Место под тенью (СИ) - Марченко Геннадий Борисович

– Вы понимаете, молодой человек, у моего сына сегодня день рожденья!

– Поздравляю! – всё ещё настороженно отвечаю я.

– Спасибо… Так вот, я решил ему подарки сделать. Купил прекрасный одеколон, сказали, что французский. Действительно, аромат превосходный. Хотел ещё и сигарет купить, хороших, дорогих. Я сам лично как профессор (ха, неужто угадал?!) кафедры пропедевтики внутренних болезней, конечно, категорически против курения… Но что поделаешь! Если сын курит, а мальчик он уже взрослый, то бороться с этим бесполезно. Так уж пусть лучше курит хорошие сигареты.

– Это понятно. А в чём, собственного говоря, проблема?

– Вы знаете, я обошел рынок и остановился возле палатки, где торговали импортными сигаретами. Продавец там любезный молодой человек, которому я объяснил, что я хочу у него купить посоветовал приобрести блок «Мальборо». И он утверждал, что это не какая-то там Польша, а самые настоящие сигареты из США! Ну я, естественно, купил. И вот смотрите, что получилось.

Профессор достал из портфеля блок с сигаретами, открыл. Вместо сигарет в коробке была плотно утрамбованная бумага. Можно было бы, конечно, послать этого деда ко всем чертям, объяснив ему, что не фиг тут людей разводить. Мол, сам сигареты вынул и бумаги туда натолкал. Но… Моё послезнание подсказывало мне, что профессор прав. В бытность свою многие нарывались на такие вот «куклы». Как правило на коробку сигарет всегда оказывалось два-три блока с такими вот «подарками». Да и внушал этот старик со слезящимися глазами доверие, мне почему-то так жалко его стало, что в горле сразу встал ком. Бизнесмены, мать их!

– Всё ясно, давайте сюда этот блок. Постойте тут, я скоро.

Захватив из кафе Рому, мы подошли к киоску, торгующему куревом. От обилия этикеток аж в глазах рябило. У окошка стоял один покупатель, по виду деревенский, ещё несколько зевак рассматривали этикетки. Дождавшись, когда покупатель, получив три блока «Примы», отойдёт, я подошёл к окошку и спросил спокойным тоном:

– Кто хозяин?

– Чего надо? Мы уже в кассу всё оплатили.

По-видимому, торговец – молодой мужчина весь в джинсовой куртке – был не очень рад нашему появлению.

– Мне надо, чтобы ты мне блок сигарет поменял. Не хер бумагой торговать.

– С какого хрена?! Ты их у меня не покупал, я бы тебя запомнил.

– Правильно, я не покупал. Другие купили. Меняй живо!

– Ещё чего! Шёл бы ты…

Направление, в котором мне следовало идти, торгаш озвучить не успел. Уж что-что, а удар у меня поставлен. Даже если соперник внутри киоска, а в окошке видна лишь его физиономия. Но и этого достаточно для хорошего удара прямой правой.

– Класс! – прокомментировал Рома. – Даже я, наверно, лучше бы не попал.

Мы обошли кисок и вошли внутрь, благо что изнутри дверь была открыта. Пока торговец отходил от нокаута, я не спеша нашел коробку сигарет с этикеткой «Мальборо» и достал оттуда два блока. Открыл, убедившись, что там реально сигареты, собрался уже уходить.

– Вы ещё пожалеете, – прошипел торгаш, вытирая с разбитого рта кровь. – С моей крышей будете общаться.

Рома, сжав кулаки, подошёл и сквозь зубы процедил:

– Через час в кафе чтобы была твоя «крыша», усёк? Не приедут – с тебя лавэ. Сколько – потом объявим. Всосал?

Мужик, глядя на нас исподлобья, кивнул.

Вручив профессору два блока (второй, как я ему объяснил, в качестве моральной компенсации), мы с Ромой пошли в кафе.

– Слышь, Ром, а не круто через час стрелку забивать?

– Нормально. Если реально с пацанами работает, то приедут быстро.

И как в воду глядел. Минут через сорок, когда мы с Ромычем уже дули третью чашку напитка, пахнувшего чем угодно, но только не кофе, в кафе вошли двое. Красавцы, конечно, как двое из ларца, одинаковых с лица. Чёрные джинсы, чёрные кожаные куртки и бейсболки на коротко стриженых черепушках. В руках опять же чёрные барсетки. Даже рост одинаковый, и оба синхронно двигают квадратными челюстями, пережёвывая жвачку.

