Невеста инопланетянина (СИ) - Дроздов Анатолий Федорович

«Сай навигатор, — вдруг раздалось в голове. — Говорит Помощник. По грунтовой дороге в направлении деревни Заболотье движется автомобиль голубого цвета модификации ВАЗ-2103. Какие будут приказания?»

«Продолжить наблюдение, на автомобиль не обращай внимания — похоже пациента мне везут».

«Вас понял», — сообщил Помощник и отключился. А Кир вздохнул, поднялся и направился во двор. Сокровища он приобрел, но на еду пока что зарабатывает, поправляя позвоночники…

В последующие дни, вернее, ночи Кир тренировался использовать вооружение разведчика. Как человек дотошный, он хотел умело использовать то, что перепало — возможно пригодится. Сомнительно, ведь у него пока что нет проблем, но пусть имеется на всякий случай. И чем дальше он этим занимался, тем более испытывал желание все это испытать на практике. Мальчишество, конечно, Кир это понимал, но стремление во что-нибудь ввязаться не проходило. И на исходе мая случай предоставился…

Ту-154 модификации «Б-2», залитый светом от прожекторов, стоял в трех сотнях метров от здания аэропорта Адлер. Прожектора потребовали террористы, поскольку опасались, что в темноте к ним могут подобраться спецназовцы из группы «А». Не зря, конечно, опасались, поскольку группа «А» уже заняла позицию в пятидесяти метрах от лайнера с приготовленными передвижными авиационными стремянками. Увидеть их террористы не могли — спецназовцы сосредоточились со стороны хвостовой части самолета, практически в мертвой зоне, как не могли бандиты разглядеть и трех снайперов, которые заняли удобные для стрельбы позиции.

Тем временем командир группы майор Карпухин рассматривал в бинокль лайнер из командно-диспетчерского пункта. Ту-154 стоял носовой частью к КДП и чуть боком. В кабине лайнера темновато, но кто сидит в креслах пилотов рассмотреть возможно. В командирском — пилот, а в правом уж точно не член экипажа. Он периодически осматривается, и в правой руке сжимает что-то металлическое. Похоже, что «Макаров»[3], а их на борту имелось два…

После захвата самолета, бандиты застрелили двух молодых мужчин спортивного телосложения, посчитав их сотрудниками милиции. Ошибочно, конечно, посчитали — это были биатлонисты, летевшие на сбор в Сочи. Затем бандиты объявили командиру воздушного судна, что уже убили двоих пассажиров и, если не откроет им кабину, то расстреляют стюардесс, а после примутся за пассажиров. И еще сказали, что у них есть бомба, и они ее взорвут. КВС[4] отлично знал, что в салоне 152 человека и большая часть их –женщины и дети. Решив не рисковать, открыл двери и сдал террористам пистолеты…

— Сколько их выяснили? — спросил майор у офицера КГБ, который вел переговоры с террористами до их прилета.

— Мы связались с аэропортом Сургута, и запросили данные о пассажирах рейса, — ответил тот. — Ведь как-то террористы пронесли оружие на борт! В аэропорту вспомнили, что на этот рейс садились музыканты, которые несли футляры с инструментами — скрипка, баян и виолончель. Музыкантов было трое. Они попросили оформить инструменты как ручную кладь, поскольку опасались, что грузчики их повредят. Пассажирам пошли навстречу. Скорей всего в инструментах и было спрятано оружие, возможно — бомба. По данным регистрации определили личности, — сотрудник КГБ подал Карпухину листок. — Вот эти двое ранее судимые, один и вовсе значится как особо опасный рецидивист. Третий по картотеке не проходит, возможно, судимостей не имеет. Выходит — «музыкантов» всего трое.

— Трио лучше, чем квартет, — сказал майор и посмотрел в бинокль.

Рядом с бортом на бетонке лежали два неподвижных тела. После приземления в аэропорту бандиты выбросили трупы через второй выход лайнера как доказательство серьезности их намерений. Трупы забирать запретили, и пригрозили периодически убивать заложников, если не удовлетворят их требования — дозаправка самолета и два миллиона долларов наличными…

— Когда в последний раз вы с ними говорили?

— В ноль сорок восемь, — ответил офицер, глянув на циферблат часов.

— И что?

