Дан- футболист. Начало (СИ) - Лапышев Алексей

Так что все разбежались по своим группам. Гулять будут и есть на что. Клуб расщедрился и дополнительно премировал основной состав по тысяче рублей и дубль с молодежкой по триста. Так что все гуляют.

И я тоже, попрощался с ребятами, еще всех поздравил с наступающим Новым годом и в седло, труба завет.

И вновь лечу по вечернему уже городу, и вновь взгляды прохожих.

— Да, если все пойдет, как я задумал, то мне еще прятаться придется от поклонников и поклонниц пару лет. Ну ни чего, попрячемся, о куплю дачу в Мардакянах, и буду там жить. С блондинкой причем. А что, к тому времени школу закончим, а в институт, ну, до института доберемся.

А в Мардакянах хорошо, море рядом, тих, спокойно. Можно как Бобров, или Стрельцов? По слухам, поставить себе памятник и играть с ним по утрам в футбол.

Но там хорошо конечно, когда тепло, а это примерно пол года, а вторую половину года все равно лучше в городе.

Будем думать на эту тему—

И с этими мыслями я подлетел к дому Оли, мотоцикл припарковал около дома, а что, меня тут уже знают. Здороваются уже местные. И сам в подъезд, на седьмой этаж, звоню и открывают. Сама Оленька, как чувствовала. И уже одета, хотя мне больше нравится когда на оборот, но всему свое время.

Тут подходит и ее Мама, Валентина Федоровна, и я ради приличий отпрашиваю Олю у нее:

— Добрый вечер, Валентина Федоровна, я украду у Вас Олю на несколько часов, погулять сходим? — Говорю я с улыбкой

— Конечно, Даниил, съездите погулять — отвечает Олина Мама и добавляет с улыбкой — только обратно вернуть не забудь, где росло, туда и верни—

И добавляет уже Оле:

— Чтобы к двенадцати — Но посмотрев на разом поскучневшую мордашку дочери, поправляется с улыбкой — Хорошо, к часу ночи была дома—

Оля радостно кивает головой, а я говорю:

— Обязательно, Валентина Федоровна, будем к часу ночи—

И про себя шучу:

— Но я не сказал какого дня, но это конечно шутка. Хороших людей нельзя подводить, а и Оля и ее родители, хорошие люди—

И мы с Олей идем к лифту, заходим и начинаем целоваться. Но лифты ходят быстро. Только разогрелись и уже открываются двери. Выходим и к мотоциклу, хорошо уже темновато и ни кого рядом нет.

Я тяну ее к себе, прижимаю и снова поцелуи, не сопротивляется, скорее напротив, сама вся погрузилась в этот сладкий процесс. И говорю, почти в губы, уже держа ее голову руками, не понятно вообще зачем, она и не пытается ускользнуть, но так хочется. И спрашиваю:

— Милая, я соскучился. Что делать будем? Покатаемся сперва или сразу ко мне?—

Вопрос, что ко мне, даже и не обсуждается и ей тоже, я это чувствую.

Она задумывается и потом говорит, так по-деловому, но мне нравится подход:

— Сейчас восемь, у нас время до часу ночи, от твоего дома до моего 15 минут на твоем звере. Значит предлагаю часик покататься, разогнать кровь, а потом к тебе и все остальное время наше. Я тоже соскучилась—

Я вместо ответа целую ее, потом прыгаем на мотоцикл и несемся по городу под музыку вечного диско. И прохожие улыбаются и кто-то даже машет рукой.

А ветер стонет в ушах и сзади к тебе прижимается прелестное, и уже разгоряченное тело любимой. Что еще надо для счастья? Немного, своя квартира, удобная кровать и чтобы никого кроме нас на ближайшие несколько часов. И все это есть и прямо сейчас мы несемся именно туда.

И подъезжаем к дому. Все время прогулки закончилось, начинается время любви и страсти. Мотоцикл на стоянку и сами взбегаем по лестнице, затем лифт, дверь. И вот уже вошли, и больше не надо сдерживаться. И мы не сдерживаемся.

И приступ страсти напрочь сносит остатки благоразумия. Какое благоразумие, когда вот тут, прямо рядом, прямо дышит в ухо, самая желанная, самая красивая девчонка на земле.

