Андрей Посняков - Гладиатор: Тевтонский Лев. Золото галлов. Мятежники (сборник)
– Тьфу! – Старик негодующе сплюнул. – Экий ты неуемный, жеребец!
– Так я ж гладиатор, а не юрист засушенный!
– Ну, ступай, коли приперло. Ха! А ты не забыл, Красавчик, какой сегодня день?
– И какой же? Что в нем особенного?
– А то, что ты же сам договаривался с той тощей матроной на календы, ноны и за четыре дня до ид. Я помню про твои свиданки, а ты и забыл?
На первое, пятое и десятое числа, перевел в уме Виталий.
– И правда, – задумчиво кивнул гладиатор. – А что, уже календы?
– Сегодня как раз.
– Вот ведь… чуть не забыл! Значит, сегодня с матроной… Но ты все равно меня выпусти, я с девчонками на завтра договорюсь.
– Ой, Красавчик, похотливый ты пес!
Гладиатор захохотал и, поднявшись на ноги, похлопал старика по плечу:
– Будто ты сам таким не был в молодости, дружище Клавдий! Был, был, я вижу! Ну, идем же, а то без тебя меня не выпустят.
– Да иду уж, иду… – проворчал отчасти польщенный старик, и оба гладиатора, молодой и бывший, зашагали к воротам.
Чуть погодя во дворе показался ланиста – один, без гостей. Уселся рядом с Виталием, потер руки и вдруг подмигнул:
– Ну все, сговорились. Теперь ты мой. Шестьдесят тысяч сестерциев – монетка к монетке! Ну, и господин Сульпиций, конечно, арендовал у меня целиком труппу, а в придачу все нужное для праздника – разноцветные флажки, мантии и тому подобное. Тебя тоже задействуем. Сейчас у нас обед, потом до вечера тренировки, потом ужин. Жить пока будешь в карцере. Уж извини, должен же я к тебе присмотреться, у нас все новички-одиночки поначалу именно там и живут. До игр поживешь и ты. Не беспокойся, солома там свежая, мягко. А уж дальше – как себя проявишь на играх. Может быть, переселишься в уютную комнату с хорошей мебелью. Роскошь надо заработать, так живут не многие, но тебе, думаю, это вполне по силам.
– А где живет большинство?
– Те галльские неумехи? – презрительно скривился ланиста. – Купил молодых по дешевке, дурак! Гонору у них много, а толку… Ладно, хоть не жалко – пусть мрут. Да ведь и умереть красиво не могут, а зритель такого не любит. А, вон и Клавдий с Аписом идут. Куда это их собаки носили?
– Салве, Валерий.
– Салве, Клавдий. Как жизнь?
– А то не знаешь? – присаживаясь на скамью, хмыкнул старик. – Этот новичок кто, галл?
– Нет, – ланиста покачал головой. – Юний сказал, он не знает языка галлов.
– Значит, германец, – уверенно кивнул старик.
– Или фракиец, иллириец, грек. – Красавчик Апис улыбнулся. – Главное, он понимает латынь, так и спросите у него самого, чего гадать? Эй, парень, ты кто?
– Человек, – пожал плечами Виталий и со вздохом добавил: – Из далекого-далекого будущего.
– О, видали? – гладиатор хмыкнул. – Он у нас, оказывается, философ! Ладно, пойду-ка я отдохну… Что сегодня на обед, Валерий? Опять рыба?
– Ну, рыба, и что с того? Между прочим, вкусная.
– Вот сам ее и ешь! – презрительно сплюнул Красавчик. – А я предпочитаю мясо в белом бобовом соусе.
– Ну ладно, ладно! – Валерий с неудовольствием нахмурился, но не стал перечить своей суперзвезде. – Велю, чтоб тебе принесли мясо. Все, как ты любишь, Апис! Кстати, не хочешь переселиться в доходный дом? Клоден, хозяин, сдает апартаменты на четвертом этаже, как раз над моими, не такие уж плохие.
– Ага, знаю я, – отмахнулся гладиатор. – На четвертом этаже пусть галльские неумехи живут, если, конечно, сподобятся заработать хотя бы по пять золотых. Кстати, этот центурион Марк Сульпиций – богатый человек?
– Ну… – Ланиста взъерошил затылок. – Думаю, да, раз уж он метит в квесторы.
– А-а-а! Так вот в чем дело! Значит, в квесторы?
– Ну, или в эдилы, преторы, трибуны… откуда я знаю? В общем, рвется во власть. Война в Косматой Галлии закончилась, чем ему теперь заняться?
– Война в Галлии закончилась? – недоверчиво прищурился Клавдий. – Ну-ну…
Обед был простым, но довольно сытным: чечевичная похлебка, жаренная на углях рыба, каша из зерновых. Потом всех гладиаторов выгнали во двор, и уж тут-то Виталий смог наконец внимательно рассмотреть свое новое окружение. Кроме Красавчика, в шеренге обнаружились еще четверо неплохо одетых парней лет двадцати пяти – мускулистых, тренированных, явно знающих себе цену. Все же остальные выглядели доходягами: галльские подростки лет пятнадцати или чуть больше, жалкие, полуголые, грязные, торопливо глотающие объедки.
– Ну! – Выйдя на середину двора, ланиста прищурился. – Рад вам объявить – скоро сатурналии! И в этот веселый и радостный праздник внесем свою лепту и мы! Важный господин Марк Сульпиций устраивает игры!
