Афанасьев Александр Афанасьев Александр - Время героев ч3 нов. вариант
За все надо платить. За все.
Но если ничего не изменить — почему же так больно? Почему же — до сих пор так больно?
Если хочешь идти — иди…
Если хочешь забыть — забудь…
Только знай, что в конце пути…
Ничего уже — не вернуть.
Эту песенку — в последнее время часто крутили на разных радиочастотах. В отличие от обычной танцевальной музыки — она поражала какой-то глубиной…
Не дает до утра спать
Снег растаявший он — вода
Ты одно лишь должна знать.
Я люблю тебя — навсегда…
Если хочешь идти — иди…
Если хочешь забыть — забудь…
Только знай, что в конце пути…
Ничего уже — не вернуть.
Да, точно. Ничего — не вернуть. Слишком поздно.
Совсем рядом — это уже местный колорит, такая экзотика считается нормой в самых богатых кварталах — с тележки торговал торговец. Бейрут оставался многонациональным городом — и торговец был армянином. Смуглый, горбоносый, он заворачивал в тончайший армянский лаваш свежеизжаренную на жиру баранину, щедрой рукой добавлял зелени и предлагал это прохожим. Опасно для здоровья: море холестерина, подозрительное, не прошедшее ветеринарный контроль и… удивительно вкусно.
Я купил большой лаваш с мясом, умял его прямо здесь, у тележки, только так поняв, как я голоден. Это у меня бывает с тех пор — могу двое суток вообще ничего не есть, потом как начну… Тут же — заплатил за еще один лаваш с мясом. Армянский торговец смотрел на меня добрыми черными глазами.
— Вкусно, ара?
— Вкусно, сударь. Спасибо вам…
Простые слова, на которые можно дать простой ответ — но торговец пристально всмотрелся мне в глаза — и лишь молча кивнул. Протянул мне вторую лепешку.
Почему я не пытался найти Юлию? А зачем? Чтобы было — еще больнее? Я отрекся от всего что было — вот и все.
До порта я добрался пешком, пройдя по бульвару Корниш. Добраться до него иным способом — вышло бы медленнее, бульвар, ярмарка тщеславия — всегда забит машинами, особенно сейчас, днем. От блеска зеркальных панелей на небоскребах — режет глаз.
В порту у меня проверили документы. Пропустили — дипломатический паспорт и княжеский титул все таки дают некоторые привилегии, как не говори. Серо-стальные фрегаты у причала, чуть подальше — высокий, словно рубленный топором строгий силуэт крейсера УРО[45]. Чуть дальше — желтые стальные цапли кранов… а вон, кажется и мой новый корабль. И правда — ну какой я к чертям адмирал без корабля. Хоть на старости то лет — судном покомандую.
С высокого борта контейнеровоза — на берег были скинуты сходни, видимого поста не было — но это не значит, что его нет, просто выставленный пост — явный признак боевого, а не гражданского судна. Прошелся неспешно — на вид все прекрасно сделано. Для начала — ничего не заметно, ничего не бросается в глаза — а дальше посмотрим.
Надо будет пару учений провести. Ночью. Как в Атлантику выйдем — так и отработаем основные действия…
Стоило мне только ступить на палубу — как чертик из коробочки откуда то выскочил дежурный. В робе моряка торгового флота — но с автоматом на груди.
— Сми-и-ирна! — зычно прокричал он, как полагается по уставу — Адмирал на палубе!
— Вольно, вольно… Так весь порт поднимете. Это вроде как секретная операция, господа.
— Извините, господин вице-адмирал.
— И я вице-адмирал в отставке.
— Так точно, господин вице-адмирал в отставке.
Поняв, что бесполезно, я лишь махнул рукой в сторону надстройки.
— Капитан там?
— Так точно, господин вице-адмирал в отставке.
— Продолжайте нести службу. И спрячьте оружие, а то не приведи господь, портовая полиция нагрянет.
— Так точно. Есть!
Я пошел мимо длинного ряда контейнеров, отмечая, что сделали все грамотно. Даже не видно сварных швов, все аккуратно обработали шлифовальной машинкой и покрасили. Обычно — на судах торгового флота бардак еще тот, но здесь — переборки сверкали чистотой. Вот что значит — военная команда, пусть и временная. Потом — придется постоянную набирать, уже из наемников.
Ладно — все потом.
— Адмирал в рубке! — крикнул первый увидевший меня офицер.
На флоте — все еще меня помнили. Уж очень необычная биография, которую как шило в мешке — за грифом сов секретно не утаишь.
