Дмитрий Шидловский - Орден
– Не знаю, мой господин. Может быть, «Банк России» – это имя правителя?
– Возможно.
– Но тогда, судя по звучанию, это итальянец.
– Итальянец чеканил бы монету с надписями латинскими буквами. «Банк» созвучно с итальянским «банко». Но не один итальянский банкирский дом не может чеканить монет. Значит, все-таки имя. Полагаю, византийское.
– Там написано: «тысяча девятьсот девяносто семь», – произнес Филарет. – Если это летосчисление, то чье? Может, от основания Рима?
– А может, просто некий священный для этих людей набор цифр, – с сомнением отозвался Паоло.
– Обратите внимание на это. – Филарет пододвинул к Паоло несколько маленьких прямоугольных бумажек синего и красноватого цвета. – Здесь написано: «Билет Банка России» и «пятьдесят» и «сто рублей», в зависимости от цвета. И еще какие-то цифры. Та же неизвестная мера денег – рубль.
– Ну что же, возможно, это особые долговые расписки или поручения о выдаче денег.
– Обратите внимание, падре, там изображены языческие храмы и боги и ни одного христианского символа.
– Господи, – всплеснул руками Паоло и перекрестился, – какой-то языческий храм, а на обратной стороне колесница Аполлона. А на другой бумажке – другой похожий храм с колоннадой, но уже на берегу моря или огромной реки, а на обратной стороне явно античная статуя. Вы хотите сказать…
– Вне всякого сомнения, заговор язычников. Некий эллинский остров или государство. Они сохранили веру в древних богов, и они достаточно могущественны, чтобы чеканить свою монету и выпускать долговые расписки, принимаемые заговорщиками в иных странах. И управляется эта земля правителем по имени Банк России. То, что этот правитель использует символ двуглавого орла, означает, что он претендует на власть в Восточной и Западной Римской империи, а то, что чеканит монету с символами московского князя, означает, что распространил свое влияние и туда. Обратите внимание, на бумажке с надписью «сто рублей» написано: «Москва», а на бумажке в пятьдесят рублей: «Санкт-Петербург». Это долговые расписки тайным агентам, действующим в стане князя Московского и ордена Ингерманландского. И вот этот правитель сейчас прислал тайного агента в Ингерманландию, чтобы сеять смуту, вредить делу Христову, прельщать людей эллинскими языческими богами.
– Это действительно ужасно, отец Филарет, но делать такие выводы слишком рано. Мы должны опираться только на факты. Хотя ваша версия многое объясняет. Если это так, получается, что тысяча девятьсот девяносто семь – это действительно годы в языческом исчислении.
– И посмотрите на это. – Отец Филарет бережно подал Паоло маленький пластиковый зеленый прямоугольничек. – Неведомый материал. Не бумага, не металл, не дерево. Здесь на одном обороте все надписи только латинскими буквами. И много непонятных цифр. Но все надписи латиницей на неведомом мне языке. На другом обороте есть надписи этими странными буквами, похожими на кириллицу. Я не могу понять написанных там слов. Различаю только «Москва».
Отец Паоло углубился в изучение странного предмета и быстро обнаружил, что текст написан не по-немецки, не на латыни, не по-итальянски и не по-французски. Ни даже по-русски латинскими буквами. Других языков Паоло не знал.
– Обратите внимание, падре, – вещал Филарет, уже вошедший в образ разоблачителя страшного языческого заговора, – сверху крупно написано: «СБЕРБАНК». Я убежден, что этот Сбер Банк, очевидно, брат Банка России. Это, наверное, специальный документ для пропуска на особые языческие мессы. Видите, в углу, в магическом символе из двух разноцветных кругов, написано: «Мастер Кард». Значит, предъявитель сего – мастер, то есть магистр языческих мистерий. А надпись «Еуро Кард» означает, что его власть простирается на всю Европу.
– Погодите, погодите, – насторожился Паоло, – что это в углу выгравировано золотом? «Артемий Александров»?
Страшная догадка пронзила сознание отца Паоло.
– Правильно, – торжествующе поднял палец к небу Филарет, – полюбуйтесь на это.
Он задрал рясу и выложил на стол маленькую черную книжечку, на которой белыми латинскими буквами было написано «AUTO». Открыв ее, он продемонстрировал странички из еще более странного материала, чем та зеленая карточка. Первая страничка была совсем маленькая. Но на ней очень искусно был сделан цветной портрет его агента Артема. Сверху была непонятная комбинация странных букв, похожих на кириллицу, а под ней по-французски было написано: «PERMIS DE CONDUIRE».
– Водительское удостоверение, – подсказал Филарет, – не знаю, что это означает.
– Это некий доступ, притом в Санкт-Петербурге, – упавшим голосом произнес Паоло. – Санкт-Петербург здесь написано и кириллицей, и латинскими буквами. Значит, действительно есть мощный заговор, крупная организация.