Однако большинство гладиаторов этому известию вовсе не обрадовались, чего и следовало ожидать. Лишь Красавчик Апис горделиво приосанился, да еще парочка здоровяков переглянулась с довольным видом.
Рабы притащили со склада корзины с учебным оружием – тяжеленные тупые мечи и столь же тяжелые латы, защищавшие лишь конечности и оставляющие грудь полностью открытой – зритель хочет крови! Тренировались полуголыми, в одних набедренных повязках. Отыскалась подобная и для новичка. Учебный меч, конечно, был слишком тяжел, чтобы им фехтовать, зато позволял развивать мускулы. В напарники Виталию сначала дали молоденького галла, но после пары схваток вернули на попечение все того же Аписа. Уж слишком неравны оказались силы – парнишка быстро утомился, упал в песок. Красавчик же был словно железный, так что ближе к вечеру аспирант не чуял под собой ног.
– Отлично, отлично! – похвалил Клавдий, собирая мечи. – А? Что скажешь, звезда ты наша?
– Неплохо! – Красавчик усмехнулся. – К нему бы еще актера приставить.
– Приставим! – тут же кивнул подбежавший ланиста. – Завтра же я своего приятеля приведу. Энея, вы его знаете.
– Как же, как же, неудавшийся трагик! – усмехнулся Апис.
– И что? – обиделся за приятеля Валерий. – Подумаешь, карьера не сложилась, да ведь он талант, это сразу видно! И нам помогает. Ну? – Ланиста перевел взгляд на Виталия. – С оружием определились?
– Он неплохо владеет длинным мечом, – произнес Клавдий, переглянувшись с Аписом. – Пусть пока будет «галлом», а потом переведем в мирмиллоны. Парень он здоровенный, мускулистый, выносливый.
– Да, – согласился Красавчик. – В мирмиллонах ему самое место! Эй, галл, скоро фракийцев бить будем! Плечом к плечу.
Виталий пожал плечами: «галлом» быть или мирмиллоном, без разницы. Задерживаться в гладиаторской школе он вовсе не собирался, рассчитывал, улучив подходящий момент, сбежать, и как можно быстрее. Куда – другой вопрос, который следовало со всем тщанием обдумать.
– Ну, что же… – Юное лицо Господина Ну озарилось довольной улыбкой. – Я не зря потратил деньги. Ладно, Беторикс, ступай отдыхать, ужин тебе в карцер принесут.
Ах да – карцер, апартаменты для новичков. Впрочем, уже то хорошо, что можно будет наконец остаться одному, подумать.
В карцере, располагавшемся в самом углу казармы, неожиданно оказалось довольно уютно. Скорее всего, ланиста подсуетился: мягкая солома толстым слоем устилала весь пол, а поверх была постелена циновка. Имелся и старый плащ – укрываться на ночь, да и еду принесли вовремя – кашу, белый галльский хлеб, вино в узком глиняном кувшине. Вино, кстати, неплохое, жаль, что разбавленное.
Подкрепившись, Виталий растянулся на соломе, чувствуя навалившуюся усталость. Не заметил, как задремал, но с усилием прогнал сонливость, заставляя себя думать. А думалось здесь хорошо: никто не отвлекал, не приставал с расспросами.
Итак, на дворе пятьдесят третий год до Рождества Христова. Эпоха Цезаря. Римская провинция, город Нарбон-Марциус. В Галлии, Косматой Галлии, той самой, что была недавно завоевана Цезарем и где ожидалось в недалеком будущем восстание вождя арвернов Верцингеторикса. Со временем и местом своего пребывания он наконец определился, но что это дает? На первое время надо как-то выжить, а там уже думать, как выбираться отсюда. Как он вообще в эту эпоху попал? С чего все началось? Пожалуй, с той самой заброшенной фермы, которая на деле оказалась вовсе даже не заброшенной. Не случайно в нее электричество провели. И Веста не случайно послала его в сарай за дровишками да там и заперла! А выбрался оттуда Виталий, как сейчас понимал, уже совсем в другом времени. Он хорошо помнил толстый прорезиненный кабель, который шел к сараю и который он тогда по наивности принял за принадлежность какой-нибудь электропилы. Видать, не дрова Васюкин там пилил… Ни сам Васюкин, ни Веста по виду не похожи на ученых, способных соорудить в сарае на заброшенной ферме посреди леса действующую машину времени, тем не менее выходило, что именно эти двое были последними современниками, с которыми он соприкасался, и из их владений его утянуло в прошлое. Значит, без них не обошлось. Но зачем им это было надо? Хотя не исключено, конечно, что темпоральный сдвиг произошел в результате какого-то природного процесса. Новоиспеченный гладиатор поворочался, стараясь устроиться поудобнее. К счастью, спать на соломе под колючим шерстяным плащом вместо одеяла ему было не привыкать, и «комфортные» условия не отвлекали от главного. А главное в том, что раз уж переход во времени возможен в одну сторону, то он возможен и в другую. Вот только как его запустить, чтобы вернуться в свою эпоху? Сопоставив все факты, Виталий все же склонялся к выводу, что забросил его сюда процесс не стихийный, а тщательно организованный человеческими руками. На той заброшенной ферме – ключ ко всему. И едва ли он первый. Может, есть и другие «попаданцы»? Хорошо бы их найти, вместе куда легче будет выбираться. Но начинать надо с точки вброса – той виллы в землях арвернов, возле которой его схватили легионеры Марка Сульпиция. Скорее всего, то была не вилла, а адифиция – разрушенная усадьба какого-то зажиточного галла. Надо ее найти!
