Наталия Вагина - Волшебные приключения Лиль Либоны
Приближаясь к свету, Лиль помедлила, опасаясь наказания за свое внезапное появление. В глубине сада расстилалась площадка, украшенная мраморной мозаикой сцен с мифическими животными. Не громкая загадочная музыка, казалось, разносилась от самих каменных плит. По краям площадки стояли люди, одетые в старинные костюмы и платья.
– Славно, что я не оказалась среди каких-нибудь злобных местных хищников или, чего хуже, стражей замка, – Подумала ночная исследовательница.
Люди соединились в пары и завораживающе кружили в сложном танце. Они не спеша окружили таинственную площадь и, взявшись за руки, очертили замысловатую фигуру из своих рук и тел. Медленно, то встречаясь в центре, то отдаляясь друг от друга, как будто рисуя какую-то последовательность фраз. Лиль Либона наблюдала за их движениями из-за ствола большого дерева, перебирая ногами, пытаясь попасть в такт музыке. В этот момент что-то предательски хрустнуло и все остановились, повернув головы и глядя в ее сторону своим, казалось, отсутствующим взглядом. И что ей оставалось делать, кроме как выйти из своего укрытия? Опустив голову, Лиль Либона отделилась от ствола дерева и подошла к крайней паре. Они удивленно глядели на нее, по крайней мере, ей так казалось, окидывая пустым взглядом сверху вниз. На их лицах были белые маски, полностью скрывавшие лицо и какие-либо эмоции, лишь по вырезу глаз и губ можно было что-то сказать. Глубоко вздохнув, фейка было попыталась уклониться от их оценивающих взглядов.
И тут она поняла, что привлекло их внимание. Выйдя из замка, ей даже не пришло в голову посмотреть на себя в зеркало. А выглядела она в этот момент просто «расчудесно». Волосы были растрепаны. И кудри, и локоны были раскиданы во все стороны, переливаясь как тысячи лепестков местных древесных цветов, кожа имела лунный оттенок, платье было настолько прозрачным, что практически не задерживало взгляд, и лишь серебряное кружево с бусинами прикрывало грудь и линию трусиков. Ножки, словно тростинки, как у Эллонской танцовщицы, были тонки и едва касались земли, создавая иллюзию полета. Рукой она скользнула по волосам, пытаясь нащупать веселый цветочек, но так и не найдя, подумала, что было бы забавно вернуться в таком виде домой.
Небольшое отступление
Немного отступая от сказанного, хотелось бы упомянуть об Эллонии – стране фей-танцовщиц с точеными как из слоновой кости ножками и ручками, и маленькими фарфоровыми головками, с забранными волосами похожими на плетеные корзинки с цветами.
Мамочка в этот день подняла Лиль Либону рано, стянула с нее одеяло, поставила на стул стакан молока и ягодные печеньки. Малышей второго уровня в обязательном порядке отвозили на не продолжительный срок для обучения Эллонским танцам. Мама торопила Лиль Либону, и она пихала печеньки в рот плохо пережевывая и повсюду роняя крошки. Большой радости от расставания с маминой заботой и уютом маленькая фейка не испытывала и пыталась оттянуть этот момент на как можно дольше. Мама принесла ей сумочку, наполненную детскими платьями, гольфиками и лентами для волос. Лиль Либона, еле-еле собираясь, поглядывала в окно, пытаясь придумать что-нибудь необыкновенное, что может предотвратить этот момент. За окном послышался звон колокольчика и медленно подплыла резулетта – местное транспортное средство похоже на огромную зеленую летающую гусеницу. Поделенная на отсеки резулета была весьма удобна в плане перевоза малышей на дальние расстояния. Никто, конечно, малышом себя не ощущал и множество голов торчали в круглые иллюминаторы, наблюдая за следующей жертвой науки и просвещения. Матушка Валь Либона подала одну руку принимая вещи и протягивая другую для успешной телепортации юной ученицы. Сев у окна Лиль Либона грустно смотрела на удалявшийся милый домик с резной крышей. Резулетта поднималась все выше и выше над облаками. И вот уже пучеглазая птица пролетает мимо иллюминатора. Фея откинулась на пушистое сидение и, закрыв глаза, пыталась вспомнить папу. Родители провожали дочь в очередное путешествие, и папа нежно поцеловал ее в щеку и нежно погладил по волосам. Таким она видела его в последний раз – нежным и заботливым. Тогда нападение на нашу страну народа Вати Зонов навсегда разлучило нас. Мама всегда, вспоминая папу, лишь тихонько плакала. Так мы и жили, скрывая друг от друга тоску по папочке. Грустные размышления прервал быстрый стук в стенку моего отсека.