– И более того, – торжествовал Филарет, – портрет и имя главного агента Банка России. Я узнал, что чуть больше года он жил на подворье у отца Александра, а потом нанялся в ополчение. Враг пробрался к самому сердцу. Теперь надо его найти. Посмотрите, что могут означать эти руны на третьей странице: «ВАЗ 21083». Это языческие заклинания. А все эти каббалистические цифрованные надписи…
– Успокойтесь, – с напором произнес Паоло, – искать не надо. Я знаю, где этот человек. Все эти ВАЗ, РУС, дикие наборы букв и цифр вовсе не заклинания, а шпионские шифры, которые еще предстоит раскрыть. Этот Артем действительно жил на подворье у Александра несколько месяцев. Я знаю его. Сейчас он в Петербурге. Где человек, который больше всего общался с ним?
– Его зовут Онуфрий. Арестован вами месяц назад.
– Хорошо, я допрошу его с пристрастием. Все эти свидетельства проникновения язычников в Ингерманландию я оставлю у себя. Идите и храните тайну. Вы оказали нам неоценимую услугу.
Когда Филарет вышел, Паоло с грохотом ударил кулаком по столу. Как мог он не увидеть змею, как мог он приблизить к себе, возможно, самого опасного человека, ходящего сейчас по земле Ингрии? Агент неведомой страны, поклоняющейся древним эллинским богам, владеющей секретами изготовления неведомых материалов и еще неизвестно каким оружием. Воистину грозная опасность нависла над Ингерманландией. А он еще подсунул столь опасного человека к барону Рункелю, советнику Гроссмейстера. Допущенные ошибки надо немедленно исправлять. Быстро, тайно, без следов. Пока не поздно.
Глава 31
Схватка
Все ожидали этого, и сторонники Гроссмейстера и Великого Инквизитора. Все уже несколько недель понимали, что схватка неизбежна. Но, как всегда, события начались внезапно, и именно Артем оказался в эпицентре взрыва, который старательно готовили несколько противоборствующих сторон и который произошел неожиданно для них всех.
Это случилось во время очередной встречи Артема с братом Франциском. На улице стояли крещенские морозы. Дверь таверны периодически открывалась, с улицы в нее валил пар и вбегали румяные люди, немедленно начинавшие дышать на свои руки и требовать от корчмаря Фрица «чего покрепче».
Выслушав доклад и произнеся свое любимое:
– Ну вот и славненько, – монах вдруг ухмыльнулся во все свои три подбородка и елейным голоском продолжил: – А теперь пойдем со мной.
– Куда? – насторожился Артем.
– Какое значение имеет куда? Я тебе приказываю.
– Приказывать мне может только господин Цильх. Ты же здесь лишь для связи. Ты выслушал, я пошел.
– Это приказ господина Цильха. Он повелел отвести тебя в резиденцию Великого Инквизитора, где с тобой будет говорить отец Паоло.
– Отец Паоло под страхом смерти запретил мне ходить даже к нему в приход, не говоря уж о дворе ополченцев, то есть гвардейцев, или резиденции Великого Инквизитора. Меня могут увидеть, доложат барону, и тогда вся моя миссия сорвется.
– Не тебе решать. Я передал тебе приказ, ты обязан исполнять.
– Пусть тот, кто отдал приказ, лично скажет мне. Тебе я не верю. – Артем поднялся.
– Зря ты упорствуешь. – Монах щелкнул пальцами, и немедленно из-за соседнего столика встали три цильховских гвардейца и обступили Артема.
«Так на свидание не зовут, – подумал Артем. – Если с собой он притащил „эскорт", значит, ожидал сопротивления. Значит, это просто арест. В шпионских фильмах это называют „провал". А может, провокация?»
– Это больше похоже на арест, – усмехнулся Артем, глядя в упор на монаха.
– Мы не верим тебе больше, – расплылся в улыбке монах, и глаза его из водянистых и невыразительных стали жесткими.
Ну что ж, так тому и быть. Стол внезапно оторвался от земли и полетел в одного из гвардейцев. В тот же миг скамья опрокинулась под ноги другому. Развернувшись, Артем от души заехал монаху локтем в переносицу. Давно мечтал это сделать. Указательным пальцем ткнул в глаз успевшего захватить его за плечо третьего гвардейца и рванул к выходу. Выбежав на улицу, он направился к дому барона, но дорогу преградила десятка гвардейцев Цильха. «Именем Великого Инквизитора, арестуйте его», – грохнул сзади голос, и молодчики рассыпались, стараясь окружить жертву. Артема вдруг охватила непонятная веселость. «Ну что ж, поиграем», – подумал он. Меч легко выпорхнул из ножен, и мгновенно вокруг засвистела, загремела, завертелась сталь. Да и сам Артем вертелся юлой – наносил удары, парировал, уклонялся, атаковал. Один из нападающих выронил меч и отпрянул назад, прикрывая руками окровавленное лицо. За ним рухнул еще один – Артем во второй раз убил человека. Однако осознавать этот факт, как после казни монаха, времени не было. Напор усилился, и Артем оказался прижатым к стене. Внезапно шум боя перекрыл зычный голос:
