показалось?
— Всего-навсего очень близкие дружеские отношения, — объяснил я. — Мы с ней только вчера познакомились.
— Вчера познакомились и уже… — как-то потеряно сказал он.
— Ну, знаешь, Игорь, между людьми, особенно между мужчинами и женщинами, иногда такое бывает. Вроде вспышки. Особенно, когда обоим одиноко, к тому же они вынуждены спать в одной постели…
— Я за своей женой ухаживал больше года, пока… Нет, я не осуждаю, но все-таки…
«И где теперь твоя жена, — подумал я, — бросила с двумя детьми».
— Конечно, лучше, когда отношения развиваются не торопясь, — пошел я на попятный, — и все происходит естественно, но очень затягивать, по-моему, тоже не стоит. Это я о вас с Дашей. Ладно, с любовью мы потом разберемся. У меня сейчас вопрос жизни и смерти. Я этого главу администрации когда-то смертельно ранил на дуэли. Даже считал, что убил. Теперь его ход. Получается, что это он выдернул меня сюда из семнадцатого века и приказал убить. Теперь при его власти это вполне реально. Не убьют, так искалечат. И вообще все это так сложно…
— А если тебе куда-нибудь уехать, в ту же Сибирь?
— И там трястись от каждого шороха? Послушай, Июнь, давай помолчим, мне нужно подумать, я пока не представляю…
— А с этим что делать? — спросил программист, кивая на стоящего возле стены магистра. Тот продолжал нам приветливо улыбаться, что при оставшейся расфокусировке выглядело как злобные гримасы.
— Отключай, век бы мне его, мерзавца, не видеть!
Глава 11
Находиться вчетвером в тесном помещении, где негде толком повернуться, и трое из присутствующих жаждут срочно продлить человеческий род, а четвертый стремится не дать его сократить за свой счет, оказалось неудобно для всех. Наша компания маялась, явно стесняя друг друга. Хозяйку заметно раздражало поведение двоих гостей, занятых исключительно друг другом. Я имею в виду Игоря и Дашу. К тому же из-за их присутствия нам с ней нельзя было, ну, это самое: «предаваться чувственным наслаждениям». Мне такое нагромождение людей мешало сосредоточиться, к тому же я теперь чувствовал себя в бетонных стенах как в мышеловке. Нужно было как-то устраиваться.
— Интересно, — в конец потеряв терпение, вышел я с конкретным предложением, — а нет ли у кого-нибудь из вас дачи? Погода прекрасная, солнечно и тепло. Вполне можно было бы съездить за город.
— Дачи? — удивленно спросила Юля. — Откуда у нас могут быть дачи? Для этого нужно быть очень богатыми людьми.
— Да, — искренне удивился я, — а раньше они, говорят, были у многих.
— Это когда было! — вмешался в разговор Игорь. — У нас теперь такие налоги на землю и недвижимость, что их платить могут только избранные.
— У меня есть, дача, — сильно покраснев, неожиданно для всех, сказала Даша. — Ну, не совсем дата, так, маленький домик в деревне, только далеко от Москвы.
— Очень далеко? — сразу же заинтересовался я.
— Километров пятьдесят, она в лесу…
Это было для меня очень удачно. Всегда можно вернуться в город и достаточно отдаленно, чтобы отсидеться, пока не кончатся активные поиски.
— Я бы с удовольствием с вами поехал, но мне на работе не дадут отпуск, — уныло сказал Игорь. — У нас там сейчас аврал.
— А если ты заболеешь? — спросил я.
— Тогда, конечно, но ведь мне после твоего лечения стало лучше, — сказал он на чистом глазу.
Я, честно говоря, так и не поняв, все ли россияне стали такими законопослушными или наш программист оказался приятным исключением, сказал:
— Если так, можешь оставаться.
— Ой, правда, поехали ко мне, — между тем слегка оживилась Даша, — там такой свежий воздух и сейчас никого нет!
— Ну, если Даша приглашает, — промямлил Игорь, — тогда конечно, то есть, я хочу сказать, если только…
Он запутался и замолчал, и мы с Юлей понимающе переглянулись.
— Вот не знала, что ты домовладелица, — сказала она подруге. — И сколько там у тебя комнат?
— Пять, — тихо ответила Даша.
— Пять комнат! — разом воскликнули аборигены. — У тебя пятикомнатный дом за городом! Откуда? — ревниво спросила Юля.
Даша покраснела, смутилась и тихим голосом сказала:
— Остался после дедушки, он был известным артистом, и ему подарили его от государства на юбилей.
— А налоги? — придирчиво спросила подруга. — Откуда у вас деньги на налоги?
— От налогов дедушку, ну и нас тоже, освободили, — еще тише ответила она. — Правда, теперь дачу хотят отобрать, но пока еще не отобрали.
— А как его фамилия? — поинтересовался я, предполагая, что мог в свое время ее слышать.
— Дедушки? — спросила она и назвала одного из самых выдающихся актеров конца двадцатого, начала двадцать первого века.
Юле и Игорю дедушкина фамилия ничего не сказала, а вот я, что называется, «прибалдел» и даже на минуту пожалел, что пару часов назад не стал отцом его правнука. Артист, и правда, был талантливый. Фамилию его я, разумеется, называть не буду.
— И кому же понадобилась ваша дача? — спросил я.
— Я точно не знаю, говорят одному важному государственному чиновнику. Я его имени не помню, а вот в лицо узнаю.
