Физрук: на своей волне 5 (СИ) - Гуров Валерий Александрович
— Нет… в чувство Иосиф Львович не приводится, к сожалению, — заверила Соня, сделав такое лицо, будто она уже пробовала все возможные методы реанимации. — Этот случай отличается от тех, что уже были.
Повисла короткая, тревожная пауза. Директор морщился, Соня собиралась с духом. Я из своего укрытия видел, как завуч решается произнести ту самую фразу, о которой мы договаривались заранее.
И она не подвела.
— Представляете, какой ещё кошмар… — начала Соня. — Владимир Петрович…
— Что Владимир Петрович? — резко насторожился директор, повернувшись к ней.
— Он тоже в курсе… — прошептала завуч, изображая страх. — И он уже вызвал скорую для Иосифа Львовича… Я даже представить не могу, какой это будет скандал на всю школу. Ведь если скорая заберёт в больницу настолько пьяного учителя…
В лице директора что-то дрогнуло. Он прикрыл глаза, помолчал.
— Будет, — признал он тяжело, сжал губы и нахмурил лоб настолько сильно, что посередине образовалась глубокая вертикальная складка. — Будет скандал. И громкий.
Он замолчал, переваривая сказанное. Но затем добавил то, что мы и рассчитывали услышать:
— А нам сейчас совершенно не нужно лишнее внимание к школе…
— Ну я ведь сама не хотела никакую скорую вызывать, Леонид Яковлевич… даже мысли такой не допускала, — начала Соня наигранно оправдываться.
Она смотрела на директора снизу вверх.
— Я ведь сама думала, что и на этот раз мы, как обычно, всё решим с Иосифом Львовичем без посторонних свидетелей и какой-либо помощи…
Слова были сказаны нарочито мягко, почти жалобно. Однако я прекрасно видел, что Соня намеренно сгущала краски. Завуч делала всё, чтобы заставить директора не думать, а начать действовать. Причём действовать в рамках того, что нам было надо.
Соня подалась чуть вперёд и продолжила:
— Я ведь прекрасно понимаю, чем это для нас грозит… вы неоднократно меня об этом предупреждали…
Я, кстати, не имел понятия, что между завучем и директором существовали какие-то договорённости по поводу географа и его отношений со спиртным. Но история с пьющим учителем была давней, болезненной и, вероятно, не один раз уже ставила школу на грань скандала.
Директор молчал пару секунд, переваривая услышанное, потом медленно покачал головой:
— Ну конечно… ваш Владимир Петрович даёт… — процедил он сквозь зубы, будто моё имя в эту секунду было для него ругательством. — Мог бы хоть немного башку включить, прежде чем куда-то звонить. А если башка не включается, то мог бы хотя бы посоветоваться со мной… или с вами.
Ну а далее сработал классический инстинкт любого бестолкового начальника, оказавшегося в неприятной ситуации. Вместо того чтобы искать решение, он начал искать виноватого.
От автора:
Мгновение — и я в прошлом. Без Родины, среди чужих интриг, на службе у самого Велизария.
Что ж… если у меня отняли прошлое, я построю новое. Денис Старый. Славянин https://author.today/work/518375
Глава 13
— Это всё ваша зона контроля, София Михайловна, — резко добавил он. — Мы договаривались, что вы держите руку на пульсе.
Он сделал шаг назад, будто дистанцировался от проблемы. Взгляд Лёни стал колючим, обвиняющим. Директор уже мысленно перекладывал всю ответственность на Соню, лишь бы самому остаться в стороне.
— И у меня к вам есть вопросы, София Михайловна, — продолжил директор. — Почему вы не предупредили Владимира Петровича, что скорую вызывать в таких случаях категорически нельзя?
— Я… не подумала как-то…
Соня отыгрывала свою роль великолепно: и виноватый взгляд, и смущённая интонация…
— Да и… кажется, я его предупреждала… но он, по всей видимости, забыл то, что я ему говорила насчёт географа.
— Дебилы, блин… — раздражённо выдал директор.
После этого он, наконец, подошёл к географу. Не чтобы помочь — нет. Леониду Яковлевичу было плевать, насколько плохо преподавателю. Он примерил на себя роль раздражённого хозяина, пытающегося поднять с пола пса, который завалился в грязь.
