Юрий Корчевский - Разведчик. Чужая земля
Пропуска выдавались мирным жителям, а не военнослужащим. Игорь понял, что рейды будут не только в советской форме или немецкой, но и в одежде гражданской.
Тем не менее в первый рейд за границей своей страны он отправился в немецкой форме, на пару с разведчиком, немецкий понимающим, но говорившим скверно. Спецотдел документами снабдил, причем настоящими, от недавно плененных, только фото переклеили. Между нашими и немецкими позициями в этом месте лес. С одной стороны наши, с другой немцы. Главная опасность – мины, лес был ими просто нашпигован. С трудностями, медленно, но перешли. Углубились в немецкий тыл. Деревни есть, целехонькие, но жителей ни одного. При приближении Красной Армии все ушли. Боялись, поскольку пропаганда геббельсовская в головы жителям вбила, что красноармейцы расстреливают всех без разбора.
Вышли к перекрестку дорог, на каждой регулировщик стоял. С жезлом, с повязкой на рукаве. К третьей пуговице мундира фонарик на кожаном ремне пристегнут, со светофильтрами.
– Возьмем языком? – спросил Виктор.
– А что он знает? Лучше убить, я сам на его место встану. Можно машины останавливать, документы проверять, узнаем, какие полки или дивизии куда направляются.
– На тебе форма фельдфебеля. Если ты регулировщик, твое дело движение поправлять, а не проверять документы. Засыпемся сразу.
– Верно.
– Тогда ты регулировщиком будешь, а я проверять, вроде пост здесь.
– Попробовать можно.
Разведчики выждали момент, когда на всех трех дорогах машин не было, Виктор перевел автомат на одиночную стрельбу, прицелился, выстрелил. Регулировщик упал. Разведчики к нему кинулись, затащили в лес. Виктор сразу повязку на рукав надел, сняв с немца, потом фонарь. Жезл регулировщика так и лежал на дороге.
– Бегом, пока нет никого, – скомандовал Игорь.
В паре он был старший. Выскочили на перекресток, Виктор жезл подобрал.
– Катков, машины будут, куда направлять?
– В любую сторону. Сначала останавливай. Я подходить буду, проверять документы. Если воинская колонна будет, не останавливай.
– Понял.
Показалась легковушка. Игорь сначала решил – едет начальство. А все из-за незнания местных условий. К легковушке сзади газогенератор пристроен, топился дровами, выделял древесный газ. На нем и работал мотор. Немцы бензин использовали только для армейских нужд или государственных задач. И ехал на легковушке местный врач. Вскинутому жезлу регулировщика подчинился, остановился. Без просьб протянул в приоткрытое окно документы. С пропуском для местных жителей Игорь сталкивался впервые, изучил его внимательно. Пропуск действовал на всей территории воеводства. Поляк забеспокоился.
– Пан офицер! Какие-то вопросы?
– Найн, можно ехать.
Польский доктор явно видел, что на Игоре погоны фельдфебеля, а не офицера. Льстил, чтобы не придрались. Машина уехала. А слева приближалась колонна из трех военных грузовиков.
– Катков, останавливать?
– Пусть катятся к черту! Поверни их в сторону передовой.
Виктор так и сделал. Колонна, поднимая пыль, свернула. А следующий одиночный грузовик. Игорь распорядился остановить. В кабине один водитель. Игорь потребовал документы. Солдат удивился.
– Я каждый день здесь езжу, раньше не проверяли.
– Камрад, раньше русские Иваны были далеко. Что везешь?
– Цемент, господин фельдфебель.
– На строительство укреплений на передовой?
– Никак нет. Секретный объект.
– Езжай.
Игорь запомнил обозначение на кузове. Грузовик не принадлежал к немецкой военно-строительной организации ТОДТа. Тогда что здесь строят немцы?
– Виктор, значок на переднем бампере и заднем борту видел?
– Птичка какая-то.
– Грифон. Как увидишь, тормози. Возят строительные материалы. Вопрос – для чего и куда?
– Спросил бы у шофера.
– Спрашивал, говорит – секретный объект.
– Интересно.
Далее проехал грузовик с солдатами, следом батарея легких пушек на прицепах за грузовиками. Игорь и Виктор запоминали обозначения, не останавливали. А потом показался грузовик с грифоном в кружке. Виктор без приказа Игоря жезл поднял.
– Документы! Что везем? Цемент?
– Железную арматуру.
– Секретный объект?
– Штольня, будь она неладна. Зачем, если русские близко?
– Наше дело, солдат, исполнять приказы. Езжай.
