Даниэль Клугер - Чайки над Кремлем
Погруженный в раздумья Макс Вальдхайм не обратил внимания на появление в кафе нового посетителя, когда же он заметил направлявшегося к его столику Алекса, то отвернулся с безразличием. Они не договаривались о сегодняшней встрече. Появление Алекса в кафе означало, что произошло нечто чрезвычайное.
Алекс огляделся по сторонам. Помедлив, словно в раздумье, он неторопливо подошел к столику Макса.
– Позволите присесть, господин лейтенант?
– Прошу вас.
– Благодарю.
Алекс сел за столик, напротив лейтенанта.
– Что случилось?
Алекс подозвал кельнера, заказал пива и только после этого снова повернулся к Максу.
– Ты читал сегодняшнюю газету?
– «Нойес Лебен»? Нет, а что случилось?
Вместо ответа, Алекс протянул ему газету.
– Раздел происшествий, – сказал он. – Внизу, на третьей полосе.
Лейтенант развернул газету.
– Катастрофа на шоссе, – прочитал он и недоуменно взглянул на товарища. Алекс кивнул. Вальдхайм начал читать: «Вчера утром, на шоссе, в двух километрах от города, разбился автомобиль, принадлежавший управлению Люфтваффе…»
– Про себя, – посоветовал Алекс, и отпил из принесенного кельнером бокала. – Я все это уже наизусть знаю.
Дочитав, лейтенант отложил в сторону газету.
– Дела… – протянул он. – Ты проверил? Здесь нет ошибки?
– Проверил. Вспомни, стюардесса сказала, что он уехал вместе с полковником Рейнсдорфом. А в сообщении говорится, что обнаружены тела водителя и трех пассажиров. В том числе полковника Рейнсдорфа. Бьюсь об заклад, что среди остальных пассажиров оказался наш инженер Отто Лауфер.
Лейтенант снова пробежал глазами заметку.
– Надо же, – сказал он, – водитель не справился с управлением. Мокрое шоссе. Попробуй теперь объяснить это Центру.
– Особенно если учесть, что, как говорил мне один приятель из городского управления гестапо, они не исключают террористического акта… – Алекс Гертнер махнул рукой и тяжело вздохнул.
– Что будем делать? – спросил лейтенант.
– Не имею ни малейшего представления. Мы даже не сможем ответить на вопрос, почему он не подошел к нам. Мы должны немедленно известить Центр и ждать новых распоряжений.
– Связь через два дня, – напомнил лейтенант. – Мы не имеем возможности известить их раньше.
– А что ты предлагаешь?
– Пока ничего, – сказал Вальдхайм. – Но сидеть сложа руки и ждать, когда пришлют нового эмиссара из Центра… – он покачал головой. – И потом: что это мы с тобой запаниковали? Ну, не будет этого профессионала. Но мы и сами, по-моему, не очень-то жаждали его участия. Грех говорить, я не хочу сказать, что рад гибели этого…
– Ястреба, – подсказал Алекс.
– Именно. Но тому, что мы можем действовать без чьей-либо опеки – рад. Думаю, что и ты тоже.
Алекс, словно в некотором сомнении, покачал головой.
– Может быть, ты и прав, – сказал он. – Во всяком случае, будем действовать по ранее разработанному плану.
– Слава Богу! – Вальдхайм улыбнулся. – Наконец-то мы сможем сказать Ольге хоть что-то определенное. Кстати, она уже знает?
– Нет. Я сегодня поставлю ее в известность.
– Когда ты встречаешься с ней?
– Вечером, как обычно, – Алекс взглянул на часы. – Мне пора. Шеф задал массу работы. Нужно успеть до пяти. Пока.
Лейтенант проводил его взглядом, допил свое пиво и закурил новую сигарету. Подошел кельнер.
– Господин офицер желает что-нибудь заказать?
– Еще пива, – буркнул лейтенант.
– Сию минуту, господин лейтенант, – кельнер отошел к стойке.
Лейтенант рассеянно взял газету, оставленную Гертнером и снова прочел небольшое сообщение на третьей полосе. То, что нелепая случайность ставила под угрозу срыва тщательно разработанную операцию, просто не укладывалось в голове.
– Господин лейтенант?
Подумав, что это подошел кельнер, Вальдхайм сказал:
– Поставьте пиво и… – но подняв голову, увидел, что перед столиком стоит совершенно незнакомый человек.
– Простите, что нарушаю ваше одиночество, – что-то в голосе незнакомца заставило Вальдхайма насторожиться. – Позволите присесть?
Лейтенант неопределенно пожал плечами, что, при желании можно было принять за согласие.
– Благодарю вас, – весело сказал незнакомец. – Знаете, я только недавно приехал, никого здесь не знаю, – он сел напротив Вальдхайма. – Позвольте вас угостить?
– Я уже заказал, – хмуро ответил лейтенант.