В рубке — сделали все на пять баллов, несколько больших экранов, стол для карт — все очень серьезно. Радар… два места для специалистов, разнесенных по обе стороны рубки, оборудование современное, хоть и не армейское. Видимо — взяли гражданское от супертанкера, там на это такие деньги грохают — что флоту только облизываться остается.
— Вольно. Капитан — доложить по кораблю.
Капитан, чисто выбритый, с проседью в волосах — начал неторопливо и обстоятельно докладывать.
— Господин вице-адмирал, монтаж всех систем завершен, принял лично. Ходовую пока не проверяли — но маслопупы…
Я махнул рукой, разрешая использовать привычную терминологию
— … Маслопупы приняли машинное отделение, вместе с портовыми службами провели весь регламент вперед. Ходовые испытания не проводили, но все системы опробовали работой у стенки. Топлива, провизии — под завязку, вчера получили, в камбузе пробу сняли. Топливо проверили в портовой лаборатории. Экипаж согласно моим предписаниям находится на судне, выходы в город запрещены. В портовую книгу мы внесены, портовая инспекция была вчера. Необходимые карты имеются, привязку провели.
— Готовность?
— Полчаса к отходу.
— Через полчаса отходим. Средним идем на Гибралтар, дальше распоряжусь. Идем открыто, никого не боимся, на запросы отвечаем.
— Есть отход через полчаса.
— И пусть кто-нибудь покажет мне мою каюту…
В небольшой офицерской каюте — я разложил свои скудные пожитки, лег на аккуратно заправленную кровать, закрыл глаза. Забыть — и не думать. Точка.
Если хочешь идти — иди…
Если хочешь забыть — забудь…
Только знай, что в конце пути…
Ничего уже — не вернуть…
На четвертые сутки — мы прошли Гибралтар, и вышли в Атлантику…
На пятые сутки — мы провели первую учебную тревогу по судну — отрабатывали нападение пиратов. Отразили.
Ждали основного, прибытия североамериканской группы.
25 августа 2005 года
Южная Атлантика
Сухогруз «Амелия» приписка — Германская западная Африка
— Внимание, контакт на радаре. Азимут сто сорок, дальность — сорок. Цель движется в нашем направлении. Опознана как североамериканский вертолет типа СН-47.
— Провести учебу по перехвату — скомандовал я, опережая капитана — палубной группе готовность! Капитан, принимайте командование, я на палубу.
— Есть! Учебная задача по перехвату…
С капитаном мы договорились — во время активных действий судном командую я, во время переходов и в мое отсутствие — он, а я в командование не вмешиваюсь. Хоть у нас нет систем ПВО — задачу по перехвату на будущее отработать стоит, тем более что купить несколько Стрел и даже чего-то посолиднее — проблем не составит. Но сейчас — мне надо быть на палубе, потому что может произойти любая глупость, все что угодно. Мы слишком долго были врагами, чтобы сейчас — быстро подружиться…
Спасательный жилет — надеть, оружие — автомат Калашникова с несколькими снаряженными магазинами в специальной, водонепроницаемой сумке — на плечо, не стоит расхаживать с оружием наголо, но иметь при себе совершенно необходимо. Прибор ночного видения — брать, не брать? Если вода попадет — накроется, жаль. Прибор дорогой.
Значит — без него обойдусь. Только фонарик не забыть, для работ на палубе, он к одежде крепится, но можно и посветить.
Выйдя на палубу, я осмотрелся — повезло. Волнение всего два балла, детская волна даже для утлого рыбацкого траулера. Капитан опытный, ставит судно носом к волне, бортовой качки нет совсем. Примем…
Я снял фонарик, описал круг над головой — общий сбор.
— Гости на подходе! Принимаем нормально! Посадочную включаем после того, как они обозначат себя! Наши машины принайтовлены?
— Так точно!
— Смотрите у меня! Стреляете только после меня!
Хоть я и живу в Северной Америке теперь — верней, не живу а бизнесом занимаюсь — доверия к североамериканцам у меня нет. У них все еще остались дурные британские привычки. Это у нас говорят — иду на вы, а там — без предупреждения бьют в челюсть.
Вертолет завис над посадочной площадкой через несколько минут, это был Боинг, но не СН-47 — а МН-47, вертолет для спецопераций, который базировался на вертолетоносцах. Аж четыре пулемета и до сорока человек десанта. Включили огни — и пилот ювелирно сел, с ходу коснувшись палубы всеми стойками шасси — впрочем, для опытного пилота при таком слабом волнении это нормально, я удивился, было бы иначе…
