Игорь Агафонов - Легионы - вперед!
Долго ждать не пришлось. Из-за поворота вылетел всадник на взмыленном коне, и Фульциний тут же выехал на дорогу, подняв руку в приветственном жесте.
— Эй, приятель! Постой!
Всадник резко остановился, изумленно взглянул на него, всплеснул руками и попытался развернуть коня. Но тут же очутился в руках подоспевших разведчиков.
Спешившись, Марк двинулся к пленнику.
— Не бойся, добрый… — начал было он, но тут пленник ловко извернулся и врезал державшему его Сальвию локтем в челюсть, а затем выхватил спрятанный под одеждой кинжал.
В завязавшейся короткой схватке, к счастью, никто не пострадал. Пленника снова скрутили и на сей раз для надежности связали ему руки.
— Не бойся нас, добрый человек, — невозмутимо продолжил Марк. — Мы не разбойники и не причиним тебе вреда. Как тебя зовут?
Тяжело дыша, пленник смотрел на него. Несколько раз он открыл было рот, собираясь что-то сказать, но лишь прохрипел что-то невнятное. Глаза его растерянно бегали. Фульциний заметил, что захваченный ими человек довольно молод, лет двадцати, не больше. Хорошо сложен, красив, одет на римский манер: белая туника, алый плащ с серебренной фибулой на плече, на ногах — сапоги, похожие на калиги легионеров. На вид просто вылитый римлянин.
Наконец пленник, видно, сумел собраться с мыслями:
— Так вы не из людей Гундобада? — спросил он полуутвердительно. — Я принял вас за варваров, что гнались за мной. Но теперь вижу, что ошибся.
Он, несомненно, говорил на латыни, но некоторые слова звучали непривычно.
— Нет, мы не из людей Гундобада, — ответил Фульциний. — Мы даже не знаем, кто это такой. Ты римлянин? Как твое имя?
— Я римлянин. Мое имя Деций Марий Венанций. А кто вы? И чью сторону держите? Вижу, что вы воины…
— Меня зовут Марк Фульциний. И мы солдаты проконсула и триумвира Марка Лициния Красса.
Сначала Венанций разинул рот, будто ему не хватало воздуха. Затем внезапно расхохотался.
— Ты меня разыгрываешь? Красса? Уж не того ли, что разбил Спартака, а потом погиб при Каррах?
Теперь настала очередь Фульциния удивляться. Солдаты изумленно переглянулись.
— Почему ты говоришь, что Марк Красс погиб?
— Потому что так оно и есть. Но не кажется ли тебе, что здесь неподходящее место для споров об истории?
— Верно. Проныра, развяжи ему руки.
Пока тот возился с веревкой, Фульциний задал главный вопрос:
— Не скажешь ли ты, Венанций, где мы сейчас находимся?
— Где? В Самнии конечно. Если же тебе нужно более точное место…
— В Самнии?! Ты сказал, в Самнии? Так мы в Италии?
— Нет, в Британии! Конечно, в Италии, и я не понимаю…
В этот момент вновь раздался топот копыт. Не дожидаясь команды, Галл полез на холм. Остальные мигом вскочили на лошадей. Фульциний незаметно кивнул Проныре и Сальвию, чтобы приглядывали за пленником. Галл стремительно скатился с холма, ободрав себе руки о густые кусты.
— Варвары! Числом пять. Похожи на германцев, все при мечах.
Венанций побледнел.
— Это люди Гундобада. Они гонятся за мной. Если вы честные римляне — не дайте им схватить меня!
— Сейчас разберемся.
Солдаты обнажили мечи.
Варвары вылетели из-за поворота дороги, на миг остановились, вгляделись, затем один из них что-то прокричал, и, на ходу выхватывая мечи, они понеслись на отряд Фульциния. Марк не успел и слова сказать, как началась рубка. Римские гладиусы столкнулись с германскими спатами. Фульциний успел увидеть, как не растерявшийся Галл прыгнул сзади прямо на круп вражеского скакуна, вонзая кинжал в бок варвара. И в этот момент огромный конь германца сшиб лошадь Марка. Оказавшись на земле, Фульциний едва успел отразить удар длинной спаты. Враг завертелся вокруг него, напирая конем, но тут на помощь командиру пришел Сальвий. Ловко поднырнув под руку варвара и извернувшись, он вонзил меч тому в спину. Схватка закончилась быстро. Преимущество врагов в длине мечей и мощи коней не помогло им против выучки и численного превосходства разведчиков. «Будь у них щиты и доспехи, все могло бы окончиться не так хорошо», — подумал Фульциний. Впрочем, хорошо и так не было. Трое разведчиков были убиты — мечи варваров наносили страшные раны.
