Станислав Лабунский - Зима стальных метелей
Мир не успел опомниться, как тут же произошел еще ряд странных и ужасных событий — в различных городах мира отмечены нападения на крупные торговые центры, отели и офисные центры. Такое случилось в Сиднее, Амстердаме, Берлине, Санкт-Петербурге, Дублине, Вашингтоне, Праге, Париже, Шанхае, Анкаре, Оттаве, Алжире и Кейптауне. Нападавшими оказались спецподразделения полиции, отряды военных либо обыкновенные постовые. Они расстреливали людей без всякой причины, не захватывая заложников, не выдвигая требований и не выкрикивая лозунгов. Последствия в различных городах были самыми разными. Так, в Дублине полиция не носит табельного огнестрельного оружия, и четверо полицейских ворвались в супермаркет со своими охотничьими ружьями, из которых до прибытия спецгруппы успели убить только трех и ранить пятнадцать человек. Зато там, где действовали особые подразделения с автоматическим оружием, жертв оказалось куда больше. Самое кровавое нападение пришлось на Сидней, где погибло триста тридцать восемь постояльцев отеля и всего трое оказались ранеными, да и то очень тяжело, поскольку террористы методично добивали жертв. Если бы не героические действия одного офицера полиции, жертв могло оказаться гораздо больше.
Параллельно с этим в нескольких уголках планеты произошли подрывы шести судов с использованием мощных магнитных зарядов, какие стоят на вооружении боевых пловцов. Три судна уничтожили прямо в порту — теплоход в Марселе и два танкера в Касабланке и Тунисе, еще три — при выходе из портов, причем все, пассажирские лайнеры. Но если два — не очень большие, то третьим оказался самый крупный в мире океанский лайнер «Царица морей», подорванный недалеко от Азорских островов. Вместе с «Царицей» погибло три тысячи семьсот пять пассажиров и тысяча сто три члена экипажа, а спаслось лишь тысяча шестьдесят два члена экипажа и две тысячи шестьсот пятнадцать пассажиров. Эта трагедия стала крупнейшей на море за всю историю и по количеству жертв переплюнула все случившиеся в этот день события, вместе взятые.
Мир находился в оцепенении. Конечно, в истории случались происшествия куда кровавее, но чтобы так, чтобы сразу и везде, в разных местах разными людьми, да еще и солдатами, полицейскими! Что произойдет завтра, где это случится, от кого ожидать удара? Власти не могли дать вразумительных ответов. Никакой связи между людьми, пошедшими на эти чудовищные преступления, не наблюдалось. Ни одна из террористических группировок ответственность на себя не взяла, да по-другому и быть не могло, ведь даже легендарная Аль-Каида, если она даже и существовала, на такое способна не была — теракты совершали далеко не смертники и религиозные фанатики, а представители власти и вооруженных сил.
Все это усугублялось предсмертными конвульсиями международной финансовой системы. Опасаясь продолжения терактов или даже войн, а также стараясь расстаться со стремительно обесценивающимися деньгами, люди сметали с полок продукты и предметы первой необходимости, что только подстегивало инфляцию. Кое-где драки в очередях перерастали в массовые беспорядки. Те, кому не досталось продуктов, шли громить магазины, и если с продуктовых полок взять было нечего, тащили технику, одежду и вообще все, что попадалось под руку.
Все ждали, что же будет дальше.
Грассатор откинулся на спинку стула.
— Что-то произошло? — осторожно поинтересовалась Вера, заворачиваясь в полотенце.
— Да, — пробормотал Грассатор, не открывая глаз и повернув к ней ноутбук экраном. — Удивительно, какую работу он проделал, сколько людей подчинил своей воле. Просто не верится. Да, он действительно могуч, черт его побери! Сущий дьявол во плоти. И все же это не конец, далеко не конец. Люди могут выкарабкаться и даже, скорее всего, выкарабкаются. Мир не рухнет. И Экзукатор это знает. А значит, он придумает что-то еще.
Вера пробежала глазами заголовки новостей.
— Он убивает людей! — воскликнула она. — Вот так просто убивает невинных людей чужими руками, как обычный террористический главарь!
— К сожалению, не совсем обычный. Хотя методы схожи. — Грассатор достал трофейный наладонник, повертел его в руках и, решившись, набрал тот самый номер контакта Grande. — Интересно, он все еще таскает с собой гаджет, созданный столь ненавистными ему людьми?
Пошли гудки — уже хорошо. Затем сняли трубку, и Грассатор тут же узнал голос врага.
