Анатолий Спесивцев - Вольная Русь
Пытался Ставридис сыграть на жалости, клялся-божился, что пошёл на преступление не добровольно, а под страхом страшной смерти для всей большой греческой крестьянской семьи. Мол, обещал какой-то янычарский ага, если они с соседом убьют запорожского колдуна, то никто родственников двух незадачливых убийц не тронет, а если не смогут, то всех предадут лютой казни.
Пыток подследственный явно боялся, спешил ответить на любой вопрос, но пришедшие на допрос Татарин и Гуня приказали жечь его огнём. Аркадий, убедившись, что и под пыткой грек не меняет показаний, из допросной ушёл. Ионидиса этого он даже немного пожалел, но требовать прекращения пыток, не говоря уже об освобождении покушавшегося, не стал. Не были атаманы садистами или маньяками, так что если продолжили пытки, значит, видели в этом необходимость.
Ставридис умер к утру. В ходе «разговора», желая избежать боли, он назвал нескольких сообщников. Но вот их даже пытать не стали, уж очень путался в своих показаниях пленник. При малейшем нажиме сразу называл других «соучастников». Всех их, конечно, допросили, но сочли невиновными. Ясно, что от боли грек готов был оговорить любого, сочли правдивыми именно его первые показания.
На следующее утро решили отправить всех греков в Крым. Однако выполнить это постановление не удалось, уж очень часто штормило, причём нешуточно. А тут и разведка донесла о начале выдвижения турецкого войска в поход на Созополь. Эвакуацию пришлось отложить до наступления хорошей погоды, благо доминирование на море у казаков было полным. Пока греков-добровольцев запирали на ночь в выстроенных заблаговременно подземных бункерах, а днём старались использовать, прежде всего, для хозяйственных работ.
* * *Из коренного населения города в нём к началу осады мало кто остался — женщин, стариков и детей эвакуировали в Крым, иногда добровольно-принудительно, так что человеческого балласта в Созополе практически уже не было. Во время вражеской осады мирные люди страдали бы от артиллерийских обстрелов, да и еду на них пришлось бы заготавливать.
Продовольствия запасли на полгода для тридцати тысяч защитников. Хотели больше, но из-за засух продовольственная проблема на Малой Руси и на Донских землях стояла остро. Не хватало хлеба и на Великой Руси, уж очень большое за последнее время она приняла пополнение — с полмиллиона турок, черкесов, поляков…
Пороха также лучше иметь бы побольше, но постоянно наращиваемое его производство на Малой Руси, вновь построенные пороходельные предприятия на Дону с запросами не справлялись. Зато улучшенной версии напалма (всё ещё сильно уступавшего изобретению ХХ века) запасли много. Как и ракет, уже в керамических корпусах, с боеголовками из толстого стекла, с взрывчаткой или горючей смесью внутри.
Припасли для горячей встречи врага и много другого оружия — крепостные барабанные ружья, бомбомёты (миномёты), расставленные сразу за валами, в зонах, фактически недоступных для поражения осаждающими. Естественно, на самих высоких земляных валах, очень неудобных для разрушения артиллерией, поставили и много пушек.
Крепость строили почти два года, согнав на строительство огромные массы турок-крестьян и кочевников, наловленных на юге Румелии и в Анатолии. Выгодное расположение на полуострове, абсолютное преимущество казаков на море — позволили сосредоточиться на сухопутных укреплениях. Спланировал укрепления Боплан. С сорокового года он был уже не пленным, а вольнонаёмным инженером. После дошедших из Франции жутких подробностях разгрома его родной Нормандии он возвращаться туда не спешил. Да и гетман Хмельницкий платил ему больше, чем ранее польский король.
Встретить турок вдалеке от собственных земель, не пустить их на территорию союзной Валахии, которая в этом случае легко может переметнуться к старым хозяевам, предложил Аркадий. После некоторых сомнений решили строить укрепления вокруг Созополя, расположенного у дороги из Стамбула на север, и имевшего рядом удобную, глубокую бухту. Предусматривалось, что, когда удастся измотать турецкую армию, ей в тыл высадится казацкий десант, на помощь крепости подойдёт и союзное войско.
Решающим фактором, склонившим атаманов к принятию плана Москаля-чародея, стало наличие рядом с этим городом богатого месторождения меди. Одновременно со строительством крепости представители старшины, а потом и купцы из Малой и Великой Руси принялись за добычу руды. И здесь же, на месте плавку меди. В несколько месяцев дело было налажено так, что выход металла превысил османский в разы. Причём получалась сама собой не медь, а бронза, правда, не оловянная, мышьяковистая. Из-за чего при плавках начались многочисленные несчастные случаи — часть мышьяка из расплава попадала в воздух.