Рыжая голова Жанни Бона посунулась в дверь, раскрыв свой потерявший в процессе роста беззубый роток. Глаза, прищуренные в хитрой улыбке, предвещали какую-нибудь гадость. Этот соседский мальчишка был с Лиль Либоной примерно одного возраста и явно за ней ухлестывал, только известным ему способом, в основном, подсовывая разную ползучую живность. Его отец, будучи профессором, был на службе в насекомо-парке, в котором содержались редкие межгалактические насекомые и рептилии разных редких пород. Поэтому в его доме все пищало, скрежетало, жужжало, царапалось и весело прыгало. Отвлекаясь от грустных мыслей, фея жестом разрешила ему сесть рядом. От него приятно пахло карамелью и сдобными булочками. Минуту посидев, он порылся в кармане и вытащил кусочек помятой булки с торчащим из него изюмом. Из вежливости, Лиль Либона взяла эту замусоленную булочку и думала, чтобы такое сделать, дабы отвлечь его и покормить муратангов где-нибудь в высокой траве, находящихся под ней, под резулетой и кучей веселых орущих малышей. Внезапно она почувствовала шевеление рядом с булочкой. Жанни Бон вытаращил на нее глазки и замер в ожидании. Какое-то упитанное, видимо крошками из кармана моего жениха, насекомое, плавно качаясь на моем мизинце, норовило покрепче ухватиться за палец лапками. От неожиданности и страшного вида этой букарахи Лиль Либона истошно завизжала тряся рукой. Букараха отцепляться не спешил и вцепился для устойчивости в нее клешнями. Тут вообще стало не до смеха, потому что этот «животный» смело тяпнул ее, норовясь как следует отомстить. В общем выходила юная фея по прибытию в соплях, слезах и с забинтованным пальцем. Буквально тут же на нее напала нервная икота и первую неделю она провела в местной лечебнице, успокаивая детские не окрепшие нервы. Так что наблюдала первое выступление танцоров с балкончика в присутствии нянек и персонала больницы.
Путешествие в сад
А теперь вернемся в парк, где танцующие пары встретили полураздетое приведение. Так вот, стоят они друг напротив друга, каждый думая о своем и о нелепости ситуации. И тут послышался плеск воды. Надо же! Лиль Либона даже не заметила, что стоит рядом с озером. К берегу подплыла небольшая лодочка, украшенная крупными цветами. На краю был бережно сложен беленький плед с кисточками на концах. В центре стояла мужская фигура, облаченная в черный кружевной камзол. Свет от стоящего рядом фонаря упал на лицо мужчины и фейка приятно удивилась узнав в нем Флорана. Высокий отворот кружевного воротника удачно подчеркивал красивый овал лица, рубашка раздувалась ночным ветерком и черный лаковый ремень с крупной пряжкой удачно сидел на талии. Брюки обтягивали берда и выдавали атлетически сложенную фигуру. Рукава были отвернуты до локтя и руки, я вам скажу, тоже говорили о мужской силе. Не дожидаясь приглашения, она взялась за край лодки и ловко перебралась в нее. Сев на один край пледа и прикрывшись другим Лиль Либона довольно вытянулась. Флоран, как ни в чем не бывало, как будто каждый день видит ночных фей, взялся нежно укладывать ее волосы с лодки вперед по плечам. Поправил плед и отошел на другой край лодки поднимая весло. Он стоял и, гребя веслом то с одной стороны, то с другой, как бы играя, двигал лодочку вперед. Вода не сопротивляясь раздвигалась в стороны. И только крупные белые цветочки вздыхая отклонялись в стороны. Мы уплывали в глубину озера все дальше и дальше отдаляясь от приятных звуков музыки.
– Как вам ночной сад? – Разрывая тишину, спросил Флоран.
– Просто упоительные запахи! Эта свежесть листвы, чудесная музыка и такие яркие звезды! – На одном дыхании выпалила Лиль Либона, – У нас в Триллибонии фейкам не положено гулять в столь позднее время, тем более в одиночестве, – С хитринкой добавила она.
– Разве у такой симпатичной девушки нет принца, чтобы гулять под ночным небом? – Улыбочка вновь скользнула по его лицу.
Теперь Лиль Либона могла получше его рассмотреть, он явно красовался перед ней, сверкая своими ярко-синими глазами. Да, да. Они были необычайно синего цвета, такие глубокие и проницательные. Тонкий прямой нос оканчивался юным пушком. Густые брови выражали спокойствие и совсем неюношеское восприятие жизни. Интересно, какая у него жизнь? Где живет? Может учится? Чем питается? Всегда ли так необычно одевается? И самое интересное, есть ли у него дама или дамочка сердца?
