Наши уже не придут 3 (СИ) - "RedDetonator"
Давно уже пора наращивать калибры и постепенно переходить на что-то более мощное.
Полковую нишу закроют 85-миллиметровые орудия, дивизионную — 122-миллиметровые орудия, а о корпусной нише, пока что, говорить рано. 152-миллиметровые орудия, конечно, нужны уже сейчас, но Аркадий был реалистом — это возможно только после этой войны.
«Ага, а потом ещё кто-нибудь нападёт, а потом ещё кто-нибудь…» — подумал он. — «Так и буду непрерывно воевать до самого сорок пятого…»
В своём вагоне он обнаружил на столе заказанные в штабе 4-й армии карты. Лично закрепив их на предназначенной для этого стене, он начал задумчиво рассматривать их.
Полная раскладка о силах противника будет завтра с утра, а сейчас нужно понять, куда наступать и надо ли вообще наступать…
Гутор выполнил единственную задачу, которую перед ним поставили — он удержал Киев и даже оперативно подавил восстание про-польски настроенных гражданских. Оказалось, что есть и такие, но в народе их не поддержали — было лишь несколько локальных вспышек восстания в Киеве, явно рассчитанных на то, что народ выйдет на улицы. Но почти никто не вышел.
«Не умеют ещё правильно всё организовывать…» — подумал Немиров. — «Ничего, скоро научатся…»
Теперь нужно было дождаться Алексеева, который сейчас в Петрограде, докладывает о положении вещей обеспокоенному ЦК Политбюро, но перед этим следовало приготовить почву. Генерал-полковник должен быстро и без проблем вникнуть в обстановку, а для этого нужно поработать Немирову. Николай Николаевич лично попросил Аркадия, чтобы к его приезду всё было предельно понятно.
*22 декабря 1919 года*
Немиров вновь подошёл к карте и провёл указкой по железнодорожной линии от Киева до Полтавы.
— Вот в этом был план генштаба Войска Польского, — продолжил он. — Отсечение Советской Украины создало бы нам очень острые проблемы с зерном, а также некоторые проблемы с углём — они бы обязательно дошли до Донбасса. Ну и Луганский патронный завод тоже нельзя списывать со счетов — это бы существенно сократило поставки боеприпасов в Красную Армию.
— Всё понятно, — кивнул Николай Николаевич. — Но что теперь?
— А это самое интересное, — улыбнулся Аркадий. — Операция по захвату Киева, судя по действиям польской армии, ещё не считается проваленной. Они концентрируют силы для масштабного наступления — данные авиаразведки за две недели говорят об этом однозначно.
Он развесил на стене самые свежие кадры аэрофотосъёмки.
— Ведут они себя, как непуганые велосипедисты — даже не пытаются маскировать артиллерию и перемещение своих войск, — продолжил Немиров. — Это плохо для них и хорошо для нас. Теперь мы точно знаем, что в Советскую Белоруссию они идти не собираются.
Изначально он опасался, что вторжение в Советскую Украину — это отвлекающий манёвр, чтобы связать тут силы РККА, а затем ударить по Советской Белоруссии. Впрочем, этот сценарий всё ещё нельзя исключать полностью.
8-я и 3-я армии уже на месте и держат узкий участок границы между Польшей и Белоруссией, чтобы избавить поляков от соблазна.
— План вторжения был хороший, — произнёс Аркадий после недолгой паузы. — Только вот у них нет другого выхода, кроме как брать Киев — иначе дальше они не продвинутся.
Киев — это не только столица Советской Украины, но и важнейший железнодорожный узел, без контроля над которым невозможно что-то утверждать о дальнейшем продвижении на восток.
В целом, перед Немировым рисовалась вполне отчётливая картинка: быстро проехать Украину танковым катком, установить марионеточное правительство, а уже после этого начать договариваться с большевиками о мире.
Начало у них было хорошее — они дошли аж до Киева, но теперь наступление застопорилось и этот город никак не миновать. Можно, конечно, попробовать проскочить до Одессы и атаковать с юга, в Крым, но тогда Войско польское будет открыто для фланговых ударов.
Хотя, есть ещё одна причина — большая концентрация кавалерийских полков РККА, резвящихся на местности и грозящих сильно осложнить будущую логистику. Там степи, там всё сильно иначе…
— Значит, мы ждём их наступления? — спросил Алексеев.
— Таков план, — пожал плечами Аркадий. — Необходимо отразить самый сильный удар, после чего немедленно начинать контрнаступление силами 1-го гвардейского.
О генерал-лейтенанте Гуторе он уже написал в Смольный — его стратегия постепенного отступления, на спешно возводимые в тылу оборонительные рубежи, позволила сильно замедлить поляков и выиграть бесценное время. Вероятно, его теперь наградят или даже повысят.
— Наступать мы будем на Фастов, — продолжил Аркадий. — Оттуда на Казатин, затем на Винницу и, в итоге, на Жмеринку. Так мы лишим противника возможности пойти на Одессу.
