Андрей Валентинов - Когорта
Они вышли к самой трассе, чуть правее автобусной остановки. Внезапно Келюс остановился. Что-то словно ударило в грудь, заныла давно зажившая рана возле локтя, невидимая тяжесть легла на затылок. Он на секунду закрыл глаза, пытаясь прийти в себя, но боль не проходила. Лида тоже остановилась, удивленно поглядев на Лунина.
– Сейчас, Лидуня, сейчас. – Странное ощущение становилось все сильнее, но Николай уже овладел собой и, открыв глаза, внимательно огляделся по сторонам.
– Что случилось?
– Кажется… кажется, нам надо уходить, – вздохнул Лунин, прикидывая, как быстрее добраться до метро.
– Они… тут? – поняла девушка. – Ты их почувствовал, да? Николай кивнул и решительно направился прямо к автобусной остановке. Лида последовала за ним, но Келюс внезапно остановился – на противоположной стороне трассы затормозил большой черный «Мерседес». По дороге сплошняком шли машины, ничего удивительного в появлении «Мерседеса» не было, но Николай вспомнил, что именно на такой машине ездила Алия.
– Тут есть другой выход, – поняла девушка. – Можно пройти Через парк…
– Пошли!
Они повернули назад. Из парка было два выхода: широкая аллея, которая вела к троллейбусной остановке, и узкая дорожка, выходившая прямо к станции метро. Не сговариваясь, Келюс и Лида свернули туда. На небольшой аллее было совершенно пусто, но Лунин вновь почувствовал тревогу. Он мысленно обругал себя паникером, взял девушку за руку и ускорил шаг. Мельком подумалось, что Лиде, лишь недавно ставшей на ноги, трудно идти в таком темпе, но художница, словно угадав его мысли, чуть заметно кивнула и даже попыталась улыбнуться. До метро было уже рукой подать. Келюс собирался перевести дух, как вдруг где-то слева мелькнула черная тень. Прошелестели ветки росшей вдоль дорожки сирени, и в ту же секунду рука Лиды дернулась – прямо перед ними посреди аллеи стоял Китаец. Похоже, ему довелось изрядно пробежаться, и Николай, стараясь не показать испуга, хмыкнул прямо в лицо запыхавшемуся врагу.
– Чего смеешься, Лунин? – скривился Шинджа, быстро поглядев по сторонам.
«А ведь он меня… боится!» – внезапно понял Николай, и его собственный страх исчез. Он пожалел лишь о том, что не успеет достать браунинг, спрятанный в этюднике. Китаец, словно догадавшись, поцокал языком, и в его руке тускло блеснул вороненый ствол, на конце которого торчал набалдашник глушителя.
– Не двигайся, Лунин! Если хочешь пожить еще минуту, стой смирно… Я бы тебя давно пришил – сначала прострелил бы живот, а потом на твоих глазах кончил девку. Я бы убил ее голыми руками. Знаешь, как это делается?
Келюс не отвечал, прикидывая, не стоит ли все же попытаться. Этюдник был совсем рядом, в правой руке Лиды.
– Гордый ты, Лунин! Давно бы прикончил тебя, но мне запрещали. Он… Тот, о ком ты не должен знать, велел тебя не трогать..
«Ты не должен знать…» Николай понял – Шинджа говорил о том, кого его случайный собеседник назвал «товарищем Вечным».
– Но ты сам виноват. – Шинджа не спеша поднял ствол и прицелился. – Твой йети, товарищ Соломатин, был опасным колдуном. Мы убили его, Лунин, и теперь убьем всех вас. И ту девку, что ты спрятал в Крыму, тоже. Кого обмануть думал, Лунин, а? Око Силы видит все! Сейчас ты умрешь, но могу обещать, что твоя девка, та, которую ты отправил в Судак, умрет не так быстро. Нарак-цэмпо разрешил мне позабавиться. Смерть – лучшая забава, Лунин! А тебя ведено убрать сразу… Хорошо, что вы вместе пошли, меньше бегать. А то набегался я за твоим Соломатиным…
В ту же секунду что-то сухо треснуло, Шинджа не договорил и выронил пистолет, на лице его появилось выражение крайнего удивления. Все еще не веря, он схватился за живот и начал медленно оседать на землю.
…Лида держала браунинг двумя руками, глаза ее были прищурены, а уголки губ чуть заметно кривились в странной улыбке. Раскрытый этюдник лежал рядом.
– Лида! – ахнул Николай. Девушка вновь выстрелила. Китаец застонал и рухнул навзничь – вторая пуля попала в живот, и Лунин понял, что Лида не спешит прикончить врага. Он протянул руку к пистолету, но художница помотала головой и шагнула ближе к корчившемуся на земле Китайцу. Кровь лила потоком, Шинджа, прижимая руки к животу, даже не стонал, а шипел. Девушка засмеялась и выстрелила вновь. Третья пуля попала прямо в голову, тело бхота, дернувшись несколько раз, затихло. Лида, не торопясь, отдала пистолет Лунину, подняла с земли этюдник и принялась складывать выпавшие тюбики с краской. Затем, так же не спеша, взяла из рук Николая оружие и, спрягав в этюдник, аккуратно закрыла крышку.