Лёня хотел лишь привести Глобуса в чувство, чтобы хоть как-то контролировать ситуацию.
И вот наступал главный момент — момент истины, когда всё зависело от мастерства самого географа. Насколько правдоподобно он сыграет? Насколько убедительно изобразит полное отсутствие сознания?
Я затаил дыхание, и Соня тоже напрягалась…
Леонид опустился перед географом на корточки и отвесил ему пару звонких пощёчин — не слишком сильных, но и не нежных.
— Йося, вставай! — зло зашипел Лёня, не скрывая раздражения. — Чего ж ты так, скотина, набрался⁈ Самому не стыдно тебе?
Но географ справлялся со своей ролью блестяще. Он лежал неподвижно, как мешок муки, и не подал ни малейшего признака того, что слышит слова директора или чувствует его пощёчины.
Леонид попробовал ещё раз — потом второй, третий. Но реакция отсутствовала полностью. Профессиональный «актёр» был неподкупен.
Директор наконец выпрямился, раздражённо цыкнув языком. Он понял главное: географ не очнётся ни от пощёчин, ни от крика, а медики скорой могут появиться буквально с минуты на минуту.
Он поднялся на ноги, нервно отряхнул ладони и замолчал на несколько секунд, обдумывая ситуацию.
— Так… София Михайловна, — наконец выдал директор, нервно потирая переносицу, — тут, похоже, у нас состояние нестояния, и старыми методами Иосифа привести в себя нельзя.
Он смотрел на географа как на сломанную технику с явным пренебрежением.
— Ладно… — тяжело выдохнул директор. — Теперь поздно об этом говорить. Теперь нужно понять, что со всем этим делать.
В глазах Лёни читалось то, чего он никогда бы не признал вслух: паническая пустота. Следующий шаг не приходил ему в голову, мыслей не было вовсе.
И в этот момент включилась Соня — именно так, как я её и просил.
— Леонид Яковлевич… а может быть, Иосифа Львовича хотя бы в кабинет как-то отнести? — предложила она.
Леонид вскинул палец, словно поймал за хвост долгожданную логику.
— Вот! Отличная мысль, София! — обрадовался он. — Точно, в кабинет!
— Там и врачам скорой проще будет Иосифа Львовича осматривать, — добавила Соня, развивая линию так, как мы и репетировали.
— Проще — не проще, — отрезал Леонид резко, сразу же оборвав завуча. — Вот только скорой мы показывать его точно не будем.
— А как тогда быть? — осторожно уточнила Соня. — Скорая же уже вызвана… и они вот-вот приедут.
— Скажем, что это ложный вызов, — быстро сориентировался директор. — Что Владимир Петрович неправильно понял. И что географ уже ушёл из школы на своих двоих.
Соня сделала идеально поставленное, слегка дрожащее удивление:
— А если ему действительно плохо? — спросила она тихо. — Он ведь даже в себя не приходит…
Слова завуча были той самой искрой, от которой вспыхивают паранойи. Впрочем, ровно так, как и требовалось. Директор на секунду замер, не зная, что страшнее… признать пьяного учителя перед скорой? Или скрыть его и оставить возможного больного без помощи?
Именно в эту секунду план мягко и уверенно сжал его в нужные нам тиски.
— Господи, София Михайловна… ну чего вы как маленькая, — возмутился директор, резко обернувшись к ней. — Вы что, будто первый раз? Вы что, никогда не видели нашего географа пьяным? Ну переборщил. Сейчас отоспится в кабинете пару часиков, придёт в себя…
Он явно колебался, но решение таки принял.
— И будет ходить как ни в чём не бывало.
Соня сделала вид, что задумалась: приподняла брови, посмотрела куда-то в сторону, взвешивая риски. Но длилось это всего мгновение.
— Как скажете, Леонид Яковлевич… я вам целиком и полностью доверяю в этом вопросе, — заверила она, вплетая в голос нужную долю уважения.
— Ну раз ты мне доверяешь, Сонечка… — директор даже смягчил тон, ощутив привычную для себя власть, — тогда давай-ка ты мне помоги прямо сейчас всё это сделать. Открой дверь в кабинет, а я затащу Иосифа Львовича внутрь.