— Хм… — задумчиво погладил подбородок генерал Алексеев. — Следует начинать концентрацию дополнительных сил в Минске. Я вижу возможность начать наступление в районе Белостока — согласуем с генштабом…
Аркадий не был стратегом высокого полёта, поэтому лишь пожал плечами. У него есть конкретный район действий, ограниченный возможностями нескольких армий, а что там на уровне групп армий — это не его печаль, ведь есть другие, более умные командиры, которые знают обстановку лучше, чем он.
Да, наступление с севера сильно ухудшит положение Войска польского, но и без этого Немиров был уверен — он размажет их армию по местности, тонким слоем. Но не потому, что он гениальный стратег и выдающийся полководец, а потому, что у него есть профессиональная армия, прошедшая через всю Россию и уничтожившая в ходе своего боевого пути многие десятки тысяч врагов…
Примечания:
1 — Келлер — нем. Keller — буквально, «подвал» или «погреб» — изначально это означало подвал, то есть, это и сейчас обозначает подвал, но в контексте 1920-х годов для немцев это слово обрело новое значение. Немецкая тусовка, богема, активисты и прочие, завели моду встречаться в больших подвалах, которые оборудовались под разное назначение — от пивбаров до театров. Поэтому, в 20-е годы, «келлер» — это место для сбора, а не просто какой-то там подвал. В клипе группы Rammstein на песню «Deutschland», в эпизоде, где Тиль Линдеманн машется с Рихардом Круспе на кастетах, отлично видно, где это происходит — в келлере. Это было такое своеобразное культурное явление, что-то вроде сходки групп по интересам в подвальном помещении. При Гитлере такой фигни уже не было — нацисты, как это сейчас называется, апроприировали келлеры и эта тема стала их своеобразной фишкой, будто бы больше никто, кроме нацистов, в келлерах никогда до этого не тусовался. Ну, старые нацики, начинавшие ещё с Адиком, любили собираться в келлерах, как в старые добрые, чтобы вспомнить славные деньки за кружкой пива. Апроприация не прошла бесследно — в послевоенной Германии тусовки в келлерах стали как бы не совсем окей, но никуда полностью не исчезли и по сей день.
2 — Военный коммунизм — так называлась внутренняя политика, проводимая Советской Россией в 1918–1921 года. Открываем тематическую статью википедии и видим там «на основе политической идеологии, ко-ко-ко», «на практике привёл к фантастической гиперинфляции, ко-ко-ко» и так далее, и тому подобное. Статейка, написанная безответственным индивидом, преследующим определённые небескорыстные цели, совершенно не учитывает контекст, полна бездоказательных аргументов, а также старательно делает вид, будто бы она нейтральна. А теперь по контексту. Любой, кто имеет функциональные руки и зрячие глаза, может найти в сети «динамику покраса карты», в ходе Гражданской войны в России. Советская Россия, после восстания Чехословацкого корпуса, утратила большую часть территорий и контролировала, по состоянию на вторую половину 1918 года, только северные и центральные губернии, где Петроград и Москва, а также частично, с перерывами, удерживала что-то на юге (Царицын) и западе (Минск, например). Из-за боевых действий был утрачен доступ к примерно 85% железной руды, 90% каменного угля, нефти и хлопка, а также к 70% стали, чугуна и сахара. Советская Россия утратила доступ практически к ⅘ ресурсов. При этом спешу тебе напомнить, уважаемый читатель, что шла война с поддерживаемыми дружелюбным Западом белыми. Этим присылали даже танки. Большевикам нужно было срочно принимать какое-то решение. Таким решением стал «военный коммунизм». Принудительная трудовая повинность, отмена товарно-денежных отношений и переход к прямому товарообмену, продразвёрстка и все те явления, за которые принято сейчас критиковать большевиков. Но иначе войну было не выиграть. Идеологией там и не пахло, мотив был сугубо экономический. Вообще, большевиков того периода сложно обвинить в склонности к исполнению своих политических или идеологических хотелок — не до того им было. Военный коммунизм — это комплекс суровых мер, необходимых, чтобы победить в Гражданской войне, а не розовые мечтания Ленина и Ко на тему немедленного воплощения коммунизма. Эти люди прекрасно понимали, в какой заднице оказались, поэтому приняли решительные меры. Именно тогда план показал, что способен вытащить страну даже из самой глубокой ямы и обеспечить победу в войне. Юрий Ларин, главный идеолог военного коммунизма, имел свои закидоны и искренне считал, что деньги постепенно отомрут, и можно будет двигаться дальше, без товарности и прочего, но Ленин держал его в узде и не пускал ни на какие политические должности. Экономистом Ларин был отличным, поэтому Ленин держал его на экономических должностях, но его буквально бесила склонность Ларина к прожектёрству — впрочем, он мог только выравнивать его и укорачивать хотелки. Теперь по поводу того, что военный коммунизм привёл к фантастической гиперинфляции — а ты попробуй у любой современной страны отними ⅘ всех ресурсов и отторгни жизненно важные территории. Что в таком случае будет, как думаешь? Ни один буржуазный режим такого не переживёт — там, скорее всего, состоится серия переворотов, в ходе которых пришедшие к власти силы поймут, в какую задницу сами себя затолкали, и совсем отчаются, будут лихорадочно метаться туда-сюда, а в итоге произойдёт революция.
