Юрий Иванович - Второй шанс
– Всего лишь? Да никаких проблем! – активно восклицала младшая сестра. – Всё устрою быстро и без проволочек! Когда и куда прислать?
– На почту в район, я тут и заберу.
– Хорошо! Только мне надо к внучке вначале домой сбегать, да тот самый паспорт найти. Позвони мне завтра с самого утра, на мой мобильный и всё окончательно уточним…
Продиктовала, заставила повторить и похвалила.:
– Молодец, что и себе мобильный телефон купила! Теперь могу тебе в любое время дозвониться.
Прасковья закатила глаза, всем видом показывая сидящему рядом Александру, что не знает, как на всё это реагировать. Ведь про покупку телефонов она ни словом не обмолвилась, а все родственники давно знали её предубеждённое отношение к мобильной связи. А тут сестра словно в щёлку за ними подглядывает да издевается от всей души. Как себя вести и что делать? Начнёшь утверждать, что не покупала телефон, только хуже будет. Да и нечестно.
Поэтому только пообещала:
– Хорошо, завтра утром позвоню.
Когда распрощались и вышли на улицу, Александр потребовал объяснений:
– Или ты уже переговорила с сестрой, пока я отлучался в туалет, или она, как и ты, – врождённая ведьма. Ну? Признавайся.
Козырева с минуту думала, то морща лоб, то покусывая губы. Потом стала рассуждать:
– Понимаешь, Галчонок у нас в семье была уникумом с детских лет. В пятом классе у нее обнаружился идеальный слух. В музыкальной школе ей прочили великое будущее музыканта, гарантировали обучение в консерватории по любой специальности. Она всегда слышала то, о чём человек никогда вслух ничего не скажет… Никто её понять не смог, когда она отказалась учиться музыке дальше. Пошла в журналистику. И там была на удивление счастлива, уважаема, крепко любима. Всеми любима: коллегами, начальством, заказчиками интервью и статей. Первым мужем, который погиб в тридцать шесть лет, и вторым, который умер совсем недавно в свои восемьдесят четыре. Про нас, детей и внуков, – и говорить не приходится. Все мы её любили и любить будем. Так что я почему-то верю, что она закрыла глаза, а видела меня ушами. И не сомневаюсь, что она звучание моего голоса помнит из любого возраста после своих десяти. Вот она меня и поймала, вот и узнаёт о любой недосказанной мелочи по вибрации, короткой паузе или определённой голосовой модуляции.
– То есть она чётко осознала тебя помолодевшей?
– Ну нет, до такого додуматься нельзя. Это уже перебор…
– И всё-таки? – упорствовал Кох в попытках пробиться к истине.
– А хоть бы и догадалась? – вскинула на него взгляд Праня. – Ей я доверяю как тебе. Надо будет, Галина за меня в жерло вулкана прыгнет, но не выдаст и не обманет. И не подведёт!
– Ладно, если так, то всё у нас путём. Будем ждать паспорт. Завтра, после звонка. А сейчас что, по твоим старым клиентам?
– Да! Заводи нашего джейрана! – оживилась Козырева, ловко усаживаясь за спиной у Александра. – Маршрут у меня уже в голове сформировался, да и некоторым мы предварительно позвоним, скажу, что бабушка дала телефоны и самые наилучшие рекомендации… Поехали!
И мотороллер послушно затарахтел по улочкам районного центра.
Глава 18
Опасная встреча
Талант организатора и переговорщика у бывшего директора комбината никуда не делся за последние два десятка лет. Причём своими умениями давить на мужчин она практически и не пользовалась. Маячащий рядом «сын» присматривал за этим весьма тщательно.
К кому-то она по старой привычке пыталась войти «открыв дверь ногой», с несколькими «шишками» местного значения пришлось дожидаться встречи, с кем-то Лариса вообще общалась только по телефону. Но везде магическим ключом к душе собеседника являлась первая фраза:
– Я от Прасковьи Григорьевны Козыревой!
Когда клиент многозначительно хмыкал и вскидывал брови, нажим возрастал:
– Она начала экспериментальное производство небольших партий сыра у себя в усадьбе и подыскивает клиентов в частном порядке.
Дальше шли уже технические подробности и согласования по ценам. Нельзя сказать, что буквально все, с кем велись переговоры, загорелись идеей покупать сыр от знаменитого производителя. Нашлись и такие, кто отказался или решил обдумать предложение, обсудив его со своими родными или компаньонами. Кое-кому цена показалась завышенной, сравнимой со стоимостью самой качественной импортной продукции. Но большинство соглашались покупать даже без предварительной пробы, а некоторые были готовы покупать буквально всю выпускаемую продукцию.