– Надо уходить, Лидуня, – тихо произнес Келюс, боясь что у девушки сейчас начнется истерика.
– Да, – все так же спокойно кивнула она. – Мы сейчас уйдем… Этот козел мучился, правда? Сильно мучился? Я специально стреляла в живот…
– Пойдем, – вздохнул Николай, понимая, что разговаривать с девушкой сейчас бесполезно. Он хотел забрать пистолет Шинджи, но затем передумал. Пусть оружие найдут рядом с трупом…
Они обошли неподвижное тело Китайца и, не оглядываясь, направились к выходу. Вскоре аллея кончилась, Келюс и Лида оказались на оживленной улице, заполненной обычной дневной толпой. Лунин осмотрелся, но ничего тревожного не заметил. На выстрелы, приглушенные уличным шумом, никто не обратил внимания. Келюс полез в карман за мелочью, но тут совсем рядом взвизгнули тормоза. Из остановившейся у кромки тротуара легковушки выскочил Мик.
– Николай! Лида! Слава богу! – воскликнул он, хватая Лунина за локоть. – Скорее в машину, там, на другой стороне, «Мерседес» Алии!
– Знаю, – согласился Келюс, стараясь держаться как можно естественнее. – Так что случилось?
– Как что? Надо уезжать, Александр Александрович нас подбросит…
Лида и Келюс переглянулись и сели в машину. Мик наскоро познакомил их с Киселевым, и «жигуленок» помчался по направлению к центру. Плотников, волнуясь и глотая слова, пересказал то, что услыхал от Звездилина.
– Знаю, – вновь кивнул Лунин. – Мне надо сегодня же лететь в Крым. Эх, черт, лето!.. Где билеты-то взять?
– Я могу помочь, господин Лунин, – отозвался Киселев. – Вам до Симферополя?
– Да, – согласился было Николай, но тут же сообразил, что оружие в самолете провезти сложно. – Нет, поеду поездом, послезавтра утром буду там…
– Вам сколько билетов?
Келюс нерешительно посмотрел на художницу. Та покачала головой.
– Один. Но… Лида, тебе лучше уехать.
– Да, конечно, – поддержал Мик. – Лида, вам лучше действительно где-то переждать недельку-другую. Не обязательно в Крыму.
– Так в чем проблема, господа? – удивился Киселев. – Моя фазенда к вашим услугам. Там тихо, вымирающая деревня, почтальон – и тот бывает раз в неделю…
– А что, – тут же согласился Келюс. – Лидуня, тебе ведь нужен свежий воздух?
Девушка не отвечала. Повернувшись, Николай увидел, что она сидит; бессильно откинувшись на покрытую серым чехлом спинку сиденья, глаза ее закрыты, а по щекам текут слезы.
– В общем, мы это обсудим. – Мик тоже понял, что с девушкой творится неладное. – Спасибо, Александр Александрович!
Лиду высадили у ее дома, Келюс проводил девушку до подъезда, а затем машина вновь тронулась с места, направившись к Дому на Набережной.
– Что-нибудь случилось? – шепнул Мик, пока «жигуленок» продирался сквозь ряды запрудивших улицу автомобилей.
– Да, – дернул губами Лунин. – Потом…
– У меня тоже… – Мик запнулся и махнул рукой. – Ладно, после!..
Поблагодарив Киселева и распрощавшись, они подождали, пока «Жигули» скрылись за поворотом, а затем не спеша направились к дому. Плотников, поведав Николаю подробности беседы с бардом, предложил войти во двор первым во избежание засады.
– Поздно, – вздохнул Келюс. – Какая уж тут засада!
– То есть? – не понял Мик. – Так ведь Цэбэков… Китаец который…
– Забудь!
– Вы… его? – понял Плотников. – Когда? Ну, даете, Николай!
– Только что, – Келюс отвернулся. – Как раз перед тем, как ты нас встретил. Только убил его не я.
– – Что? Лидка? – ахнул Мик. – О господи!
– А чего ты удивляешься? Только учти, подполковник, об этом я сказал тебе первому и последнему.
– Могила! – охотно пообещал Мик. – Ну Лидка! Так это ей нужно немедленно мотать!..
– Да. Хотя бы на фазенду господина Киселева. И заняться этим придется тебе, синий гусар. Я уезжаю в Крым, там Ольга, они ее кажется, вычислили…
Оказавшись в квартире, Плотников тут же повис на телефоне, а Келюс по старой привычке отправился на кухню ставить чайник. Уже слышалось уютное шипение закипающий воды, когда в кухне появился оживленный и вполне пришедший в себя Мик.
– Николай, мы достали вам билет на завтра до Симферополя. Лиду берем на себя, отвезем к Киселеву или еще куда-нибудь…
– Кто это «мы»? – поинтересовался Келюс, которому вид суетящегося Плотникова-младшего вернул хорошее настроение.