Аркадий поднатужился и «изобрёл» противогаз. Точнее, если честно, его жалкое подобие, но и с ним количество отравлений резко пошло на убыль. Хоть гибли турки-рабы, людей было жалко, да они и денег стоили. Вокруг рудников возникло несколько посёлков, с тенденцией сливания в один немаленький город. Ох, и печалились паны-атаманы, когда после рождества пришлось добычу руды и плавку меди прекратить — такие прибыли уплывают! Но на Созополь надвигалась война.
Ещё ранней весной сорок второго года пятнадцатитысячная конная армия под командой Кривоноса прошла по побережью и ударила по кочевавшим на северо-востоке Греции туркам-юрукам. Причём на этот раз запорожцы не взяли с собой обозы — уловив перерыв в штормах, продовольствие им доставил флот. Если казаки наступали на юруков с востока, отрезая их от Стамбула, то спустившаяся с перевалов Родоп валашская армия атаковала с северо-запада. Оказавшиеся в клещах, так и не сплотившиеся в одно войско кочевники почти поголовно попали в плен и стали строителями крепости Созополь. Остававшееся в Стамбуле войско оджака выйти им на помощь не решилось, ведь почти все наиболее боеспособные части в это время воевали на востоке Анатолии. Да и не воспринимали гордые османы этих юруков как очень уж своих.
Подошедшая позже армия Гуни взяла штурмом Адрианополь, ещё несколько укреплённых городов, ликвидировав таким образом власть турок в Европе вне стен их столицы. Что ещё больше обострило там, в огромном, пусть полупустом, но всё ещё очень многолюдном городе продовольственную проблему. Лишённые возможности подвозить продовольствие морем из-за господства на нём врагов, власти стали силой загонять бедноту в Анатолию и осаживать их на землю, очень многие участки там за последние годы лишились прежних хозяев.
Два года казаки строили крепость без помех — не до них было Гирею и вождям оджака. И вот гиреевская армия наконец собралась с силами для возвращения себе Румелии. Идти на север мимо укрепившихся в прибрежном Созополе было слишком рискованно, поэтому, собрав всех, кого мог, султан Ислам повёл их на решительный бой. Помимо меди рядом, самые рисковые и предприимчивые атаманы наладили уже во внутренних районах добычу свинца, для войска нужного даже больше бронзы. Людей оттуда тоже срочно, в приказном порядке эвакуировали.
Для Вольной Руси настал час истины. Решалось, сможет она уцелеть или нет. Вопреки расчётам, испытания нагрянули с нескольких сторон, но для севших в осаду всё решалось здесь и сейчас.
Неспокойная ночьСозополь, 23–24 февраля 1644 года от Р. Х.— Не-е, Аркаш, не пойдуть они на приступ ноччю, — с улыбкой возразил Михаил, на вслух высказанные опасения об атаке турками крепости в первую же ночь.
— Да який може буты приступ, якщо их мало не утрое меньше, чим нас? — поддержал Татаринова Гуня, разгоняя рукой облако табачного дыма, почему-то зависшее над столом.
— Втрое? — искренне удивился Москаль-чародей. — А мне показалось, что их тысяч двенадцать-пятнадцать.
— Какие там пятнадцать! — замахал руками Татаринов, спрятав, наконец, трубку в карман. — Дай бог семь.
— Ну, може, восемь.
— Трижды восемь — двадцать четыре, — ехидно посчитал вслух Аркадий.
— А вминня бийцив? Не утрое, а упьятеро! — пренебрёг арифметикой Дмитрий.
— Енто точно! — поддержал собрата-атамана Михаил. — У нас казаки — лучшие из лучших, богатыри, все огонь и воду прошли, со смертью не раз здоровкались, а там пастухи турецкие, баранам хвосты крутившие. Ну, в поле… на конях они лучшее многих наших сидят, нелегко пришлось бы, из луков-то они стрелять умеют. Но за такими-то валами да рвами, имея столько пушек…
Настоявший на совещании в тесном кругу Аркадий даже растерялся. Не ожидал он от опытнейших атаманов такого пренебрежения к врагу.
— А если, всё-таки полезут ночью на валы? Вот плюнут на ледяную воду и рванут! Малым числом от навала и не отбиться ведь.
— Не… — замотал головой Татаринов. — Такому числу сюды не прорваться, там сначала тысяч двадцать-тридцать положить придётся, чтоб дорогу до вала промостить. Я уж про мины и ямы-ловушки и не поминаю, их ведь тоже просто так не проскочишь.