Приказав подобрать своих убитых, Фульциний осмотрел поверженных варваров. Все были мертвы, а жаль, можно было бы доставить их в лагерь и разговорить, но придется, видно, довольствоваться одним пленником. Продолжать разведку он не собирался. Довольно с них и одного столкновения. Да еще странные слова этого Венанция…
Подойдя к нему, Марк задал вопрос, который раньше не приходил ему в голову:
— Кто сейчас консулы в Риме?
— Что? — не сразу понял тот. — А, Флавий Руфий Постумий и Флавий Маркиан.
— Флавий Руфий… А какой сейчас год от основания Города?
— Тысяча двести двадцать пятый.
Кто-то из солдат даже присвистнул.
— Ты поедешь с нами. С тобой будет говорить сам проконсул.
Двинувшись в обратный путь, Фульциний мельком заметил, что Проныра крутит на пальце снятый с убитого варвара странный амулет в виде креста…
Для Кассия и всех остальных командиров день выдался напряженным. Едва рассеялось опустившееся с небес сияние и люди пришли в себя, легионеров охватила паника. Легатам, трибунам и центурионам пришлось проявить чудеса убеждения, чтобы сохранить контроль над армией. Наконец, видя, что никто не спешить умирать, в небе по-прежнему сияет солнце, на земле растет трава, а вокруг раскинулся самый обычный лес, легионеры немного успокоились. Местность, где они очутились, совсем не походила на сирийскую пустыню. Даже самому последнему дураку было ясно, что они внезапно перенеслись… куда? Вот это было не ясно не то что дураку, но и самому проконсулу.
Первым делом Красс распорядился о постройке лагеря. Центурионы, привыкшие не задумываясь выполнять приказы, действуя где криком, а где и своими жезлами, погнали солдат на работу. Привычное занятие отвлекло легионеров от панических мыслей. Теперь они ждали, что проконсул вот-вот обратится к ним с речью, в которой и объяснит все случившееся. Красс, понимая что хоть какое-то объяснение должно быть дано и притом как можно скорее, с нетерпением ждал возвращения разведчиков. Небольшие отряды под командованием надежных людей были разосланы в разные стороны, едва лишь в войске установился относительный порядок.
Римский лагерь рос быстро и, только что возведенный, уже напоминал собой небольшой город. Один вид его вселял уверенность и действовал успокаивающе. Ближе к вечеру Кассий, свободный от дел, решил пройтись по лагерю, послушать, о чем толкуют легионеры, и, если придется, ободрить малодушных. Так поступали и остальные командиры, зная, что вид уверенного в себе начальства как ничто другое, за исключением разве что выдачи денег, способен поднять дух солдат. Едва покинув квесторий, Кассий столкнулся с префектом лагеря — коренастый и краснолицый Тит Вегеций вцепился в него, как клещ, требуя сообщить, когда же наконец ему разрешат разослать фуражные партии.
— Запас продовольствия у нас слишком мал, — твердил он. — На два дня еще хватит, а дальше что? А ведь еще разыскать надо, где тут продовольствие брать! Проконсул запретил мне выпускать людей из лагеря, а зачем время-то зря терять? Нам только легионеров тридцать пять тысяч кормить, да четыре тысячи велитов, да столько же всадников. Это я еще не говорю про семь тысяч рабов, а ведь и им что-то жрать надо! Да кони еще — им зерно фуражное добыть нужно…
Кассий сумел отделаться от него, только поклявшись поговорить с Крассом и сделать все возможное, чтобы тот как можно скорее разрешил фуражировку за пределами лагеря. Честно говоря, вопрос с пропитанием волновал его сейчас меньше всего, но квестор не мог не порадоваться, что на Вегеции последние события, похоже, никак не сказались, а значит, лагерь в надежных руках.
На плацу уже обосновались несколько манипул пятого легиона. Некоторое время Кассий постоял здесь, наблюдая за тренировкой молодых солдат и слушая выкрики центурионов.
— Нападай! Рази! Так! Молодец!
— Эх ты, дубина! У тебя в руках что? Это же пилум, а не грабли!
— Щитом, щитом бей! И прикрывайся сразу…
— Тит! Ну-ка, покажи ему, для чего меч нужен!
Здесь тоже все было в порядке, и Кассий двинулся дальше. Миновав палатки всадников, где галлы болтали о чем-то на своем языке, он вышел из лагеря через декуманские ворота. На страже здесь стояла одна когорта третьего легиона в полном вооружении, остальные все еще продолжали углублять ров и насыпать вал. За воротами вырос свой маленький городок из палаток торговцев, следовавших за войском. В том походе по пустыне их было не так уж и много, но несколько десятков маркитантов, не желавших упустить своей выгоды, оказались здесь вместе с армией. Оттуда доносились крики мулов и ругань надсмотрщиков.