Сопровождающий их джинсовый мужик, кивнув на нас, уселся за дальний столик, чтобы со стороны наблюдать за тёрками. Ему только попкорна не хватало. В то же время напрягшийся сперва Рома вроде расслабился.

– От Бирюка пацаны, – шепнул он мне, не сводя взгляда с вошедших. – Я их раньше встречал. Всё будет ровно.

– Привет братва! Какие проблемы? – приблизившись к нашему столику, поинтересовался один из этой парочки.

– Привет! Может, представитесь? Я Сергей, пацаны Сычом кличут. Это Рома.

– Мы от Бирюка, если знаешь, кто это. Я Володя, он же Камень.

– Я Андрей, он же Малюта. Рому знаю. Чего, братан, к нам в зал не заезжаешь?

– Да со временем беда, парни, – развёл руками Рома. – С раннего утра до позднего вечера приходится крутиться, следить за порядком на вверенной территории. Да вы присаживайтесь, чего стоять.

Те сели, как по команде положив руки на стол и сцепив пальцы в замок.

– Ладно. Что там с нашем коммерсом не так?

– Да «куклами» торгует вместо сигарет.

Камень повернулся в сторону торгаша:

– Андрей! Иди сюда.

Джинсовый подошел к столу и остался стоять рядом.

– Ну и хрен с ними, с «куклами». В чем проблема? – начал как бы закипать Камень. – Попался лошара, ну так это его проблемы. Он теперь, – Камень кивнул на джинсового, – будет нам гундеть, что денег у него нет, чтобы с нами расплачиваться.

– Конечно будет, – согласился Рома, – они всегда, чуть что, скулить начинают.

– Это верно, но на фиг его ещё и прессовать-то, морду бить? Поменял блок – и нормально.

– А пацанов посылать тоже нормально? – поинтересовался я. – С вами он так же общается?

– В смысле посылать?

– Ну Сыч ему предложил поменять блок, а тот его послал. Это как? – спросил Рома.

– Было такое? – спросил Малюта у джинсового.

– Ну это… На нервах же. Не по злобе… Так, с языка слетело.

– Понятно. Иди к себе в ларёк, сейчас подойдём.

Побледневший джинсовый испарился. Малюта повернулся ко мне.

– Серёг! А чего ты за терпилу-то вписался? Ну кинули его, да и хрен с ним!

– Не понимаешь, Володь? Сейчас объясню. Хорошо, что терпила ко мне подошел. А если бы к ментам попёрся? Заяву писать? И что? Мне тут ещё оперов на рынке не хватало. Ладно, у них работа такая, а если бы он в департамент потребительского рынка обратился? Мол, на рынке покупателей обманывают сплошь и рядом. И что?

– Что?

– То, что жди комиссию. А зачем комиссии приходят? Вы думаете, на недостатки указывать? Не-а. Они за деньгами придут, к Петровичу.

– Петрович – это у нас…

– Петрович у нас директор рынка, который в конце месяца будет визжать, что у него денег после всяких комиссий только на трамвай осталось. Значит, и мы хрен чего получим. Вот такая нехитрая арифметика. Но и не это главное. А главное то, что пяток-другой таких комиссий – и директора вызовут на ковер, где ему будет сделано предупреждение, что если такая вот херня будет продолжаться, то место директора рынка окажется вакантным. И не факт, что на это место поставят правильного директора. Надеюсь, я доходчиво всё объяснил?

– М-да… Сложно тут у тебя, Серёга!

– А ты думал! Так что поговорите с вашем коммерсом, пусть меняет «куклы» на нормальный табак, пока не поздно. Наверняка не одна была. Если с его поставщиками проблемы возникнут, то мы тоже подтянемся. Не хер нам бизнес ломать. Ну как, договорились?

– Ну да. Ладно, всё ровно. Мы тогда попрём, пожалуй…

– Удачи, пацаны! – пожелал Рома

– Подождите, – остановил я их. – Если особо не торопитесь, то, может, отобедайте с нами? А по ходу дела ещё о делах поговорим. Есть у меня к вам деловое предложение.

– В смысле? – нахмурился Камень.

– В смысле, что можно деньги поднять с одной точки. Если поможете – вам косарь.

– Так, – сказал он, присаживаясь обратно, – а поподробней?

– Значит, обедать остаётесь? Отлично!

– Сейчас только к табачнику сходим, объясним политику партии и правительства. Минут через десять вернемся.