И поцелуи, и губы, такие сладкие, и дыхание, уже обжигает шею. И уже моментом избавились от верхней одежды, подхватываю ее на руки и несу в спальню.

Кто-то скажет безумие, кто-то спишет на пурбертат, а это просто любовь, та самая, настоящая, про которую они все забыли, живя по своим надуманным правилам. А мы нет, мы не забыли, мы молоды и счастливы.

И дошел до спальни, все также с прелестной блондинкой на руках, обнявшей меня за шею и совершенно нежелающей покидать свое уютное и самое безопасное в мире место.

И так в обнимку и падаем на кровать. В последний момент я успеваю перевернуться и моя прелесть оказывается на мне, спас от придавливания однако, хотя она и не против была, но забота, это наше все.

И тут Оля показывает, что ей тоже не чуждо чувство юмора и определенная инициатива.

— Так, так. — Произносит она и угрожающе покачивает пальчиком, а затем выдает — Сам мне понимаешь по культуру втирает, про интеллигенцию в третьем поколении, а понимаешь, в грязной одежде и на кровать. Безобразие, немедленно снять—

Я не теряюсь и выдаю в ответ:

— Баш уста, елдаш командир(слушаю и повинуюсь, товарищ начальник….примечание автора)—

И мы падаем от охватившего нас хохота, впрочем, не забывая спешно разоблачаться, в строгом соответствии с указанием очаровательной командирши. Которая и сама, впрочем, с большим усердием исполняет свое же собственное указание, не забывая помогать и мне, как впрочем и я ей. Вот такая вот сложная схема взаимного разоблачения у нас образовалась, но не запутались и ни чего не забыли. Зато весело и завлекательно.

И вот всего-то спустя пару минут, а уже парочка нудистов сидит на кровати и улыбаясь смотрит друг на друга. И я тянусь к ней, а она ныряет под одеяло, со словами:

— Не смотри на меня, я стесняюсь—

О, как. Женщины, непредсказуемые существа, но такие милые. Три месяца не стеснялась, а сейчас вдруг раз, и застеснялась? Ну так оно еще и веселее.

И я выдаю в ответ, одновременно с легким постукиванием по одеялу:

— Тук, тук...кто под одеялом живет—

Но блондинка, показывает хорошее знание классики и отвечает в тон:

— Никого нет дома, приходите позже —

Но нас так просто не проведешь, с классикой мы тоже знакомы и продолжаю расследование:

— А кто говорит? —

Но, похоже классикой развлекательного жанра увлечен не я один и Оля отвечает:

— Говорит Москва, московское время ныдцать часов., ныдцать минут—

Но я так просто не успокоюсь и я заявляю:

— Я вам не верю, и я иду искать, кто не спрятался, я не виноват—

На что слышу долгожданное:

— Так чего ты ждешь, ищи и обрящешь—

Разрешение получено, в котором впрочем я особо и не нуждался, и я приступаю к поискам и исследованиям.

А моя прелесть вся завернулась в одеяло, так над ним торчат только милый носик, смеющиеся голубые глаза и копна белоснежных волос. Даже губы и те спрятались под одеялом. Ни чего, мы их найдем, все найдем, от нас не спрячешься.

И рука заползает под одеяло, процесс поиска начат. А там столько интересного.

И я комментирую:

— Нашел, нашел—

— Чего нашел-то — спрашивает блондинка и слышит в ответ

— Пока не понял, но что-то интересное, такое мягкое и скользкое, дай посмотрю—

И порываюсь сдернуть одеяло, но он обороняется, как будто это последний оплот, сдерживающий наступление орд диких орков на земли прекрасных эльфов, ну или наоборот.

— Ну дай посмотрю — Канючу я, пытаясь отнять одеяло

— Не дам, так догадывайся — Отвечает мелкая хулиганка

— Ах так — Заявляю я и неожиданно продолжаю — и вообще мне холодно и я пошел—

— Куда? — С некоторым удивлением и даже опаской заявляет Оля, начиная постепенно выползать из одеяла.

И слышит в ответ зловещий хохот Главного Злодея и абсолютно гениальную фразу:

— Как куда? Под одеяло, мне же холодно — Заявляю я и тут же продолжаю с жалобным видом — Девушка, ну пусти погреться, не видишь тут человек замерзает совсем, смотри весь заледенел, что-то вообще в колышки превратилось—