— Так и думал, что ты не выдержишь и позвонишь, — насмешливо отметил Экзукатор. — Я почувствовал, что мои ребятки мертвы. Боялся, что они окажутся чересчур глупы и нападут на вас обоих сразу, ведь если за двумя зайцами погонишься… Но было сработано на славу. Твой очередной дружок мертв, а ты, как обычно, выбрался из заварушки невредимым. Что это — трусость или везение?
— Что ты творишь? — прорычал Грассатор.
— Ничего такого, к чему бы людишки уже не привыкли. Бомбежки мирных городов сотнями самолетов и ядерными бомбами, уничтожение небоскребов, расстрелы в школах, массовые казни. Да брось ты! Все это они видели и видят каждый день, продолжая спокойно завтракать. Я им представил лишь сжатый конспект. О, дорогой Грассатор, посуди сам, да я просто детскими играми занимаюсь по сравнению с ними. Оторвет их от завтрака единственно осознание того, что это может произойти именно с каждым из них, а не с кем-то другим. Правда ведь, они на редкость эгоистичные существа? Цинизм как форма защиты в современном мире переизбытка информации. Страх за собственную шкуру — вот что может пробить эту оборону. К тому же открою тебе маленький секрет: оказывается, я не могу заставить человека сделать то, что кардинально расходится с его внутренним кредо. Для меня это стало неприятным открытием, а тебя должно порадовать. Несколько моих подопечных, когда дошло до дела, вышли из-под контроля. Но большинство не подвело. Я лишь помог им выпустить тех самых «демонов», а дальше уж они сами. И ведь с виду не убийцы и не головорезы, верно? Получается, что свободу воли я не нарушаю, как могло показаться вначале, а значит, наша миссия продолжается. Тем безосновательнее твои аргументы, дорогой мой. Вся ответственность за происходящее лежит на них, и только на них самих.
— Зачем, Экзукатор, зачем все это?
— Потому что могу. Устраивает такой ответ, если тебе никак не хочется поверить, что я лишь делаю то, что не удосужились сделать вы? Да, и вот еще что: мне не хочется гоняться за тобой по всему свету. Если желаешь нашей встречи, отправляйся в Вашингтон. Или же забейся в самую дальнюю щель и не путайся у меня под ногами, тогда проживешь чуть больше. Увидимся.
Судя по стуку и скрежету, Экзукатор бросил мобильник на землю и растоптал.
— Потому что может… — пробормотал Грассатор. — Просто потому что может… Желает поиграть одновременно в бога и дьявола.
— И все же он не всесилен, — заметила Вера, слышавшая весь разговор. — Люди способны противостоять ему. Хорошая новость, да?
— Да, что-то в этом есть. Значит, он может навести хаос только силовыми методами. Нашептать на ухо тем, кто жмет на ядерные кнопки, недостаточно, нужно быть уверенным, что они окажутся такими ублюдками, что, не задумываясь, повинуются. А если нет? Значит, он будет осторожнее, и это хорошо, это дает нам время.
— Но все же странно, — пробормотала Вера, — как легко он окрутил тех богачей в лондонском особняке. Все-таки Крез был прав — это не среднестатистические люди и расстаться со своими богатствами для них должно было быть морально неприемлемо.
— Да, но Крез еще и толково сказал, что они попали в свою же ловушку. Они не делали ничего для себя необычного, поскольку будоражили финансовую систему и раньше, только для своей пользы. Да и вообще люди у власти морально готовы к такому, что у обычного человека волосы зашевелятся. Властолюбцы — все, как один, клиенты Экзукатора. И при этом именно они могут натворить действительно серьезных дел.
— Возможно…
— Ну хотя бы на твои похороны не опоздал, — послышался в стороне сиплый голос, говорящий на латыни. — Не хотелось бы воевать с этим вашим дьяволом один на один.
Грассатор поднял голову. Из-за всех этих дум он умудрился не почувствовать его приближения.
Арес!
29
Вера с интересом рассматривала очередного ангела. На бога войны он похож не был, а вот на осколок войны — вполне. Одного роста с остальными, крепенький. Черты лица такие же правильные и привлекательные, как и у других, причем в них явно просматривалось нечто ближневосточное, однако все портила неряшливая уже не щетина, но еще и не борода и сальные растрепанные волосы, выбивающиеся из-под потертой бейсболки цвета хаки. Крепкий рельефный торс обтягивала на удивление чистая белая футболка, резко контрастирующая с песочного цвета полинявшими военными штанами с многочисленными карманами и военными же высокими стоптанными ботинками. В мускулистых волосатых руках он держал видавший виды вещмешок.