– Еще раз простите. Я не случайно подошел к вашему столику, ваше лицо показалось мне знакомым, – незнакомец крикнул кельнеру:
– Два пива и сосиски!
Лейтенант настороженно посмотрел на него.
– Вы очень похожи на моего старого друга, – сказал незнакомец и улыбнулся. – Может быть, вы родственники? Его звали Генрих Штейнер, к сожалению, он погиб…
Вальдхайм почувствовал легкое головокружение. Он внимательнее взглянул на говорившего, но худощавое лицо последнего не выражало ничего, кроме веселого любопытства.
– Он погиб в Сибири, в сорок седьмом… – пробормотал Макс.
– Совершенно верно, – незнакомец бурно обрадовался. – У него оставались две дочери, старшую звали Лизелотта, а младшую…
– Младшую – Анна-Мария.
– Ну кто бы мог подумать! – незнакомец всплеснул руками. – Благодарю вас, – сказал он кельнеру, принесшему заказ. Когда кельнер отошел, он снова повернулся к лейтенанту, смотревшему на него с плохо скрытым изумлением. – Так вы, значит, действительно родственник Генриха?
– Племянник, – ответил Вальдхайм. – Сын младшей сестры.
– Разве у него была сестра? – незнакомец удивленно поднял брови. – Генрих никогда не рассказывал о ней. Она жива, надеюсь?
– Умерла в прошлом году.
– Прискорбно, – незнакомец печально поджал губы. – Сочувствую, господин лейтенант… лейтенант?..
– Лейтенант Вальдхайм, к вашим услугам.
С лица незнакомца мгновенно слетели остатки веселости.
– Ну вот, – сказал он. – Я всегда жаловался на недостаток воображения тех, кто сочиняет такие идиотские пароли. Меня зовут Вольфганг Келлер.
– А…
– Нет, – строго сказал Келлер. – С сегодняшнего дня и, надеюсь, в течение ближайших двух недель, меня зовут Вольфганг Келлер.
Вальдхайм осторожно скосил глаза на газетную страницу.
– Вас смущает сообщение о вчерашней автокатастрофе? – спросил Келлер. – Инженер Отто Лауфер погиб в автокатастрофе. Это чистая правда. Подробности вас не должны интересовать. Есть еще вопросы?
– Почему вы не подошли к нам в аэропорту?
– Я не получил предупреждения о том, что в самолете, кроме меня, будет еще один человек, причастный к операции, – холодно сказал Келлер.
Лейтенант слегка покраснел.
– Вы имеете в виду Ольгу?
– Я имею в виду девушку, приметы которой вы сообщили в Центр на прошлой неделе.
– Это чистое совпадение, – сказал Вальдхайм. – Она летала в Берлин по служебным делам, не связанным с операцией.
– Весьма возможно, – сказал Келлер. – Но я не люблю случайностей, – он взял газету. – Бедняга Рейнсдорф, – сказал он. – Так лихо воевать в сорок первом, и вот – нелепая случайность, – Келлер вздохнул. – Что же до инженера Отто Лауфера, то… В конце концов, он просуществовал всего три дня. Будем считать, что он являлся транспортным средством. Не более того. Не возражаете, если я приглашу вас совершить небольшую прогулку?
4
Лейтенант Макс Вальдхайм и Вольфганг Келлер неторопливо шли по набережной. Дождь, с самого утра барабанивший по окнам и крышам домов, сделал ее пустынной, хотя время было еще почти курортное – начало сентября.
– А здесь прохладнее, чем в Берлине, – сказал Келлер. – Наверное, из-за дождя. Часто идут дожди?
Вальдхайм неопределенно пожал плечами. Он все еще не оправился от неожиданности.
– Странный городок, вы не находите? То ли гарнизон, то ли курорт. Ранняя осень, ранняя зима. Летом – жарко, комары и, видимо, обилие туристов… Вам нравится это место? – спросил приезжий.
– Нет, – на самом деле Вальдхайму не нравился приезжий, вернее, его беззаботная и, как думалось лейтенанту, бессмысленная болтовня.
– А раньше нравилось?
– Раньше нравилось, – сухо ответил лейтенант.
– Вы бывали здесь до войны?
Вальдхайм остановился.
– Вы же наверняка изучали мое досье, – сказал он. – К чему этот допрос?
Келлер удивленно посмотрел на лейтенанта.
– Это вовсе не допрос. Просто мне интересно ваше мнение. О городе, о погоде. О здешних людях. Что в этом плохого? Считайте, что я очень любопытен.
– Я был бы вам признателен, господин Келлер, если бы вы нашли другой способ удовлетворения любопытства, – резко сказал Вальдхайм.
Вольфганг Келлер внимательно посмотрел на него и улыбнулся.
– Вы бывали здесь до войны, Макс? – повторил он свой вопрос.
– Да, я бывал здесь до войны. Вернее, не здесь, – лицо лейтенанта болезненно дернулось. – Я бывал в Москве.
