Тмутараканский лекарь (СИ) - Роговой Алексей
«Неужели это у меня мозг после сотрясения о дно озера такие глюки рисует? Или я просто вышел не к нашему костру? Вроде бы недалеко от нас отдыхала другая компания… Хотя странно предположить среди них таких «отдыхающих». Может быть, снимают художественный фильм? Да нет, нигде не видно камер и съемочную группу, которые были бы по-любому одеты в штатское. Наверное, это все же какие-то исторические реконструкторы. Как реалистично нарядились, черти, не иначе как истфак заканчивали… Ладно, надо бы к своим возвращаться» — подумал Матвеев, а вслух произнес:
— Извините, мужики, что помешал, наверное, я костром ошибся. Пожалуй, я пойду.
В этот момент один из мужчин, сидящих у костра, сделал знак рукой кому-то за спиной Сергея. Матвеев обернулся. Из тени на него надвигался рослый воин в такой же экипировке с недобрым выражением лица. В руках он держал копье, и даже в неверном свете костра вид у оружия был очень даже настоящий. Увидев остриё копья, направленное ему прямо в лицо, Сергей опять попытался разрешить ситуацию мирным путём:
— Ну пошутили, и хватит! У вас, реально, крутая форма и оружие, даже похоже на правду. Но мне, к сожалению, нет времени с вами пообщаться — я должен возвращаться к своей компа…
Удар тупым концом копья в грудь прервал Серёгу и чуть не сбил его с ног. Разозленный парень принял боевую стойку, и, когда противник в следующий раз попытался свалить его древком копья, он воспользовался оружием, как рычагом. Матвеев схватил копье, резко присел и, упершись ногами в живот нападавшего, перекинул его через себя. Оглянувшись, он заметил, что воины, которые были возле костра, резко вскочили на ноги и стали доставать мечи из ножен. Сергей кинул в лицо одному из них свой букет и со всех ног бросился бежать, однако через несколько метров споткнулся об лежащего человека и упал на землю. Человек, сон которого так бесцеремонно потревожили, недовольно заворчал. Матвеев быстро поднялся, но его преследователи были совсем рядом, и, получив удар чем-то тяжелым по голове, Сергей потерял сознание…
Когда Матвеев пришел в себя, над землей уже были предрассветные сумерки, а где-то на востоке край горизонта начинал алеть. Парень ощутил, что его руки и ноги были крепко связаны веревкой. От длительного сдавления кисти уже занемели. Кроме того, будучи в одних шортах, он успел изрядно продрогнуть. Чтобы хоть немного согреться, Матвеев принялся шевелиться, насколько это было возможным, и тереть руки одну об другую. После удара голова болела, но тошноты не было. «Слава Богу, просто сотрясением отделался» — подумал Сергей. На всякий случай он ущипнул себя за ногу, и нервные окончания по афферентным волокнам понесли ему в мозг сигнал, что все это не было сном.
Рядом с ним, прислонившись спинами к дереву, дремали двое мужчин в экипировке средневековых степных воинов. Сергей осмотрелся: он находился на большой поляне на берегу реки. Вокруг, насколько хватало обзора, был виден большой лагерь, состоявший из дюжины хаотично стоящих разноцветных войлочных юрт и шатров. Кроме того, возле них спали на соломе, циновках или просто на земле несколько десятков воинов. По периметру лагеря ходили, еле слышно переговариваясь, вооруженные часовые. На противоположном конце лагеря Матвеев заметил с десяток людей, которые тоже вповалку лежали на земле, а вокруг них ходило несколько воинов. Приглядевшись, Серёга увидел колодки у них на плечах и понял, что, скорее всего, это были пленные. Посередине стана внимание Сергея привлек большой казан, от которого в небо поднимался белый густой пар. У казана сидел и периодически помешивал варево в нем длинным черпаком человек в длинной, до колен, куртке какого-то очень уж старомодного, можно сказать, средневекового, фасона.
Где-то за спиной Сергея хрустнула ветка. В десяти метрах от него, бросив скользящий взгляд на пленника, прошли двое часовых. Из их разговора Матвеев ничего не понял, кроме того, что они говорили на непонятном языке, чем-то отдаленно напоминающем татарский.
