Василий Сахаров - Тропы Трояна
Все три десятка дружинников и я с Кедриным перебрались на подворье купца из Галича, и снова в деле убийца. Он подкрался к двери дома и поскребся в нее, словно пес. Раз, да другой, и в сенях послышался шум. Хозяин прислушивался к звукам снаружи, а затем откинул щеколду и вышел на крыльцо. Со света он не мог ничего увидеть и Валентин не зевал. Его правая ладонь стремительно метнулась к телу низкорослого коротко стриженого шатена в накинутой на голое тело душегрейке. Ладонь убийцы ухватила ромейского шпиона за горло, сжала его и человек осел на крыльцо. После чего дак отступил в сторону, и в сени проникли варяги.
Спустя минуту, за ними последовал и я. Дружинники не оплошали и охранников свалили быстро, видать, расслабились ромеи, сидели себе спокойно за столом и потягивали пиво, а тут нате вам, люди с кинжалами в руках. Судьба и смерть как расплата за беспечность. Впрочем, ромеев не жаль. Они нас за людей не считают, и мы к ним точно так же относимся. Око за око, как говорится, и зуб за зуб.
— Валентин, — я кивнул даку, — веди воинов.
Вместе с Поято волк направился в подпол, а я немного задержался. Дождался, пока в горницу притянут мнимого купца из Галича, плеснул ему на лицо пиво из кружки мертвого охранника и когда он захлопал глазами, навис над ним и спросил:
— Потайным ходом кто последний пользовался?
— Какой ход? Ничего не знаю.
Шпион попытался включить дурака и за это получил. На всякий случай воины зажали ему рот, а затем Хорояр без затей отчекрыжил лже-купцу пару пальцев на руке. Ромей дернулся. Понятно, что больно. Но его придержали, а после того как он успокоился, я повторил свой вопрос и на этот раз хозяин дома ответил:
— Протопоп Исаак и с ним пара латинян входили… Еще утром…
— И все?
— Да. Они ночью ушли, а перед рассветом вернулись.
«Вот же, удача какая, — несколько самодовольно подумал я, — не надо за паладинами гоняться, поскольку они с ромеями. Однако не ясно, Зальх здесь или нет, ведь пришли только двое. Ну и ладно. Разберемся походу дела. Хотя и сейчас все можно узнать».
— Кто из латинян с Исааком пришел?
— Я не знаю их.
— А как они выглядели? Скособоченный и обожженный уродец был?
— Да.
«Отлично! Наконец-то появилась возможность достать недобитка. Только бы не ушел везучий паладин. Только бы не ушел».
Эта мысль крепко-накрепко засела в голове, и я направился в подвал.
Потайной ход меня не впечатлил. Обычное хранилище для съестных припасов и в стене проем. Ничего удивительного. Как и всякий старый город, Киев имеет немало тайн, и кто прорыл соединяющую дом купца и постоялый двор галерею, гадать бесполезно. Да и неважно это сейчас, а после того как база ромеев заполыхает, а за ней дом купца, концов никто не найдет. Главное, противника не упустить.
Моя ладонь легла на плечо идущего впереди воина, и я прошептал:
— Внимание! Передай по цепи. С ромеями паладины. Два человека. При встрече бить на поражение, желательно, сразу в череп.
Дружинник качнул головой, после чего по цепи понеслось мое предупреждение.
По подземному коридору двигались недолго. Три-четыре минуты, и я вышел в другой подвал. Над нами находились беспечные ромеи, а вход в подземелье охранял всего один человек, который уже лежал безвольной сломанной куклой в углу. Можно начинать, не сидеть же здесь, и я окликнул Ратмировича:
— Поято, на тебе ворота и двор. Сделай все тихо. Пошел!
Прусс и его головорезы выскользнули наружу, и следующая моя команда предназначалась Хорояру:
— На твоем десятке жилые помещения. Вперед!
Начальник охраны и его подчиненные двинулись вслед за пруссом, а я посмотрел на Кедрина и Осоку:
— Идем наверх. Исаака брать живьем. Паладинов и ромейских бойцов убиваем. За мной!
На острие атаки Валентин и пара воинов. На лицах маски, вдруг, кто-то выживет и сможет нас опознать, а в руках обнаженное оружие, у кого кинжал, а у иных арбалеты. Мы скользим по коридорам постоялого двора и оказываемся перед лестницей на второй этаж. Пока все шло хорошо, сейчас подъем и накроем протопопа. Однако тут нас ждала встреча с противником. Навстречу нам спускается сам Седрик фон Зальх, собственной персоной, послушная двуногая скотина Бернарда из Клерво, а вместе с ним был еще один паладин и ромей. Наверное, латиняне обсудили с Исааком все вопросы и решили вернуться к себе, и если бы это произошло на полчасика раньше, то они могли бы уйти. Ну, а так шансов у них не было. Тем более, что моей команды никто не ждал.
