Станислав Сергеев - И снова война.
- Илья познакомься, твой коллега - Главного управления государственной безопасности майор Кречетов. Он выполняет особое задание своего руководства и остался без связи.
Но перед нами был не простой опер, мобилизованный из глубинки для усиления органов военной контрразведки в войсках, а весьма опытный и битый жизнью волкодав, скорее всего приставленный к генералу центром, учитывая его знания о моем настоящем происхождении и даже некоторое участие в бое в развалинах мертвого замерзшего города будущего.
- Товарищ генерал, а вы уверены…
- Уверен. Именно из-за этого человека тебя и приставили ко мне.
- Товарищ генерал…
- Не стоит. Мы все делаем свою работу. Так что берись за дело и изымай своего коллегу и его напарника из санитарного эшелона со всеми документами. А я дам телеграмму в Москву.
Нас быстро сняли с поезда и разместили в одном из домов недалеко от станции, разумно предположив что далеко отъезжать не стоит, но и на самой станции, которая, в принципе, может подвергнуться бомбежке в любой момент, тоже останавливаться не резон. Ненашев устроил целый скандал с требованием захватить с собой в Москву Таю и обеспечить ей приличные условия проживания. Я не спорил, так как сам в некоторой степени чувствовал ответственность за ребенка и единственное, что меня беспокоило, как Тая перенесет полет.
Прошло не более двух часов, когда получив из Москвы ответ, Романов развил бурную деятельность. По переданной им информации впереди еще вчера вечером был разбомблен мост, поэтому движение воинских эшелонов в этом направлении было приостановлено на несколько часов и генерал своей властью выгнал из теплушек всех способных держать лопаты и к вечеру в пяти километрах от станции на поле был оборудован, точнее вытоптан импровизированный аэродром, куда уже в сумерках, ориентируясь по зажженным кострам сел бомбардировщик ИЛ-4. Нас с Ненашевым, закутанным в теплые тулупы, засунули вместо бортстрелка, и снова взревев двигателями, крылатая машина, подскакивая на неровностях импровизированного взлетного поля, сумела оторваться от земли и ушла в темнеющее небо, набирая высоту.
Прошло несколько часов лета, за которые, не смотря на качку и вибрации, и я, и Ненашев даже умудрились немного поспать, когда колеса бомбардировщика коснулись взлетно-посадочной полосы на аэродроме под Москвой, где нас уже ждали. Все это время Тая, завернутая в спальный мешок, доверчиво прижималась к Ненашеву и хлопала своими глазенками. Но и ее через некоторое время сморило, и проснулся бедный ребенок, только когда нас перемещали в одну из подъехавших машин.
Быстро переместив наши многострадальные тела в санитарную машину, сотрудники НКВД, теперь отвечающие за нашу безопасность, лихо выехали с аэродрома и устремились куда-то в пригороды, где, как я понял, располагалась одно из подмосковных баз нового хозяйственно-экономического управления ГУГБ НКВД СССР.
Пройдя несколько постов охраны, мы въехали в усадьбу, где нас незамедлительно перевели в медблок и сразу устроили полный медицинский осмотр. Ненашев, который уже успел чуть окрепнуть, сразу получил строгий постельный режим, а я, переодевшись в новенькую форму с майорскими знаками различия, сразу отправился на Лубянку в сопровождении весьма основательной охраны. Там тоже не было никаких проволочек - снова мрачные коридоры, застеленные ковровыми дорожками, ряды закрытых дверей, ускользающие взгляды охранников, и заветная приемная Народного комиссара внутренних дел Лаврентия Павловича Берии.
Хозяин кабинета встал из-за стола и сделал несколько шагов вперед, чтоб выказать гостю уважение и это не осталось незамеченным.
- Доброе утро, Сергей Иванович, заставили вы нас поволноваться. Скажите, вы специально попадаете во всякие приключения?
- Здравия желаю, Лаврентий Павлович. Да вы знаете, что-то в последний раз не очень весело было.
- Да, мне уже сообщили о ваших похождениях. Но об этом поговорим попозже, а сейчас скажите, что же все-таки произошло под Борисполем?
- У нас появились конкуренты.
- В каком смысле?
- В нашем мире, или может быть в параллельном, это предстоит еще выяснить, появилась новая сила, обладающая технологией перемещения во времени.
Берия пристально глянул мне в глаза, не щучу ли я.
- Вы знаете кто это?
Я согласно кивнул головой.