Серёга всё никак не мог осознать, где он очутился и что делать дальше. Мысли в голове роились, как гнездо потревоженных ос. «Розыгрыш? Но кто мог его разыграть подобным образом? Может он попал в заложники к террористам? Вот и говорят же они не по-русски… Но почему они одеты, как средневековые воины, вооружены копьями вместо автоматов Калашникова и живут в таких непрактичных палатках. Да и откуда этим террористам взяться в курортном поселке Щурово на севере мирной Донецкой области в спокойном 2012 году? У нас же здесь вроде не Ирак и даже не Афганистан… Хотя может быть, не «у нас здесь», а «у них там» и скорее всего в данный момент он находится совсем не в 2012 году, а где-то в далеком прошлом.
Внезапно он все понял: это не его мозг после сотрясения такие глюки ему показывает. И встретился он ночью совсем не с историческими реконструкторами… И тут вдруг он вспомнил, где уже видел одежду, такую же, как на его похитителях. Совсем недавно, в начале апреля, они с Кристиной ходили в Донецкий краеведческий музей. Ей, конечно, там было не очень интересно. А вот Сергею все понравилось, особенно экспозиция, посвященная Средним векам. И вот как раз на этой самой экспозиции он и видел подобные доспехи с надписью «экипировка половецкого воина, середина XI — начало XIII веков». Значит, эта вспышка над озером точно не была молнией, и добро пожаловать в прошлое! Впрочем, добра от этого прошлого ждать совсем не приходилось.
Матвеев любил в детстве и ранней юности читать фантастику и представлять себя в мире Средиземья или в Нарнии, но это была просто игра воображения, а учеба и друзья быстро возвращали его к реальности. Конечно, одно дело — лежа на кровати под теплым одеялом читать «Гарри Поттера» и представлять себя учеником Хогвартса, а совсем другое — сидеть здесь связанным, в одних шортах, непонятно в каком году в чужой эпохе. Дальнейшее будущее представлялось ему очень туманным.
Теперь оставалось понять хотя бы приблизительно, в какой эпохе он очутился, чтобы вести себя соответственно тому времени. Было очевидно, что он попал в Средневековье, только пока не известно, в какой именно период.
«Странно, что меня не посадили к пленным. Может, хотят лично допросить, — думал Серёга. — Да и вообще на каком языке с ними разговаривать? Поймут ли они русский или хотя бы английский? Ладно, предположим, у них может быть какой-нибудь переводчик. Как-то же они добрались до этих мест… Если я скажу, что прибыл из будущего, мне никто не поверит. Еще, чего доброго, сожгут на костре, как колдуна, или, в лучшем случае, будут считать сумасшедшим. И кем же мне здесь быть? И вообще — кто все эти люди? Очевидно, что степные кочевники. Неужели половцы? Не факт… Тогда еще кочевали в Великой Степи и печенеги, и торки… И все они говорили на различных диалектах тюркского языка, ни один из которых я уж точно не знаю. Впрочем, их доспехи уж очень похожи на тот музейный экспонат. Ладно, пока буду придерживаться «половецкой» версии. Теперь надо постараться вспомнить, что я знаю о половцах…»
Над лагерем в утренней тишине раздался звонкий петушиный крик. Матвеев снова заерзал, чтобы хоть как-то размять затекшие конечности. Его движение не осталось незамеченным. Воин, который сидел у дерева в пяти метрах от него, толкнул своего дремавшего товарища и резко сказал что-то на непонятном языке (Сергей предположил, что это был какой-то диалект тюркского языка, однако все равно он не мог разобрать ни слова из сказанного). Разбуженный человек, потягиваясь и зевая, пошел к самому большому шатру, который стоял посередине поляны.
Спустя несколько минут из шатра, украшенного цветными орнаментами, вышел молодой высокий воин в ярком синем халате, стеганых голубых штанах и красных кожаных сапогах. На голове у него был слегка покрытый позолотой металлический шлем со стрелкой, защищающей нос. Судя по одежде и властной походке, которой он направился к пленнику, это мог быть командир всего отряда. За ним вслед устремились еще три человека. Серёга недоумевал, за какие заслуги он удостоился такой чести, что его будет допрашивать такая важная персона.
