Михаил Ланцов - Эрик
Да уж, дела. Не каждый день и далеко не каждый персонаж оказывается в подобной ситуации. Ну а что делать? Лечь и умереть? Надо разбираться. Итак, у нас есть ситуация, связанная с изменением восприятия окружающей реальности. То есть, нашему герою стало вдруг казаться, что вокруг него изменился весь мир. Это может быть следствием трех происшествий. Во-первых, он может спать и видеть замечательно реалистичный сон, в котором он себя полностью осознает. Во-вторых, у него нарушились функции мозга, связанные с обработкой поступающей по рецепторам информации, иными словами окружающая реальность осталась прежней, просто у него дефект восприятия. Либо, как вариант этой версии – просто какое-то внезапно возникшее психическое заболевание. В-третьих, он действительно оказался в неком ином пространственно-временном континууме, причем его материальная реализация, то есть тело, отличается от исходного варианта. Какой вывод из всего этого следует? Как ни удивительно – вывод одинаков и универсален в текущей ситуации. То есть для того, чтобы чувствовать себя комфортно и органично, он должен действовать так, будто все что его окружает – реально. Для этого нужно наладить с окружающей его реальностью максимально гармоничное и естественное взаимодействие, то есть, жить естественной и гармоничной жизнью. Само собой возникает вопрос о способе возврата и, увы, сразу исключается, потому что память нашего героя не обладает информацией об условиях и "точке вхождения" в текущее состояние, что говорит либо о "билете в один конец", либо о неких факторах, которые лично от него не зависят. Такими факторами может быть что угодно – от парада планет в какой-нибудь звездной системе, что-то там сфокусировавшего на конкретную точку пространства, и избыточной концентрации уникальной смеси газов до, чем черт не шутит, божественного вмешательства. Он, конечно, в богов не верит, но факт их существования, все же не исключает. Так что, посидел наш герой, попыхтел, потрогал зудящее темечко с весьма солидной раной и, красиво рассказав ветру обо всех близких и дальних родственниках какой-то бабушки за все хорошее, стал осматриваться. Буквально в десяти шагах от склепа были обнаружены шелковый пояс, и лоскутки от какого-то платья. В поясе были зашита небольшая заначка, всего семь денариев и десятка полтора оболов. Трава была сильно примята и испачкана в крови – очевидные следы борьбы. Он внимательно изучил свои находки и снова ушел в ступор. Ткань была довольно грубой, а вкупе со способом хранения и типом монет, говорила о низком технологическом уровне. Какое замечательное начало! Еще не хватало ему оказаться в средних веках. Про ребят из клубов реконструкции все варианты отметала кровь, так как ее было немало и она была свежей – столько крови можно было потерять, только при неплохой ране. Не исключено, что истекавший кровью умер. В общем, все как-то странно и подозрительно получается. Ну да ладно, выводы делать рано. Солнце уже поднялось над верхушками деревьев, и Артем решил вернуться в склеп, чтобы осмотреть его. Еще во время раскопа он обнаружил систему старых медных зеркал для освещения помещения, их-то он и решил задействовать. Спустившись вниз он, неторопливо, прошелся по залу, осматривая трупы давно почивших людей с целью поживиться. Как это ни странно, но цель, приведшая его в этот склеп до потери сознания, не только никуда не делась, но и усилилась. Мародерство хоть и неблагородное занятие, но вариантов у него не было – ему нужно хоть какое-нибудь имущество. Так как то, что его ждет впереди, он не представлял даже примерно, поэтому считал архиважным вынести из сложившейся ситуации (и склепа) все полезное. Мало ли пригодится? Для выживания все средства хороши. Доспехов и оружия в зале было довольно много, но почти все они были либо не по размеру, либо некондиционные, в основном, конечно, последнее. Обшаривая тела, он смог обнаружить только одну вещь, которая привела его в восторг – это был небольшой арбалет, весьма простой выделки, с клееным луком и примитивным спуском. Тело обладателя этого толкового агрегата было довольно свежим и все еще неслабо воняло, что говорило о хорошем шансе на его функционирование, пусть и пострадавшее от длительного хранения. Самым неприятным было снимать с трупа пояс с крюком. А вы что хотели? Не каждый может сдержать рвотные позывы, нежно обнимания ароматно смердящий труп. Бродил наш собиратель бесхозного имущества по склепу часа полтора и выбрал для себя арбалет с поясом, десяток болтов и простой нож с жестким, узким клинком в аккуратных ножнах, фактически кинжал. Одеждой, само собой, разжиться не получилось – либо истлела, либо сильно не по размеру, либо сильно пахла гнилью и разложением так, что человека в подобной одежде спокойно могли принять за восставшего мертвеца.