— Швир-х-х! — просвистев по воздуху, один из метательных клинков Кедрина вонзился в горло ромея.
— Дзан-г! Дзан-г! — щелкнули тетивы арбалетов, которые послали в полет короткие мощные стрелы и паладины осели. Зальху болт вошел в ногу, а его напарнику попал прямо в глаз.
Однако паладины есть паладины. Лишь только Валентин Кедрин двинулся на лестницу, как раненый Зальх поднялся. Силен гад, сказать нечего, видать, напитал его проповедник из Клерво своей энергетикой, и он смог оттолкнуть от себя дака. Волк скатился по ступеням, а Седрик, словно и не торчала у него из бедра стрела, рывком ушел от следующего выстрела, а затем помчался на второй этаж, наверняка, к кабинету Исаака.
— Пропусти! — я оттолкнул воина перед собой и кинулся за ним. Наверх взлетел в несколько прыжком, заметил бегущего по коридору Зальха и последовал за ним. Остальные воины за мной и тройка на зачистку помещений.
Бухнула дверь кабинета, в котором находился протопоп, и я остановился перед ней. Меч в руку. Удар ногой по створке и она отворяется. Влетел внутрь и здесь те, кто мне нужен, то есть Зальх и посланец константинопольского патриарха. Вот только не так я себе нашу встречу представлял, ибо паладин держал окровавленный меч, а Исаак, зажимая ладонями рану на животе, медленно опускался на пол, и его подрясник набухал темной влагой.
— Вот же ты сука, Зальх! — в сердцах выдохнул я.
— Да пошел ты! — едва не упав, рыцарь отступил к глухой стене, вскинул клинок и прошипел: — Не получилось тебя достать! Жаль! Но есть мои братья и уж они-то тебя точно прикончат, проклятый колдун!
— Нет уж, я их раньше найду.
— Теперь нет, — паладин сплюнул скопившуюся во рту слюну и кивнул на Исаака: — Только он знал, где мы находимся… Только он… А я ничего не скажу…
— Эх, Зальх, ты просто оболваненный фанатик. Ведь мог бы быть нормальным человеком и доблестным рыцарем. Но нет. Подался в крестоносцы и превратился в полуживотное. — За моей спиной появились арбалетчики, и я кивнул на паладина: — Пристрелить его!
— Господи! — воскликнул рыцарь. — Иду к тебе!
Одновременно с этим криком, Зальх прыгнул на меня. Но я даже с места не сдвинулся, ибо незачем. Арбалетные болты один за другим вонзились в тело искалеченного войной германца, и он остановился. Замер. Обвел комнату бессмысленным мутным взором и опустился на колени. Его окровавленный рот был раскрыт, однако рыцарь ничего не говорил. Да и как тут что-то сказать, если стрелки били в упор, и один из болтов вонзился прямо в лоб? Никак. Седрик фон Зальх, несмотря на всю свою живучесть, опыт и силу, погиб. Причем совсем не героической смертью. Ни тебе поединков, ни решающей схватки, в которой добро непременно побеждает зло, ни последнего слова, должного остаться в памяти последователей. Жил человек, чего-то там в своей голове крутил-вертел и строил планы, во что-то верил, мечтал отомстить мне, четко видел перспективу и твердо знал, что он обязательно победит. Но в жизни все проще. Стрела в башку, после чего куча мяса и костей медленно остывает на полу дома, который вскоре заполыхает со всех концов. Так что в итоге у него даже могилки не будет, и никто кроме немногочисленных боевых товарищей не вспомнит, что был такой человек, как Седрик фон Зальх. Да и они, в конце концов, забудут о нем.
Впрочем, тело Зальха все же придется вытащить во двор, ибо великий князь будет обязан отчитаться перед Константинополем за убиенных послов. Значит, могила у крестоносца появится.
Ладно. Это все лирика, которая навеяна не видом умирающего человека, а моими собственными чаяниями. Ведь я, несмотря на то, что обладаю какими-то ведовскими способностями, все же человек. Поэтому к встрече с серьезным противником готовился всерьез, и настраивал себя на долгий и упорный бой. Да вот только драться не с кем и пытать некого. Зальх помер. Исаак помер. Остальные ромеи, скорее всего, тоже убиты. Так что руки и клинок кровянить не придется.
— Чего стоим? Чего ждем? — прогоняя прочь ненужные сейчас мысли, я вложил меч в ножны и посмотрел на своих воинов. — Давайте вскрывайте здесь все и ищите любые ценности: переписку Исаака, его казну и книги. Живее, братцы! Не стоим на месте!
Дружинники засуетились, и началась быстрая профессиональная мародерка. Сундук? Вскрыть! От покрытой панелями на ромейский лад стены идет глухой звук? Взломать! В полу одна доска шевелится? Вывернуть! В общем, мои люди знали, что искать, а я пнул тело Зальха ногой, плюнул на него — собаке собачья смерть, и подошел к столу протопопа, на который воины сваливали добычу.