- Ваши потомки, точнее не лично ваши, а один из секретных научных центров Федеральной Службы Безопасности Российской Федерации. Это та структура, в которую потом переродилась ваша организация.
Нарком немного успокоился - с коллегами он сможет договориться, но я решил его немного попугать, что оставить за собой ключевые позиции.
- Только вы не думайте, что с ними будет так просто договориться, считайте, что все руководство это ставленники капиталистического правительства России нашего времени, с соответствующими запросами, взглядами и менталитетом.
Но это был еще тот волчара. Он спокойно глянул на меня, приглашающее кивнул рукой на стул и вернулся в свое кресло.
- Рассказывайте.
Тут я расстарался. Именно этот монолог я как раз тщательно и продумывал во время нашего полета, поэтому как мог спокойно, предельно точно и корректно обрисовал ситуацию. Звук боя, внезапный взрыв, по всем характеристикам похожий на применение ядерного оружия, рейд танковой группы через линию фронта, отбитая у эсесовцев группа спецназа ФСБ, перебои в работе порталов. Рассказ Ненашева про внутреннюю структуру власти в системе бункеров России, про попытку захвата их установки, про аварийное схлопывание портала, про базу в Антарктиде, про планы руководства ФСБ по экспансии в этот мир вызвал особый интерес, и мне пришлось долго уточнять и обсуждать малейшие нюансы. Этого хватило, чтоб загрузить Берию и он, постучав пальцами по столу, пристально глянув на меня еще раз, как-то неуверенно проговорил.
- Даже если десятая часть из того, что вы тут наговорили, правда, то это сильно осложняет ситуацию.
Ну ладно, надо бы его немного подбодрить.
- Не на столько, как вам кажется.
- Почему?
- Схлопывание портала произвело взрыв не только на этой стороне. Судя по моему опыту, там, в научном секторе бункера федералов произошел взрыв не менее слабый. Это похоже на подрыв тактического ядерного заряда и вряд ли там что-то осталось. Даже по самым оптимистическим прогнозам им, чтоб восстановить установку, понадобится не менее шести месяцев, а если учесть что проект секретный и круг ученых, допущенных до научной информации строго ограничен, то они остались вообще без специалистов. У нас прошла ядерная война и людей, тем более обученных и подготовленных, практически не осталось, и в данной ситуации они будут испытывать основательный кадровый голод. Сейчас у них нет таких людских ресурсов.
Берия, положил локти на стол, пристально смотрел на меня, поблескивая в свете лампы очками.
- Насколько можно верить этому рассказу?
Вопрос был задан нейтральным тоном, но я всей шкурой почувствовал напряжение, повисшее в кабинете.
- Уровень достоверности весьма высок. Во всяком случае, по аналогии, это полностью соответствует тому, что сейчас в политическом плане происходит на территории бывшей Украины. Никаких логических несостыковок я не нашел. Тем более открывать информацию о секретной базе в Антарктиде с которой намечается экспансия в ваш мир, мягко говоря, не совсем разумно. Или Ненашев действительно имеет личную причину, или это часть Большой игры, и взрыв под Борисполем - попытка привлечь внимание и перенести акценты воздействия.
В кабинете установилась тишина. Берия озабоченно смотрел на меня, потом опустил глаза, пробежавшись взглядом, по предметам лежащим на столе. На мгновение мне показалось, что нарком хочет запустить мне в голову чем-то тяжелым. Я решил его еще больше загрузить.
- Тем более есть еще интересный момент - как немцы могли обнаружить портал федералов и сразу его атаковать достаточно большими силами? Причем там были не простые части Вермахта, а элита СС, а значит, вся операция проводилась под руководством Гиммлера или кого-то из его замов и была подготовлена и запланирована…
Берия, глянув на часы, махнул рукой, прекращая мои разглагольствования.
- Вот что, Сергей Иванович, сейчас вам выделят помещение, и вы спокойно все изложите на бумаге.
Но я решил немного повредничать.
- Товарищ народный комиссар, мне нужно срочно лететь в Севастополь, пройти через портал и попытаться восстановить работу транспортной системы. От этого зависят тысячи жизней наших солдат и в Севастополе и в Бориспольким котле.
Берия сильно не любил, когда ему дерзят, но в моих словах был смысл, и восстановление системы порталов было жизненно важно. Он невесело усмехнулся и с сильным кавказским акцентом, что говорит о раздражении, сказал.
