Цесаревич Вася - Шкенёв Сергей Николаевич

25 октября вошедшая в Неву «Аврора» расстреляла Таврический дворец снарядами с маго-химической горючей начинкой, после чего силами Балтийского флота и примкнувших к «Патриотическому большинству» солдат гарнизона была произведена полная зачистка столицы от республиканцев и иностранных посольств. Утром 26 октября было объявлено о создании Переходного правительства и планируемом созыве Земского Собора для определения дальнейшего государственного устройства страны.

Спустя две недели под Нарвой объединившиеся в «Большой круг» руководители «Патриотического большинства» и сочувствующие движению одарённые нанесли сокрушительный удар по немецким войскам, превративший в выжженную пустыню бывшие Лифляндскую, Курляндскую и Эстляндскую губернии, северную часть Ковенской губернии, половину Польши, Восточную Пруссию и примерно шестую часть коренных германских земель вместе с Берлином. От перенапряжения и посмертного выброса погибли братья Ульяновы, Мартов, генерал Батюшин, Свердлов, Плеханов, Кржижановский, княжна Гедианова, барон фон Таубе, князь Гагарин, братья князья Мышецкие и многие другие… девяносто семь человек.

Чудом уцелевший отец Иосиф два месяца восстанавливался от последствий некротического отката и истощения, но и будучи прикованным к постели, продолжил дело старших товарищей – 5 декабря 1917 года собрался Земский Собор, постановивший восстановить империю и избрать императора. Тогда же он снял с себя священнический сан.

Бывший государь Николай Александрович, освобождённый из Петропавловской крепости, категорически отказался выставлять свою кандидатуру и предложил избрать отца Иосифа. Предложение одобрили и проголосовали за него в тот же вечер. Корону принесли прямо в госпиталь, откуда выборные сбежали под градом грузинских и русских ругательств.

Тем временем обезглавленная Германо-Австрийская империя раскололась на несколько частей, объявивших себя независимыми государствами, и фронт рухнул. Отрезанные французские дивизии массово сдавались в плен, предварительно расстреляв и подняв на штыки представителей немецкого командования. И все внезапно захотели мира.

Мирный договор подписали 8 марта 1918 года в Бресте-Литовском, без аннексий и контрибуций, но с обязательством всех участников бывшей Коалиции повернуть штыки против Турции.

В августе 1918 года Оттоманская Порта перестала существовать, а проливы получили статус подмандатной российской территории.

Другие же самозваные правительства… с ними пришлось договариваться и делить сферы влияния. Но не власть, как бы на том ни настаивал глава Екатеринбургского Правительства Национального Спасения Лев Давидович Бронштейн.

Общими усилиями к началу 1922 года удалось выдворить английские и американские войска с удерживаемых ими территорий. И вроде бы наступил мир. Хрупкий, неустойчивый, готовый рухнуть от любого неосторожного движения.

Под давлением народных масс, выраженных в нескончаемых демонстрациях, император Иосиф Первый женился во второй раз в апреле 1920 года. Теперь, встречая бывшего государя Николая Александровича, он болезненно дергал щекой и здоровался:

– Здравствуйте… папа.

Потом привык.

Глава 1

– Прыгай, Васька! Прыгай, твою мать!

Голос командира полка вколачивался в мозг и больно отдавал в виски, отчего капитан Родионов морщился. Ответил сухими губами:

– Какая мать, товарищ полковник, я же детдомовский, – и добавил, исполнив появившуюся почти сразу же после появления в полку мечту. – И пошёл ты в жопу, Петрович!

Сегодня Василию Родионову можно так говорить. Сегодня ему можно всё! Ещё несколько минут ему можно всё, потому что под крыльями горящего самолёта лежит Ленинград, и нужно дотянуть хотя бы до Финского залива. А там…

Он дотянул. Но так и не прыгнул.

Бум-м-м… Невидимый воздушный кулак сшиб Василия с ног вместе с выставленным щитом под дружный смех класса.