Если везут цемент, арматуру, сооружение должно быть серьезным. Водитель упомянул штольню. Строили бы немцы укрепление – доты, артиллерийские канониры, он бы не удивился. А штольня? Насколько он понимал в горном деле, это подземный ход в горе. Надо взять на заметку и доложить командованию. К перекрестку медленно подъехала бричка. На передке селянин, в бричке мешки.
– Стой! Документы! Что везешь?
– Картошку.
– Бимбер делать?
– Пан офицер знает, что такое бимбер? – удивился селянин.
– Дерьмовый самогон! Я изымаю пропуск, он просрочен.
– Как же мне без него, пан офицер?
– Получишь его в сельской управе. После дежурства я сдам его в полицию.
Селянин, горестно качая головой, уехал.
– Виктор, образец пропуска, причем свежий, месяц назад выдан, у нас есть.
– Мне кажется, пора возвращаться, мы уже два часа здесь маячим.
– Есть делать ноги!
Сошли с дороги, углубились в лес. Вернулись к своим прежним путем. Игорь сразу к командиру роты. Пропуск отдал, затем сказал о штольне.
– Да? Давай посмотрим карту. Где здесь горы?
Горы на самом деле были, но далеко, за Пшемыслем, отроги Карпатских гор.
– Не, немцы так далеко стройматериалы возить не будут, – твердо сказал Саватеев. – Проще и дешевле железная дорога. Тем более железнодорожная ветка южнее проходит. Но факт интересный, доложу майору Гукову. Можете отдыхать.
На следующий день Игоря вызвали к командиру роты. В комнате, правее Саватеева, был майор.
– Здравия желаю! – поприветствовал офицеров Игорь.
– Садись, старшина. Покажи на карте, где перекресток, на котором стояли и по какой дороге машины ехали.
– Следовали отсюда, а направлялись к Томашуву.
– Значит, везли цемент и железную арматуру?
– Так точно. Один водитель обмолвился – штольню делают.
– Свободен, Катков.
Видимо, сведения Игоря командование заинтересовали.
Гитлеровцы, подвергаясь массированным бомбардировкам английской и американской дальней авиации, переносили свои военные заводы в подземные укрытия, делали их в горах. Такой завод ни одна, даже самая мощная бомба не разрушит. Многие обычные производства уже лежали в руинах. Но ракеты ФАУ-2 производились в горных выработках, также делали реактивные истребители МЕ-262, другие виды вооружения. Потому наша разведка активно интересовалась строительством подземных бункеров. Наши тогда не предполагали, что немцы будут прятать в таких укрытиях произведения искусства, награбленные в других странах золото и ценности.
Карпаты, естественным образом разграничивавшие страны, такие, как Польша и Словакия, стали линией раздела между фронтами. К северу от Карпат, на польской земле, вели активные боевые действия 1, 2, 3 Белорусские фронты, к югу от Карпат – все Украинские.
Разведке приходилось действовать осторожно. Поддержки местного населения не было, мало того, поляки доносили в немецкие комендатуры о появлении бойцов Красной Армии. В полной мере пришлось задействовать полковые и диверсионную разведки Первой польской армии, входившей в состав Первого Белорусского фронта.
Войска фронта 22 июля заняли Хелм, 23 июля освободили Люблин. В семидесяти километрах западнее лежал Радом, крупный промышленный центр, где до войны выпускали вооружение для польской армии. С оккупацией Польши немцы наладили там производство вооружения для своей армии. Поскольку взвод, где служил Игорь, был разведывательно-диверсионным, было решено совершить диверсию. Любой диверсии предшествует разведка, это непреложный постулат. Для секретности разведгруппы в польский тыл была задействована 105-я эскадрилья особого назначения. Небольшая по размерам – всего два транспортных «Дугласа» и один «ПО-2». Вначале она базировалась под Кобрином, потом перебралась в Брест. По мере продвижения наших войск перебазировалась ближе к штабу армии.
И лететь в разведку приказали Каткову. Он побаивался выброски на парашюте. С самолетами у него вообще отношения не складывались. Один раз едва не погиб, когда их «ЛИ-2» обстреляли зенитки и самолет взорвался в воздухе. Другой раз одновременно выбросили две группы, одна из которых погибла. А крайний случай, когда летел на «ПО-2» с летчицей, кончился тем, что самолет сбили, летчица смогла ночью каким-то чудом посадить его на нейтральной полосе. Выжили тогда оба непонятно как, и Игорь предпочел бы эти семь десятков километров пешком по немецким тылам пройти. Но в армии приказы не обсуждают. Для заброски выделили «ПО-2», но не парашютная выброска, опасная ночью травмами или гибелью, а посадочным способом. Форма у Игоря была, хранилась на складе, а документы спецотдел быстро сфабриковал.