— Нервничают. Угрожают расстреливать заложников. Мне удалось их успокоить, сказав, что собрать два миллиона долларов наличными не так-то просто. Во-первых, банки все закрыты, а, во-вторых, ни в Сочи, ни и Краснодаре столько валюты не найдется. Доллары доставят спецрейсом из Москвы. Просил их отпустить детей, и даже предлагал их заменить собой — категорически отказались. Подозрительные сволочи!

Вновь бинокль направлен на кабину — бандит очередной раз внимательно осматривает стоянку. Карпухин перевел оптику на КВС и заметил приоткрытую форточку пилота. Это очень хорошо, так как все выходы, включая аварийные можно открыть снаружи, а форточку в кабине — только изнутри. Успеют ли бойцы нейтрализовать террориста в кабине? Майор припомнил расположение снайперов и, нажав «передача» на рации, сказал:

— Сверчок-три, ответь первому.

— Сверчок-три на связи, — раздалось из рации.

— Террориста в пилотской кабине видишь?

— Только частично, пилот его закрыл. Если он откинется на спинку — террориста достану гарантированно.

— Понял тебя, Сверчок-три. Жди команды на открытие огня.

— Принял, первый.

— Как бы с пилотом связаться? — произнес вслух Карпухин.

— По азбуке Морзе, — подсказал дежурный диспетчер. — Пилоты ее знают. Можно освещением поморгать.

— Тогда моргните, чтобы привлечь внимание пилота. Передайте чтобы он… — майор на мгновение задумался, — к примеру, потер нос, а потом — виски, если принял сигнал.

Свет в КДП замерцал, и все в помещении всмотрелись в кабину ТУ-154. Пилот немного помедлил и поднял руку, потер нос, затем виски. Карпухин показал диспетчеру большой палец и сказал:

— Передайте следующее — все будет хорошо. Как услышит два быстрых удара в триплекс — пусть вожмется в спинку кресла.

— Спасибо за помощь, Владимир Николаевич, — поблагодарил Карпухин офицера КГБ, когда пилоту морганием передали информацию и увидели подтверждение — пилот потер виски.

Майор взял рацию, нажал «передачу» и сказал:

— Внимание группа! Террористов трое. Один в кабине, двое между салонами. Вооружение — обрез и два пистолета. Имеется взрывное устройство. Группе выдвинуться, занять позиции, и доложить о готовности! — скомандовал в рацию Карпухин, и вновь поднял бинокль.

Спецназовцы плотной группой быстро двинулись к лайнеру с шестью авиационными стремянками. Две приставили к двигателям, четыре прокатили под самолетом к выходам из салона. По двигателям группа бойцов забралась на самолет. Затем две стремянки сдвинулись под двигатель у крайних аварийных выходов. На площадках стремянок застыли в готовности по три спецназовца. Тем временем бойцы распределились по остальным аварийным проемам и спец-ключами сняли блокировку с рычагов открытия люков и слегка их повернули. Рычаги салонных дверей сдвинули, и накинули на них троса, чтобы быстро распахнуть. В носовой части группа приготовилась проникнуть в кабину пилотов.

— Сверчок-один готов, — доложил снайпер правого борта. — Сверчок-два готов, Сверчок-три готов, Штурм-один готов…

Когда все группы доложили о готовности, Карпухин вдруг ощутил в груди тревогу, предчувствуя, что операция по освобождению заложников будет с неприятными последствиями. Три вооруженных террориста с бомбой… Потери точно будут, вопрос лишь — сколько?

Ни он, ни прочие участники событий не видели, что над КДП завис как будто сгусток темноты. Вверх люди не смотрели…

Карагин, командир захваченного «Ту», сидел возле открытой форточки кабины самолета, вдыхая горный, свежий воздух, который нес к морю бриз. Террорист, сидевший в кресле второго пилота, разрешил ее открыть, поскольку сам страдал от духоты. В салоне вовсе ад. Кондиционеры не работают, и пассажиры чувствуют себя как в бане. Но приоткрыть хотя б немного двери в самолет, чтобы салон проветрить, террористы запретили. Гады!

Карагин покосился на бандита. Вертлявый, мерзкий тип с наколками на пальцах, из руки не выпускает пистолет. Сразу заявил, что обязательно застрелит командира, если он вздумает сбежать через форточку. Карагин и не собирался: он несет ответственность за экипаж и пассажиров. Их бросить подло. К тому же высоко, внизу бетон, запросто сломаешь ноги, да и быстро через проем не выскочить. Застрелит…