Таких покупателей Лариса разочаровывала отказом. Говорила, что партии вначале будут очень маленькие, пробного ассортимента и количества. Так сказать, для изучения покупательского спроса. А вот когда создадутся более мощные производственные линии да отыщутся складские пространства для вызревания сырных головок, тогда и будет вестись разговор об оптовых поставках. А ведь возведение нового или восстановление старого комбината пока ещё не входило в планы омолодившихся компаньонов.
Зато на всю свою продукцию домашнего изготовления, даже учитывая возможное удвоение итогового продукта, клиентурой оказались обеспечены полностью.
По этому случаю, окончив переговоры, Козырева распорядилась:
– Поехали в типографию! Буду показывать дорогу, – и по пути наговаривала в ухо Александра: – Конечно, будь такие условия, как сейчас, в момент моего ухода на пенсию, я бы спасла комбинат. Сложно было бы его защищать от нападок бандитов в чиновничьих мундирах, но как-то справилась бы. Зато сейчас мы можем смело запускать продукцию в продажу под нашим фамильным брендом «Козыревский сыр». Патенты на него у меня до сих пор хранятся в надёжном месте.
– Чего у тебя только не хранится! – не удержался от желания высказаться академик. – Не удивлюсь, если у тебя и наследная корона Российской империи окажется где-то припрятана.
– Мои предки были мастеровыми, заводчиками, купцами, а не императорами! – чуть ли не обиделась Прасковья. – А это почётней, чем пачкаться властью. Или ты со мной не согласен?
– Ну да, – кивнул Александр Свиридович, аккуратно поворачивая в улочку, на которую указывала ему женская рука. – Настоящим учёным тоже не присуще стремление к власти.
– Вот потому и страдаем… вон туда подъезжай! – и уже скороговоркой стала давать последние инструкции: – Мой старый знакомый, директор типографии, лет десять как уже умер. Заправляет тут его дочь, редкостная стерва и жадная мегера. Мы могли бы в общем порядке сделать заказ, но нам надо срочно, на специальной бумаге и чётким рисунком, который я набросаю художнику-дизайнеру. Поэтому придётся тебе поработать своим обаянием и мужской сексапильностью.
– Ты чего? – испугался парень. – Хочешь, чтобы я старых бабок очаровывал?
– Ничего, от тебя не убудет! – надменно фыркнула напарница. Но по блеску глаз несложно было догадаться, что она издевается. – Ей всего лишь чуть за тридцать и внешне совсем не уродка. Да и про свой истинный возраст не забывай. Для тебя любая особь младше шестидесяти и хотя бы чуть шевелящаяся должна казаться молодухой в полном соку.
– Тьфу на тебя! Ведьма! – принял игру словами академик. – Сожгут тебя за речи богопротивные, ой сожгут!
– Ты как с матерью разговариваешь?! – прошипела она с угрозой и тут же продолжила деловым тоном: – Я прикинусь тупой блондинкой, которая только платит и моргает глазками. Ну а ты покажи свою деловую хватку и… всё остальное. Только в меру и руками её не вздумай лапать.
– А то что?
– А то вырву ручки-то! Ну и напирай на особую благодарность потом в виде готовой продукции.
– Ладно, буду пробовать…
В небольшой приёмной пришлось подождать. Директор принимала посетителей. У дверей сидели два мордоворота сами себя шире, габаритами очень напоминающие убитого Паровоза. На вид лет по двадцать пять каждому. То ли ждали своей очереди, то ли просто приятно проводили время, заговаривая зубы молоденькой, но совсем страшненькой на вид секретарше.
Прасковья глазами указала на мужчин, словно спрашивая: «Можно попробовать?», но академик так возмущённо закатил глаза, что она тут же обиженно отвернулась, еле слышно бормоча себе под нос:
– Ничего бы с этими грузчиками не случилось… Тем более что они откровенно издеваются над девочкой. А было бы хорошо, если бы оба воспылали к ней страстью и поколотили бы друг друга от души…
– Мм?.. Ты и такое можешь? – поразился Александр, стараясь шептать, сильно не открывая рта. – Или самонадеянно считаешь, что можешь? Не следует ли вначале потренироваться дома? На мне и на Боре?
– Жалко мне… Борю. Ты сильней, можешь и убить его…
– Ещё раз тьфу на тебя!
Новоявленная Лариса Фёдоровна саркастически ухмылялась на это, но вела себя в дальнейшем тихо, пристойно и незаметно. При должном желании и определённом настрое у неё всё лучше и лучше получалось «не отсвечивать». Она буквально поражала мужчин своей красотой при первом же явлении, но при нужде могла выглядеть и так, что на неё совсем внимания не обращали. А хотелось! Ох, как хотелось недавнему «божьему одуванчику» вести себя словно королева красоты! Тем более что она на самом деле таковой и являлась.