Собрав весь свой хабар, парень вышел на свежий воздух. Аккуратно уложив, перевязав и взвалив его на плечи, Артем пошел искать какой-нибудь ручеек или иной источник чистой воды. Пошел наугад, то есть по единственной тропинке, что вела от склепа. Сложно сказать – повезло ему или нет, но через полчаса ходьбы им было услышано отдаленное журчание ручейка, который и был обнаружен минут через двадцать, но с превеликим трудом, так как протекал в густых зарослях камыша и ивы. Немного полазив по ручью он нашел пару крупных валунов, где и расположился, дабы отмыться от собственной крови.
Прошла большая часть дня, прежде чем Артем, в сырой, но довольно чистой одежде, вышел снова на тропинку. Испытания арбалета завершились вполне удовлетворительным результатом – натягивалась его игрушка поясом тяжеловато, но била довольно точно на 50 шагов. Натяжение, навскидку, было не больше 80-85 кг, в общем, для подобных устройств немного, так как из-за короткого хода тетивы далеко не вся энергия передавалась болту. Хотя, оценивать силу натяжения ему было сложно из-за нового тела, к которому все еще не привык. Он шел довольно быстро, так как стремительно приближался вечер. Уже в сумерках, из-за поворота выглянули какие-то деревянные домики, обнесенные деревянной стеной с воротами. Рядом, на некотором удалении стоял весьма солидный двор с оживленным гомоном внутри. Это было похоже, либо на большую деревню, либо на маленький городок с совершенно завораживающим видом, особенно радовали крыши, крытые гнилой соломой и практически полное отсутствие следов технократической цивилизации. Ни мятой пачки сигарет, ни использованного презерватива. Даже дорога выглядела так, будто автомобиль не осквернял ее своими покрышками. Это сильно настораживало и все больше усиливало версию оценки окружающего пространственно-временного континуума как глухого средневековья. Постояв немного на опушке леса и помявшись, переступая с ноги на ногу, обдумывая то, что его ждет внутри, наш герой все же решился двигаться к этому двору и посмотреть на все поближе, так как ночевать на улице совершенно не хотелось. Внутри было много народа, который пил, ел и шумел за простыми деревянными столами. Вид у них был вполне обычный для сельской местности…в Средние века, то есть – грязная, примитивная одежда из домотканого полотна. Когда за Артемом закрылась дверь практически вся таверна, с побледневшими, удивленными лицами, уставилась на него. Артем хмыкнул, поклонился присутствующим и, не обращая внимания на массовый, нескрываемый ступор у аборигенов, подошел к мужику за стойкой. Там он на латыни спросил его о съеме комнаты для отдыха и ужине. Тот что-то помычал на каком-то немецком наречии, почесал затылок и, видя непонимание, крикнул какого-то Луку. Спустя минуту, к ним подошел молодой парень в рясе, и выступил в роли переводчика, хотя, латынь он, конечно, знал очень плохо. Комната на ночь и ужин с завтраком обошлись в один обол, причем еды было – сколько съешь. Покушав в комнате, Артем разместился на топчане, предварительно забаррикадировав дверь с помощью лавки, раздевшись и умывшись. Минут через пять наш новоиспеченный парнишка уже порхал в объятиях Морфея. Самым непривычным для него было то, что пришлось долго объяснять, про воду для омовения. Это было так неожиданно для местных жителей, что только с третьего раза они сообразили, о чем именно он просит. Видимо местная гуманоидная живность совсем не привыкла к регулярным водным процедурам. Как ни странно, но старые шутливые байки о "европейских грязнулях" оказываются вполне натуральными. И это мелочи, по сравнению с тем, что ожидает его в случае, если это действительно – натуральное европейское Средневековье.