– Плохо, Красный, очень плохо, – преподаватель самозащиты печально покачал головой. – Вас, Красный, как будто подменили. Неужели вы забыли, что принятую на щит энергию не нужно пытаться отбить, сил всё равно не хватит, её необходимо перенаправить хотя бы в землю. На прошлой неделе у вас прекрасно получалось даже пополнить свой резерв за счёт энергии удара, а нынче… Что с вами, Красный?

Василий поднялся, отряхивая травинки с гимнастических штанов, и молча развёл руками. А что отвечать? Что его действительно подменили и что падающий в горящем истребителе двадцатипятилетний капитан внезапно очнулся подростком неполных четырнадцати лет? А тут ещё магия эта чёртова. Память от предыдущего владельца тела есть, а навыки отсутствуют.

Кстати, о прежнем владельце… У Василия Родионова волосы дыбом встали, когда он далеко не прекрасным воскресным утром спустился к завтраку и увидел за столом мирно беседующих отца и деда. Так-то точно знал и за прошедшую бессонную ночь знания твёрдо улеглись в голове, но всё равно встал в дверях как вкопанный, беззвучно открывая рот и хлопая глазами. Хотел сослаться на головную боль и сбежать, но дед взглядом опытного целителя просветил внука насквозь и спросил у отца:

– Иосиф, какое наказание полагается за враньё императору?

Можете представить реакцию комсомольца на тот факт, что его дедушкой является бывший император Николай Второй, а отцом сам товарищ Сталин, но почему-то тоже император, но без знаменитой фамилии? Куда она подевалась?

Впрочем, в гимназии для одарённых имени Александра Ульянова Василий был известен под фамилией Красный. О происхождении ученика знал только министр народного просвещения граф Луначарский, директор гимназии Антон Семёнович Макаренко и лучший друг Василия, он же названый брат Артём Сергеев. Но с этим понятно – после гибели Сергеева-старшего во время испытания подводной лодки маленький Артём был усыновлён императором и воспитывался с его собственными детьми.

А вот сестра Светлана у Васьки Красного отсутствовала. Память капитана Родионова упрямо твердила, что была такая, но вот нет её, и всё. Младший брат Владимир есть, сёстры Машка и Сашка есть, но больше точно никого. Ещё дядя Алексей, но ему уже за тридцать, он генерал ВВС и командует целой дивизией дирижаблей на Дальнем Востоке, из-за чего очень редко приезжает домой.

Сам Василий тоже бывает дома только по выходным да большим праздникам, а обычно живёт на съёмной квартире по соседству со знаменитым литератором Максимом Горьким и под его же присмотром. По одной из версий, Горький опекает своего внебрачного сына, но по каким-то причинам не может признать его. Литераторам, как людям творческим и не от мира сего, прощается многое, а наличие одарённого сына и не грех вовсе. Тем более в лучшую столичную гимназию отпрыска определил.

Гимназия и в самом деле считается лучшей не только в столице, но и во всей империи. Сюда стараются определить своих детей как старые аристократические фамилии, так и новая аристократия, появившаяся после Великой Октябрьской Реставрации. Князья Оболенские, Трубецкие, Гагарины, Долгоруковы и прочие. Графы Бронштейны, Микояны, Кагановичи, Маленковы и другие. Бароны Тухачевские, Бухарины, Зиновьевы, Маяковские и так далее. Куда ни плюнь, везде благородная кровь, и лишь Васька Красный плебейским бельмом на голубом глазу патрициев. Нужно ли говорить, что отношения с большинством одноклассников не сложились?

Зато Артёма Сергеева чуть ли не с головы до ног облизывают. Он под своим именем, усыновление императором Иосифом Первым не скрывает и носит прозвище «вице-принц», над чем друзья втихую потешаются. Как и потешаются над потугами разрушить непонятную никому дружбу Артёма с «безродным побродяжкой». За глаза так называют, а в лицо не осмеливаются. Знают, что потом в собственное лицо может прилететь крепкий и твёрдый кулак.

Вообще-то всем известно про цесаревича Василия, но, по слухам, он обучается в закрытом учебном заведении при Троице-Сергиевой лавре и будет представлен обществу лишь по достижении четырнадцати лет. С Красным его никто не связывал.