Утро наступило внезапно. Чтобы проснуться, наш соня с полчаса разминался и разогревал мышцы. Лишь после этого умылся оставшейся с вечера водой, оделся и спустился в общий зал, чтобы покушать. Там было довольно свободно и несравнимо со вчерашней толпой, лишь несколько посетителей и хозяин. Когда Артем двинулся к стойке, желая заказать чего-нибудь на завтрак, за спиной кто-то громко крикнул: "Эрик!" Само собой, наш герой не стал обращать на этот крик никакого внимания и, дойдя до стойки, начал излагать удивленно смотрящему на него незнакомому мужику, что он хочет кушать. Свои мысли он пытался донести на латыни, но его собеседник ею, видимо, не владел, так что дело шло очень медленно и тяжело. Артем пробовал говорить на среднегреческом, но по увеличившемуся диаметру сосредоточенных глаз понял, что этот язык он даже не слышал, в отличие от первого. Эта уже действующая на нервы забава могла бы продолжаться еще довольно долго, но сзади подошел один из посетителей, хлопнул его по плечу и что-то сказал хозяину таверны на уже знакомом германском наречии. Все сразу пришло в движение, и через пару минут они уже сидели с незнакомцев за одним столом и завтракали. Этот странный посетитель, представившийся Рудольфом, владел довольно терпимо латынью, так что с ним можно было поговорить. Оказывается, это именно он звал Эрика, то есть его. Артем решил немного поиграть и сказал, что сильно ударился головой, так что ничего не помнит, даже своего имени и родного языка, только латынь. В доказательство он показал темечко, где под волосами разместился рассеченный участок кожи в корке запеченной крови. В общем, хорошо покушав, умудрились интересно поговорить. Рудольф оказался другом отца Эрика, и хотел вчера с ним встретиться в этой таверне, стоящей возле небольшого городка Аарбург, на берегу реки Аар. Но не вышло. Позавчера вечером его со всеми детьми убили. Так что сегодня, с рассветом, их повезли в аббатство Мюнстер, что в нескольких часах пути на юго-восток, дабы подготовить к погребению. А его, младшего сына, и жену стали разыскивать. Думали, что они смогли сбежать от убийц, которых, кстати, уже поймали и развесили на деревьях около деревни. Его новый знакомый оказался весьма любезным и, увидев скисшую морду лица нашего парнишки, решил немного порадовать. Оказывается, у него остался дядя, живущий недалеко, в замке Ленцбург. После рассказа о доброте и отзывчивости любящего дяди Рудольф предложил туда проводить, само собой, пообещав вернуться с ним к погребению семьи. Все это было на удивление любезно, хотя настораживало. Но, увы, судя по лицу этого солидного белобородого мужчины, просто сиявшего от счастья при виде случайно выжившего сына своего горячо любимого друга, и аккуратно расставленных людей, незатейливо выполняющих роли посетителей, выбора у Артема не было. Так что ему тоже пришлось улыбнуться и максимально радостным голосом заявить о том, что он безмерно благодарен столь доброму и порядочному человеку и с радостью примет его помощь. Слово за слово, но через полчаса они уже не спеша ехали рысью по дороге с небольшим эскортом. Артем трусил на кобыле рядом с Рудольфом, а тот ему с добродушной улыбкой рассказывал какие-то забавные байки о похождениях с отцом.
